***

Призрак договорился о поднятии пробной партии рабочих мертвецов из сотни штук, из материала заказчика. Пришлось мне ехать к месту работы.

Пранка опять увязалась со мной, а я был и доволен этим. В последние дни она без меня беситься начинала, Марго даже ей посоветовала мяты побольше в чай добавлять. Но что хуже того – я тоже, когда ее не было поблизости, чувствовал в себе какую-то пустоту. К тому же поездка в новые места для нее – развлечение, пусть порадуется. И я, глядя на нее, порадуюсь, очень она сочно радуется, смотреть приятно.

Ехать было далеко, в предгорье, несколько часов пути на моем мертвом скакуне.

Чтобы вдвоем на нем сидеть было удобнее, я уже давно заказал мастеру закрепить позади своего седла дополнительное, для девушки. Второе седло пришлось сделать чуть выше, чтобы оно не мешало движениям крупа коня. Так это удачно получилось, что Пранка в пути почти ложилась ко мне на спину, обнимая руками и бедрами, прижимаясь упругой грудью, и часто клала свой подбородок мне на плечо. Мне такое нравилось, и ей тоже.

Дорога была хорошей, ровной, огибала стороной все холмы и впадины, и даже была покрыта шлифованными каменными плитами. Это хозяева каменоломни позаботились когда-то, чтобы тяжелые возы с каменными блоками легче катились до города. Навстречу нам время от времени встречались повозки с камнем, их неторопливо тащили волы с широкими дугами рогов. Иногда мы обгоняли пустые повозки, едущие обратно за камнем.

По бокам от дороги расстилались поля и луга, кое-где стояли небольшие деревеньки, прячущиеся в садах. Когда дорога проходила через деревню, вдоль нее кое-где стояли корзины со спелыми румяными яблоками и столики, на которых были накрытые для охлаждения мокрым полотном кувшины с молоком или пивом и блюда со свежим хлебом. Рядом дежурили детишки или краснощекие селянки, продавали продукты возницам на обед. В одном месте дороги, где строителям полностью срезать уклон не удалось, дежурил мужик с парой волов, при нас он подцепил свою пару спереди к упряжке, тащившей телегу с камнем, и за небольшую плату помог затащить ее на склон.

***

Так, спокойно и приятно, мы добрались до каменоломни. Ее было видно издалека – за десятилетия выработки в боку невысокой горы был выгрызен большой кусок, склон которого был порезан на белые ровные уступы. На нескольких из них суетились люди. Выработку от дороги отделял высокий забор из заточенных кольев, вкопанных вертикально, на прочных воротах из досок стояли вооруженные короткими копьями и мечами охранники в легкой броне.

За воротами нас встретил управляющий, отмечающий на длинном свитке с именами выезжающих с выработки возниц. Ему я вручил письмо от владельца. Он озадаченно почесал голову, затем спросил:

– А надо-то вам для этого чего?

– Пусть кто-нибудь покажет, где вы хороните покойников. Больше ничего, все сам сделаю.

Управляющий задумался.

– А, может, девку вы тут оставите? А то там рядом каторжники работают, им терять нечего, как бы чего не вышло. Охрану я вам дам, только десяток солдат много не охранит, если серьезную бучу подымут.

Я переглянулся с Пранкой, и решил не отпускать ее от себя. Все-таки, некромант я, в крайнем случае, убью всех, кто нападет, а в качестве извинения перед хозяином лишних мертвецов подыму.

– Ну ладно, вы только прямо на шкелете езжайте, и с морды его тряпку снимите, пусть пострашнее будет, – смирился управляющий.

– Гнедой, – заорал он в сторону казармы. – Бери свой десяток, проводи некроманта к могильнику.

Из казармы выскочил десяток стражников, тоже с копьями и в легкой броне. Во главе десятка шел темно-рыжий сержант с круглым лицом и блеклыми глазами. Мы двинулись к карьеру. Впереди шел десятник и четверка самых крупных стражников, за ними медленно ехали мы, сзади прикрывали тыл остальные стражники.

