— Я же говорила вам!..

Лазарь снисходительно улыбнулся. Она вознесла его до небес, причислив к настоящим художникам. Святая наивность!

Смотри-ка, вот уже и правая рука перестала ему повиноваться. Лазарь даже не сумел сжать пальцы в кулак. Кровь останавливается где-то в плече, откуда устало возвращается обратно, словно заблудившийся в доме, в котором двери сами собой закрываются.

Лазарь почувствовал, как замерло его сердце, затем забилось быстро-быстро и вдруг камнем застыло в груди. Видно, и туда уже добралась болезнь. Но Лазарю не было ни капельки страшно, он даже не пытался пошевельнуться или крикнуть.

Сквозь туман он увидел, как в комнату входит бабка, за ней Магда и художники.

Лазарь попробовал улыбнуться им, но их фигуры заслонила таинственная женщина в платье цвета морской волны. Она легко прошла сквозь них и никем не замеченная приблизилась к Лазарю и положила ему руку на лоб. Ее прикосновение показалось легким и прохладным, оно словно сняло с него груз, давивший несколько лет.

Лазарь с удивлением заметил, что у ножек кровати, на которой он лежал, возникли морские волны, потолок растворился как дым, освободив место голубому небу. Откуда-то из морской дали лился мягкий свет и проглядывал желанный берег. Лазарь спросил себя, как ему удастся попасть туда, где молчание, казалось, скрывало тайну жизни. В это мгновение он заметил на волнах странные мостки. Стоит только ступить на них, и он сразу окажется на том берегу. Лазарь колебался. То ли бессмысленный крик бабки его остановил, то ли рыдания Магды удерживали на месте, но женщина в голубом подбодрила его рукой, и он решился. Шагнул. Шаг, другой, затем еще много, много шагов. Он шел, шел уверенно, без посоха, без чьей-либо поддержки. Добрался до берега. Лазаря залил ласковый свет, наполнил его любовью, и он понял, что туманные мостки, по которым он добрался до берега и света, сложены из его картин.

Уже несколько дней Нора ходила сама не своя. Ее охватила необъяснимая тоска, и как только выпадал свободный часок, она выходила из дома и шла наугад по улицам города. Бывало, она заходила в магазины, отсутствующим взглядом окидывала прилавки, заваленные товаром. Особенно ей нравилось бродить по рынку. Там все казалось ярче, веселее. Нора чувствовала, что вот-вот она что-то увидит и поймет, как ей жить дальше. Но увы, не находила того, что искала, к тому же толком и не знала, что следует искать. Откуда-то из глубины доносился едва уловимый шепот, иногда даже казалось, что удается разобрать отрывки фраз — вот, мол, что тебе нужно, а ты никак не сообразишь. Но миг ускользал, и внутренний голос заглушался другими словами, внешними. Нора приходила в отчаяние. Однажды она вышла из магазина и, обессилев, оперлась о ствол дерева. Неизвестно, как долго она так простояла с закрытыми глазами, как вдруг почувствовала, что перенеслась из городской суматохи на окраину. Рядом одиноко стоял дом с террасой. На террасе были расставлены круглые столики на одной ножке, за которыми сидели странные, одетые во все черное люди. Все до одного. Нора осторожно прошла мимо них, чувствуя, как спину ей обжигают враждебные взгляды. Вошла в дом и сразу же ощутила запах лежалого тряпья. Она пересекла комнату, затем другую, третью. В последней за письменным инкрустированным золотом столом сидел мужчина средних лет в очках. Рядом с ним стояла блондинка. Во всем ее виде ощущалась вульгарность. Казалось, они давно дожидались Нору.

Мужчина выдвинул ящик стола, извлек тяжелые, яркие украшения и, перекладывая их с ладони на ладонь, холодно улыбнулся с наигранной любезностью. Женщина иронично разглядывала Нору, словно предвидела скорые перемены.

«Что им от меня нужно? — заволновалась Нора. — Для чего он показывает мне драгоценности?..»

