— Это очень точное описание. Однако тех, кто предчувствует эту опасность, подстерегают другие искушения. Это испытание произойдет и в твоей судьбе. До сих пор тебе нечего было бояться. Пока что чужаки выжидают подходящего момента, и он наступит. Поэтому я и пришла, чтобы показать тебе Остров голубых снов. Человек, похожий на этот мирный остров, становится недоступным для чужаков, помни об этом!

«Ах! — подумала Думитра. — Почти то же самое мне говорил когда-то брат: „В мире моя душа находилась, словно в золотой раковине“. Если бы и на земле я чувствовала себя, как на этом Острове голубых снов, сколько бы пустого прошло мимо меня. Как я хочу наполниться тобой, загадочный остров, слиться воедино. В этом спасение от разочарования — оставаться самой собой, что бы ни случилось».

Какое-то время Инея ничего не сообщала Думитре. Она тихо сияла рядом, пребывая словно в нерешительности.

— Тебе нужно вернуться…

— Разве ты не пойдешь вместе со мной?

— Я приду потом. Я буду часто тебя навещать. Вот увидишь. Сейчас что-то в тебе еще мешает нашему сближению, но я приду. Мы не бросаем на ветер обещаний. Не расстраивайся, слышишь? Остров не должен страдать.

Но Думитра была обескуражена новостью и больше не могла сдерживать себя. Она надеялась, что они вместе вернутся на землю и Инея всегда будет рядом, больше не придется страдать от одиночества, которое она испытывала после смерти брата. Она надеялась, что жизнь ее наконец-то вольется в изначальный поток красоты, которая открывалась ей в миг откровения.

— Ты тоже хочешь меня оставить? Почему?

Думитре хотелось плакать, кричать, закрыть ладонями лицо. Ее обжигало недоумение, постепенно перешедшее в досаду и горе. Но свет не умеет плакать, не умеет кричать, у него нет рук. И тогда на Думитру легла тень. Совсем крошечное пятнышко горечи размером с листик или ягоду выскользнуло из нее и разлилось по поверхности острова, затаившись у только что выросших деревьев. Казалось, ничего не произошло, однако эти деревья больше не могли исчезнуть из подвижного теста острова, словно невидимая сила пригвоздила их к месту. Так они и остались торчать, смущенные и удивленные, постепенно утрачивая свое сияние, цепенея и застывая посреди этого красочного переменчивого мира.

На месте, куда упала тень, больше ничего не росло. Инея быстро подплыла к Думитре, почти слилась с ней, и она поняла, что произошло что-то непоправимое.

— Ты заразила остров, Думитра, — раздался откуда-то из глубины ее самой голос Инеи. — Это место не будет плодоносить, пока ты сама не избавишься от тени. А ведь этот остров — место отдохновения для тебя, Думитра, и для других. Он не должен ведать о грусти и слезах, ведь он — единственный путь к звездам, разве тебе это еще не понятно? Неужели ты не хочешь увидеть звезды?

Думитра виновато пылала.

— Я думали, ты вернешься со мной на землю, и мы никогда не будем расставаться. Теперь я вижу, что не готова, ведь из-за меня может серьезно заболеть остров. Да-да, я уйду. Сейчас, немедленно.

Она с ненасытной жадностью окинула взглядом сказочный остров. В последний раз. Гигантское живое яйцо пульсировало, множеством красок заливая все вокруг. На долгие световые годы простиралось его благотворное влияние. Великая связь между человеком и природой стала на этом острове решающей для совместного существования.

Мысль о том, что она никогда больше не попадет сюда, показалась Думитре невыносимой, и, чтобы избежать нестерпимой печали, приближение которой уже ощущалось, и не обрекать на страдания Остров, чудесный остров ее воображения, Думитра, не раздумывая, молнией устремилась к земле, этой терпеливой, способной все вынести колыбели.