Вблизи было видно, что по террасам шли наезженные дороги для телег, вдоль них, там, где работали люди, через каждый десяток шагов стояли стражники. Стены карьера были изрезаны прямоугольными впадинами и выступами. Рабы оказались полуголыми жилистыми мужчинами, загорелыми дочерна. Некоторые из них попарно дергали за рукояти больших лучковых дрелей – сверлили камень. Другие забивали в отверстия сухие колья и поливали их водой, чтобы отколоть глыбу. Третьи зубилами и молотками ровняли края каменных блоков. Они заметили нас, многие подняли головы и с любопытством уставились на нас, кто-то даже крикнул что-то о том, что девку везут, пара стражников хлестнула крикунов длинными кнутами, но дальше этого дело не пошло. Рассмотреть рабов близко не получилось, мы свернули на узкую дорожку, не доезжая до выработки.

Могильник представлял собой глубокую ложбину, прорезающую склон горы. Трупы не хоронили, просто сбрасывали вниз, время от времени неглубоко присыпая сверху землей. Место было мерзкое, и запах стоял соответствующий. На дне могильника сидела стая толстых ленивых ворон.

– Как-то нехорошо вы с покойниками обращаетесь, – обратился я к десятнику. – Спонтанные поднятия, наверное, случаются?

– Редко, тут ни некромантов, ни ведьм не бывает, нечего им тут делать. Если какой труп начнет дергаться, снизу подняться не сможет, подергается и успокоится. А если он шустрым окажется и все ж заберется наверх, всегда можно ему ноги и руки отрубить и обратно скинуть.

– А вниз по склону не разбредаются?

– Не, мы там ограду поставили.

Стражник так спокойно рассуждал о трупах, что было понятно – умирают тут часто, для него это просто рутинная часть обычной службы.

***

Спешившись, я осмотрел и обмерил могильник. Тут лежали десятки тысяч трупов. Скопившаяся энергия смерти, исключенная из нормального круговорота, заставляла нижние слои захоронения вяло шевелиться под тяжестью земли и более свежих мертвецов. Частичное поднятие трупов, которые будут постепенно расходовать этот избыток энергии, было даже полезно этому месту.

Для себя я отметил, что нужно будет при следующем приезде проверить, как много энергии поглощают поднятые мертвецы во время работы, чтобы понять, как много их можно извлечь отсюда, не опасаясь откатов и возмущений энергии. А то получится, как у старой ведьмы в больнице, только наоборот. У нее мертвые в морге зашевелились, а у меня может живое в рост пойти. А бесконтрольный рост он не всегда хорош, точнее наоборот – он почти наверняка к уродству приводит или смерти.

В целом получалось удачно. Если действовать осторожно, могильник надолго становился источником энергии для работающих мертвецов. И место почистится постепенно. Со всех сторон одна польза.

Пока я проводил наблюдения и настраивал заклинание поднятия, Пранка успела недовольно сморщить нос, пробежаться вокруг, соскучиться и сесть рядом со мной. Я запустил процесс поднятия, все прошло без осложнений. Верхняя сотня трупов поднялась, ускоренное разложение очистило кости от остатков плоти, затем чистенькие скелеты бодро залезли наверх по склону и выстроились передо мной. Энергию я взял из могильника, так что своего резерва не задействовал почти.

Дальше мы строем вернулись обратно к воротам, я передал управляющему право командовать мертвецами, и объяснил ему все, что ему нужно было знать. Посоветовал для удобства командования пронумеровать скелеты, или присвоить им имена, и повесить им на грудь и спину таблички, чтобы не путать. Рассказал, какие команды способны выполнять мертвецы, а для каких у них не хватит разумности. Управляющий тут же, при мне, раздал по несколько мертвых в управление стражникам и посмотрел, как те снабдили скелетов инструментом и попробовали ковырять склон выработки. Сначала получалось это не очень хорошо, скелетов вначале потребовалось поправлять и учить правильно работать с инструментами, но через полчаса все они вполне успешно рубили камень. На этом мы попрощались, и я направился домой.

***

Уже через неделю ко мне на переговоры приехал владелец каменоломни, купец Охрен. Он заказал мне по сотне скелетов в месяц на каменоломню, и еще по столько же – на шахту. По поводу шахты я твердых обещаний не давал, сначала хотел съездить туда, убедиться лично, что там достаточно материала и источник энергии позволяет массовое использование мертвых.