То ли прочитав ее мысли, то ли потеряв терпение, мужчина резко помрачнел, и Нора ощутила, что за его любезной улыбкой скрывается звериная жестокость. Однако мужчина ограничился тем, что снял очки в золотой оправе и положил их на стол. Все молчали. Мужчина и женщина чего-то ждали.

Нора почувствовала, что их взгляд давит ее, в груди засосало жадным ртом, ей стало тесно, невыносимо тесно, словно сжимали душу. Она сорвалась с места и бросилась через все комнаты этого ужасного дома. Ей вдогонку неслись вопли тех двоих, которые, почувствовав, что ее теряют, дали выход своему гневу. Норе показалось, что за ней гонятся, и ужас сковал ее сердце, ядом вливаясь в кровь. Она выскочила на улицу и наткнулась на ледяные взгляды людей в черном. Они окружили ее со всех сторон, не оставляя ни малейшего шанса на спасение.

За спиной раздался шум распахнутых дверей, перед глазами промелькнули мрачные ухмылки.

И вот, когда Нора уже совсем смирилась, что ее схватят и растерзают, ноги ее вышли из повиновения. Она подпрыгнула, затем еще раз и еще. Преследователи в изумлении отшатнулись. Медленно Нора оторвалась от земли, проплыла над столами, над головами всех этих безжизненных существ и, очутившись высоко в небе, в полной безопасности, вдруг заметила на себе белое светящееся платье, благодаря которому ей удалось подняться в воздух.

Как все произошло, почему, она не могли понять и объяснить. Однако, облегченно вздохнув, поняла, что именно это платье она искала так долго.

Нора летела над лесами и полями, наслаждаясь свободой. Ей захотелось наконец домой, но волшебное летающее платье не пускало ее вниз. Однако доверившись порыву ветра, Нора легко спланировала прямо к порогу своего дома.

Думитра лежала на кровати с полуоткрытыми глазами, следя из-под ресниц за игрой теней в комнате. Она чувствовала усталость после тяжелого дня и хотела только одного — поскорее заснуть, но сон не приходил. В подобных случаях она обычно закрывала глаза, но не совсем, а так, чтобы предметы теряли свои реальные очертания, превращаясь в бесформенную массу, не властную над воображением. И тогда она отделялась от них, с легкостью уносилась к дальнему краю неба, проглядывавшему меж соседних домов. Большие и маленькие звезды мерцали в бесконечности космоса. Луна величиной с колесо телеги разливала по небу серебряный свет, который проникал в комнату и придавал вещам магический вид.

Думитра увидела, как на небе оторвалась огненная точка и полетела прямо в ее сторону. В оконном стекле внезапно вспыхнула молния, воздух в комнате вскипел и… все утихло, словно ничего не произошло.

«Интересно, что бы сказал дядя, если бы увидел все это. С ним-то наверняка ничего подобного не происходит, оттого-то он такой холодный и непроницаемый, как зеркало». Думитра подождала еще немного, но было по-прежнему совершенно тихо, тогда она решила заснуть, увидеть сны и все позабыть. Не успела она завершить мысль, как ее ослепил яркий шар света. Он то поднимался к потолку, то прикасался к предметам, словно заигрывая с ними, то замирал на полу. Шар несколько раз касался лба и плеча Думитры, и эти прикосновения походили на удивительно нежную ласку.

«Что же это такое?» — спросила себя Думитра, не находя никакого объяснения. Она кусала руки до крови, щипала себя за щеки. Нет, это ей не снилось. Шар продолжал весело перемещаться по комнате, но Думитра перестала следить за ним из-за боли в глазах. Словно почувствовав ее состояние, шар исчез. Думитра успокоилась, попробовала было собраться с мыслями, как вдруг откуда-то из-за спины послышался вздох. Она вскочила и по инерции спросила:

— Кто там?

Никто не ответил. Лишь только воздух как-то странно вибрировал, потревоженный чужим присутствием. Думитра снова улеглась, решив больше не обращать внимания на звуки, раздававшиеся на улице, но вздох повторился.

Думитра больше ничего не понимала. Кто бы мог быть в столь поздний час? И тут она заметила рядом с кроватью хрупкую светловолосую девочку лет семи-восьми.