— Я не брался. Ты сама… — прохрипел он, прикрыв глаза, только чудом сдерживаясь, чтобы не толкнуться ей в ладошку, потому что ее прикосновения сносили все доводы разума. — Но это неправильно. Я не могу так…

— Хватит! — резко перебила Леся. — Хватит, слышишь?! Никакой ты мне не профессор!.. О Боже…

Она хлопнула его по груди и вернулась к столу. Вытащила из пиджака пачку сигарет и закурила. Пальцы дрожали, но она все-таки справилась с зажигалкой. Выпустила струю дыма. Сергей поморщился — ненавидел запах дыма и табака. Леся дернула плечом и уставилась на столешницу, по которой расползалось багровое винное пятно.

— На кровь похоже…

Сергей шагнул ближе.

— Смешно, — хмыкнула она, выдыхая новое облачко дыма. — Такое дорогое и похоже на кровь. Интересно, а сколько стоит человеческая кровь? Ты, как врач, случайно не знаком с прейскурантом? А, Серёж?

— Ты ненормальная!

— Да, я ненормальная, — не стала спорить. — Меня уже давно пора закатать в психушку.

Она говорила сухо и отрешённо. Пожалуй, даже профессионально.

— Лесь, ты о чём?

Сергей не понравился её тон. Но Леся не дрогнула ни на мгновение.

— Я о том, — пояснила она всё так же профессионально, — что только безнадёга, как я, способна вытворять то, что всю жизнь делаю я. А всё из-за тебя. Любить одного мужика восемнадцать лет может только ненормальная.

— Ч-что?!

— Что «что»? — Леся смяла сигарету в винной луже. — Люблю я тебя. Понимаешь?

Нет! Он не понимал. Как это? Эта умопомрачительная женщина его любит? Она? Его? Он-то думал, это просто похоть. Взрослые желания двоих свободных людей. И что с того, что он давно в нее влюблен, она ведь…А она, оказалось, любит.

Сергей развернул ее лицом к себе. Он глядел прямо в её зелёные глаза, блестящие от слез.

— Ты?.. Любишь?.. Меня?.. — Сергей изумлялся каждому произнесённому слову.

— Люблю, — всхлипнула она. — А ты бегаешь от меня как мальчишка.

— Бегаю, — охотно согласился Сергей и вытер все-таки покатившиеся слёзы с её раскрасневшихся щек, — но больше не буду.

— Не будешь?

Он покачал головой.

— Не буду. Потому что ты меня любишь, — авторитетно заявил Сергей. — И почему ты раньше этого не говорила?

— Я… — попыталась возмутиться Леся, но Сергей оборвал её нежным, но настойчивым поцелуем.

Она вздохнула и обняла его за шею. И, о Боже, не оттолкнула, не прервала поцелуй, загоняя его в рамки чуждой ему похоти.

Он целовал ее всю. Жадно, как будто в последний раз. И она отзывалась ему, подставляя себя его губам, позволяя ему делать все, как хочет он. И он делал. Ласкал, тискал, мял. А когда сил не осталось терпеть, просто вошел в нее мягко и нежно, как всегда это делал с ней.

Он просто наслаждался близостью с любимой женщиной. Он занимался любовью в собственном кабинете, и ему впервые было плевать на это.

Какая, к лешему, разница, где именно он это делает?! Если бы она призналась ему в любви посреди супермаркета, он, не задумываясь, занялся бы с ней любовью прямо в нём. И плевать на всех! Главное, он делал бы это с ней! С потрясающей женщиной. Женщиной его мечты!

И теперь он мог не завидовать Туманову, которому так повезло с женой. Ему тоже повезло. Возможно, впервые в жизни. Да и любил он, пожалуй, впервые.

А что же было раньше? До Леськи? А ничего не было. Ровным счётом ни-че-го. Пустота, легко и непринуждённо заполненная появлением Леськи в его кабинете.

Как же здорово, что она пришла! Просто потрясающе!

А что было бы, не приди она сегодня? Что стало бы с его жизнью? Неужели он бы и дальше бегал от неё?

Но через мгновение Сергей уже ни о чём не думал. Безудержное желание получить её всю затмило остатки разума.

Ещё немного… Ещё совсем чуть-чуть… Один шаг… Прыжок…

И вот он фейерверк высочайшего наслаждения! Блаженство! Они вновь сделали это! Вновь прыгнули!

Но теперь они не боялись. Теперь бездна не только заманивала их, но и отпускала. Вдвоём. Не поодиночке как раньше. Вдвоём.

