Будьте счастливы, мечтатели Мещанин и обыватель Про него бубнит весь век: – Фантазер, пустой мечтатель, Несерьезный человек! Что ж, мечтам отнюдь не ново Натыкаться на вражду: С давних пор косятся совы На сверкнувшую звезду. И еще до книжной грамоты У пещеры, среди скал, Пращур наш, свежуя мамонта, На товарища ворчал: – До чего ведь люди странные, Есть жилье и сыт, так нет — Про пещеры деревянные Стал выдумывать сосед. Чтоб в мороз не знать кручины — Посреди костер с трубой Да «нетающие льдины» Вставить в стены. Ну, герой! – Не свихни мозгов, приятель! — Так бурчал сосед один — Первый древний обыватель И пещерный мещанин. Шли века, старели горы, Высыхали сотни рек, Но, как встарь, глядит с укором Мещанин на фантазера: – Несерьезный человек! «Несерьезный»? А читает Про луну и про сирень. «Несерьезный»? А включает Телевизор каждый день. Эх вы, совы-порицатели! Души, спящие во мгле! Да когда бы не мечтатели, Что бы было на земле?! Вы бы вечно прозябали Без морей и островов, В самолетах не летали, Не читали бы стихов. Не слыхали б, как роняет Май росинку в тишине, Не видали б, как сверкает Спутник в темной вышине. Что б вы там ни говорили, Но, наверное, без них Вы бы до сих пор ходили В шкурах пращуров своих! А мечта, она крылата, А мечта, она живет! И пускай ее когда-то Кто-то хмурый не поймет! Пусть тот лондонский писатель, Встретив стужу да свечу, Произнес потом: «Мечтатель!», Не поверив Ильичу. Пусть бормочут, пусть мрачнеют, Выдыхаясь от хулы. Все равно мечта умнее, Все равно мечта сильнее, Как огонь сильнее мглы! Но брюзги не умолкают: – Ведь не все горят огнем! Есть такие, что мечтают И о личном, о своем! О, назойливые судьи, Что за грех в такой мечте?! Ведь о чем мечтают люди? Не о горе, не о худе, А стремятся к красоте! Приглядитесь же внимательно: Сколько светлого подчас В тех улыбках обаятельных И в мечтательности глаз! Сад с рекой перекликаются, Звезды кружатся во мгле, Песни в ветре зарождаются, Сказки бродят по земле… Мой привет вам, открыватели Всех сокровищниц планеты! Будьте счастливы, мечтатели, Беспокойные искатели, Фантазеры и поэты! 1963 Трусиха
Шар луны под звездным абажуром Озарял уснувший городок. Шли, смеясь, по набережной хмурой Парень со спортивною фигурой И девчонка – хрупкий стебелек. Видно, распалясь от разговора, Парень между прочим рассказал, Как однажды в бурю ради спора Он морской залив переплывал. Как боролся с дьявольским теченьем, Как швыряла молнии гроза. И она смотрела с восхищеньем В смелые горячие глаза… А потом, вздохнув, сказала тихо: – Я бы там от страха умерла. Знаешь, я ужасная трусиха, Ни за что б в грозу не поплыла! Парень улыбнулся снисходительно, Притянул девчонку не спеша И сказал: – Ты просто восхитительна, Ах ты, воробьиная душа! Подбородок пальцем ей приподнял И поцеловал. Качался мост, Ветер пел… И для нее сегодня Мир был сплошь из музыки и звезд! Так в ночи по набережной хмурой Шли вдвоем сквозь спящий городок Парень со спортивною фигурой И девчонка – хрупкий стебелек. А когда, пройдя полоску света, В тень акаций дремлющих вошли, Два плечистых темных силуэта Выросли вдруг как из-под земли. Первый хрипло буркнул: – Стоп, цыпленки! Путь закрыт, и никаких гвоздей! Кольца, серьги, часики, деньжонки — Все, что есть, на бочку, и живей! А второй, пуская дым в усы, Наблюдал, как, от волненья бурый, Парень со спортивною фигурой Стал, спеша, отстегивать часы. И, довольный, видимо, успехом, Рыжеусый хмыкнул: – Эй, коза! Что надулась?! – И берет со смехом Натянул девчонке на глаза. Дальше было все, как взрыв гранаты: Девушка беретик сорвала И словами: – Мразь! Фашист проклятый! — Как огнем, детину обожгла. – Наглостью пугаешь? Врешь, подонок! Ты же враг! Ты жизнь людскую пьешь! — Голос рвется, яростен и звонок: – Нож в кармане? Мне плевать на нож! За убийство «стенка» ожидает. Ну а коль от раны упаду, То запомни: выживу, узнаю! Где б ты ни был – все равно найду! И глаза в глаза взглянула твердо. Тот смешался: – Ладно… Тише, гром… — А второй промямлил: – Ну их к черту! — И фигуры скрылись за углом. Лунный диск, на млечную дорогу Выбравшись, шагал наискосок И смотрел задумчиво и строго Сверху вниз на спящий городок. Где без слов по набережной хмурой Шли, чуть слышно гравием шурша, Парень со спортивною фигурой И девчонка – «слабая натура», «Трус» и «воробьиная душа». 1963 |
