Эти мышцы под руками, эта светлая кожа, эта крепость — вот она женская виагра. Трусь об уже вставший член Яра, в надежде унять своё возбуждение. Тот шипит и прекращает ласку. Обиженно сиплю ему в плечо. Ну так не честно, я же только вошла во вкус!
— Прости, надо было раньше остановиться. — целует в затылок. — Мозг отключился. — хмыкнул.
— А может не надо было вообще останавливаться? — обиженно-обвинительно протянула.
— Маленькая, посмотри на меня. — притянул мое лицо к себе и провёл большими пальцами по щекам. — Такая красивая. — сказал больше для себя, чем для кого бы то ни было ещё. — Я тебя очень хочу, — в качестве подтверждения толкнулся все ещё стоявшим колом членом, — но нам не нужно, чтобы ты думала о чём-то кроме секса во время секса, ведь так? — провёл пальцем по нижней губе. — А если мы продолжим, то вот эта ручка, — взял меня за пальцы, — нам уже не поможет.
— Но, — я даже забыла, что хотела сказать, когда натолкнулась на его настаивающий взгляд.
— Ты наелась? — заботливо поинтересовался.
— Наелась. — расстроенно ответила, зевнув.
— Я не буду выглядеть в твоих глазах как пенсионер, если предложу переместиться в кровать для сонных утех? — зевнул в ответ.
— Куда ещё пенсионеристей, чем сейчас. — кисло резюмировала, делая отсылку к тому, как он меня продинамил.
— Ты ничего не забыла? — недоуменно уставилась на лежащего хмурого засранца буквально в шаге от того, чтобы плюхнуться в огромную кровать.
— Нет. — сосредоточенно ответила.
— Футболка. — повёл бровью, а я сжала руки в кулаки.
— Останется на мне. — продолжила разговор участников клуба с невероятно длинным названием: «Разговариваем односложными фразами и тем самым выводим друг друга из себя» и легла в кровать.
— Мне её порвать?! — идиот, ведь на самом деле порвёт! Одарив Нечаева несколькими злобными взглядами, снимаю футболку, что так понравилась, и кутаюсь в одеяло.
— Умница. — целует в обнаженное плечо и разворачивает мою «гусеницу» из постельного белья. Переворачивает упирающуюся меня к себе лицом и прижимает. Молчу, потому что не хочу ничего говорить. Да и что с ним разговаривать: если что-то втемяшил себе в голову, то даже третья мировая его не переубедит. Наверное, я никогда не привыкну находиться так близко к нему, и это чувство, что будто бы витает в воздухе, невероятно ценное для меня. Его объятия убаюкивают, с ним надежнее и спокойнее.
— Яр? — шепчу.
— Да, маленькая. — отвечает так же интимно.
— А ты меня любишь? — спрашиваю. Что?! Что я сейчас сказала? Эвакуация, блять! Красная кнопка! SOS! Твою мать, какого черта мой мозг воспроизвёл эту гребанную фразу, когда я даже не думала об этом?! Наверное, это должен быть талант — уметь испортить все за пару секунд. Может он сделает вид, что спит, а я сделаю — что поверила ему? Яр, пожалуйста, усни! Идиотка!
— Может быть ты начнёшь дышать? — провёл ладонями по моей спине, а я рвано выдохнула. — Молодец. — поцеловал в затылок. — Люблю. — ни капли не поколебавшись ответил. — А теперь спи. Спокойной ночи.
Спокойной ночи?! Он в своём уме? Да я же теперь и не усну вовсе. Неужели было сложно притвориться спящим?! Кто так делает-то?
— Ира, спи. — его голос вновь вывел меня из мыслей. — Завтра подумаешь о том, какой я чудесный.
— Но. — он снова не дал мне договорить. Да что такое-то?!
— Я сказал, завтра. Все. — припечатал и продолжил поглаживать спину.
— Да что ты меня все время перебиваешь? — попыталась отстраниться, уткнувшись ладонями Яру в грудь.
— Не надо преувеличивать, не все время. Сейчас я просто не считаю нужным сотрясать воздух, мне завтра на работу рано и тебя еще отвозить. — отчитал. — Вот что ты хотела сказать?
А я не помню, что хотела сказать! И вообще, сказал спать, теперь все, слушаю и повинуюсь. От какой-то детской обиды, эмоционального напряжения последних дней и расшатанных нервов слезы уже сами покатились. Как же я устала от них, но еще больше — от самой себя. Как же надоело быть морально слабой истеричной дурой.