И это было необыкновенно. Настолько, что больше не хотелось возвращаться в реальный мир.

Вот она — настоящая жизнь! Главное, это не сон.

Уже после, когда они улеглись на его диване, Леся потянулась и прижалась к Сергею.

— Замёрзла? — спросил он охрипшим голосом.

— Не-а, — протянула она. — Разве можно замёрзнуть рядом с тобой? Ни-ког-да!

И она ещё крепче прижалась к его разгорячённому телу. Сергей улыбнулся и зарылся носом в её рыжие, пахнущие морем волосы. Что ж, пьянка в честь друзей этим вечером отпала сама собой.

Конец апреля.

Марина Нежина стояла у окна, всматриваясь в смазывающиеся сумерками улицы. Вспыхивали огни витрин, зажигались фонари, а свет машинных фар сливался в один радужный коктейль. Город сбрасывал дневную суматоху, окунаясь в мир ночных развлечений и похоти. Марина покачала бокал с вином, вдохнула насыщенный аромат напитка, отпила глоток. На языке остался вкус винограда, сладкий, обволакивающий. В голове роились поганые мысли и она ненавидела их, потому что они превращали ее в размазню, в слезливую наивную девчонку, которую однажды обратили в пепел и развеяли по ветру. Но мысли…мысли взрывали мозг…

— Лешка, мне страшно…

— Ты хочешь этого? Хочешь меня?

— Да…

И твердые губы, разбивающие все ее страхи на осколки.

— Не бойся, любимая, будет классно.

Мысли раскручивали волчок прошлого.

— Вот это да! — юбка кружилась белым облаком, а на безымянном пальчике сверкал изумруд помолвочного колечка. И Лешкина улыбка оглаживала нежностью.

Волчок делал новый оборот, вытягивая наружу вонючее дерьмо.

— Он любит меня! — голос звенел слезами. — И мы поженимся! — и на дрожащих пальчиках то самое кольцо.

— Никогда, — стальной голос отца звучал ровно и холодно. — Ты никогда не выйдешь замуж за этого ублюдка.

— А кто меня остановит? Ты?

И звериный оскал как ответ.

А волчок все крутился.

Смятые простыни и запах секса, пропитавший каждый уголок спальни. И рыжая голая девчонка там, где прошлой ночью Лешка признавался ей в любви и рассказывал дивную сказку об их будущем.

И не было никакой возможности остановить его — волчок набирал обороты, выжигая внутренности, те, что еще остались живы.

— Почему она молчит? Она ведь должна… — скрюченные пальцы вцепились в рукав халата, но врач сбросил их и убил одним сочуственным взглядом.

Пальцы сжали бокал. Тот с тихим хрустом лопнул и по ладони потекло вино, смешанное с кровью. А прошлое утягивало в воронку. Но Марина не хотела туда. Вернуться, значило снова стать слабой и поверить в любовь. Хватит. Она и так позволила себе слишком многое. А все Туманов, будь он трижды проклят и разорен! Это он взбаламутил то гнилье, что давно осело на дне ее души. Одним своим появлением. Снова влез в ее жизнь. И Марина знала, чего он хочет. Мести. И он нашел самый лучший способ — ее дочь.

— Господи, Марина, у тебя кровь… — мужская рука перехватила ее окровавленное запястье, но Марина выдернула его, резко развернувшись к обнаженному мужчине, с беспокойством всматривающимся в ее лицо.

— Это просто вино, Стас, — и обвила его шею, подавшись к горячему телу, бедром ощущая всю силу его желания. Да, с эрекцией у Стаса проблем не было, как и с членом — единственным, что сейчас могло подарить забвение. А еще Стас умел понимать ее без слов и всегда знал, что ей нужно.

И теперь он не стал тратить время на пустую болтовню. Криво усмехнувшись, развернул ее спиной к себе, прошелся руками по ее набухшим соскам, слегка поигрался, выкручивая то один, то другой почти до боли. До блаженной боли, от которой хотелось громко кричать и просить еще. Требовать. Умолять. Но Марина лишь молча принимала его ласки. Наслаждалась его умелыми пальцами, раскрывающими ее влажные складочки. Короткий довольный смешок пощекотал кожу на шее. Да, она хотела секса. Именно секса: грубого, на грани боли, без слов и обязательств. Тупого траха, позволяющего выпасть из реальности. Забыться, как в пьяном угаре. Утопить в похоти мысли и сшибить, наконец, с ритма неостанавливающийся волчок.