— Отпусти, пожалуйста. — сбрасываю его руки с себя. — Мне нужно в туалет. — не хочу, чтобы он понял, что я снова плачу.
— Ир? — настораживается.
— Все в порядке. — заверяю его и выхожу из спальни, утирая тыльной стороной ладони влагу из глаз. Сажусь на крышку унитаза и пытаюсь просто выровнять дыхание. Там, где ровное наполнение легких, там и спокойный эмоциональный фон. Облокотившись локтями на колени, спрятала лицо в ладонях. Не хочу ничего. В какой-то момент я просто начала клевать носом, и меня сразу же подхватили на руки.
— Прости. — выдохнула Яру в ключицу, засыпая прямо в его объятиях. — Я сама себя дико раздражаю. Может ты меня усыпишь до лучших времен?
— Как ты себе это представляешь? — тихо усмехнулся.
— Как суслика. — предложила. — Или это сурки. — задумалась, вновь заползая под одеяло. — Яр, а ведь есть еще и сурикаты. — оповестила парня куда-то в ребро, обнимая его рукой, пока он устроился на спине. — Ты когда-нибудь видел сурикатов?
— Нет. — я чувствовала, что он улыбается.
— Ты обязательно должен их увидеть. Они очень милые. — заключила и провалилась в «спячку», словно один из столь любимых мною пушистых зверьков.
Глава 12
Если можно так сказать, то моя жизнь начала постепенно налаживаться. Наверное, у каждого, кто сталкивался с потерей близкого, родного тебе человека, наступал момент принятия, когда ты смиряешься с ситуацией, не пытаешься что-то изменить, и просто разрешаешь жизни продолжить нести тебя по течению.
Уже завтра приедут родители, а пока я тупо слоняюсь из угла в угол по квартире Яра. Сегодня он в очередной раз рано ушел на работу, клятвенно обещая вернуться домой, как только освободится. А я и не имею права ему что-то выговаривать, особенно после того, сколько он для меня сделал. Тем более, факт того, что он сейчас столько работает, возник опять-таки из-за меня: долгое отсутствие в городе сильно ударило по наличию свободного времени у Яра. Хотя ему еще повезло, что он работает у отца, в другой бы компании просто так не появляться в офисе несколько дней не получилось бы. Кстати, об отце у меня заочно сложилось впечатление как о человеке мировом, понимающем и разделяющем то, что важно его сыну.
Знаете, когда ты ничем не занят, то в голову сами по себе начинают закрадываться бредовые идеи. Вот и сейчас, я в сотый раздумаю о том, как себя развлечь. Если бы я была способна увидеть себя со стороны прямо в эту секунду, то думаю, лицо у меня было бы ну очень предвкушающим. В пару шагов преодолела расстояние от кухни до гардеробной и зарылась в пакет, привезенный из Троицка. Тот самый боди — то, что нужно, чтобы расшатать Нечаева. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но он мне не дает! Просто соскакивает в наиболее ответственный момент.
И ведь хочет, я прекрасно вижу это по его горящим глазам, по стоящему члену, упирающемуся в меня, по прерывистому неглубокому дыханию. А я так больше не могу. Значит, как спать практически обнаженными, так это в порядке вещей, принимать вместе ванну — тоже ничего, а как заняться сексом со своей же девушкой — трагедия человеческой цивилизации. Не колеблясь ни минуты, облачаюсь в шикарное кружево и иду в ванную, чтобы подправить макияж и прическу.
Перекидываю пару раз волосы в поисках идеального ракурса и делаю несколько фотографий. Тому, кто устанавливал такое фотогеничное освещение в помещении — мое почтение.
«Ты свободен?» — печатаю сообщение Яру.
«Я на совещании, малышка. Что-то срочное?» — ответ приходит буквально через пол минуты.
— Замечательно! — усмехаюсь вслух и высылаю пару довольно провокационных фото.
«Приеду домой — проведу несколько воспитательных мероприятий, можешь даже не сомневаться. Через пару часов буду, жди))» — всю ту минуту, пока ждала его ответа, нервно кусала губу. Удовлетворившись результатом, решила его все же закрепить: села на гранитную поверхность возле раковины, так, что спиной оказалась аккурат напротив зеркала, прогнула спину, чтобы сделать акцент на ягодицах и наполовину расстегнула молнию на спине. Окончательно войдя в раж, делаю приписку:
