В туалетной комнате не было бочек, здесь были душевые, огороженные друг от друга деревянными перегородками.

Лера очень обрадовалась. Скинула ночную сорочку и вступила внутрь. Она было растерялась: как включить воду? Но стоило встать под душевую пластину, как струи теплой воды сами полились.

— Круто! — Лера с удовольствием подставила под струи лицо.

Купалась она долго, наслаждаясь водой и паром. Несмотря на опасный дар, Лекс, все же, был замечательным человеком! Спас ее от мерзкой сороконожки — Леру передернуло от отвращения, — прыгнул за ней в портал, доставил в лазарет! Лера была ему очень благодарна и очень жалела его, ведь темный дар не оставит ему даже лазейки на счастье. Лера вспомнила выражение его лица, когда Цесаревна сказала о своей жалости — бр-р-р… Нет, они никогда не скажет Ррарху, что жалеет его. А еще, она никогда больше не станет путешествовать порталами! Нет уж, хватит с нее приключений! Она до сих пор содрогалась при мысли, что было бы не прыгни Лекс за ней. Тут и гадать не надо, как бы она кончила!

С этими мыслями Лера обтерлась, одела чистую сорочку и пошла спать. Уже ложась в кровать она вспоминала бал, представление магов и надеялась, что Лекс удовлетворен ее актерским талантом. Талант это, конечно, сильно сказано, но она, по крайней мере, не свалилась в обморок от страха! А представление ей очень понравилось, словно в сказке побывала! Опять же — спасибо Лексу!

Находясь в полудреме, услышала, как скрипнула дверь.

— Вот эта! — сказал голос мадам Нерти, — проверишь? Я еще после прошлого раза не отошел!

Шелест ткани, мерное дыхание и затем:

— Чиста! Еще подозреваемые? — вибрирующим голосом, спросил второй собеседник.

— Пока нет. Ты скольких отправил?

— Двоих! — раздраженно ответил мужчина. — Основатель академии сильные заклятия вплел с стены замка, мои способности работают лишь на половину.

— Еще пять осталось! — недовольно заметила целительница.

— Если не расплодились, твари! Слишком много жратвы!

Голоса смолкли. Снова скрипнула дверь. Лера подивилась странному разговору, и погрузилась в сон.

В лазарете Лера провалялась три дня. Мадам Нерти ругала, что она использовала заклинания и пригрозила, что еще один такой взбрык и ей придется очень долго восстанавливаться — не меньше полугода. На четвертый день ее отпустили и Лера снова влилась в учебу. Дни протекали за днями и вот прошла последняя неделя апреля — наступил май. Понедельник первого месяца омрачило пренеприятнейшие событие. Утром, когда студенты завтракали, в столовую ворвался йети Роха. Дверь с грохотом упала на пол. Профессор Телин, профессор Кулик и директор Байон только успели заказать блюда.

— Роха, гхар тебе в зубы, ты хочешь оставить академию без дверей? — профессор Телин сделал пас и вторая створка тяжелой двери зависла за десять сантиметров до пола.

— Не рассчитал силу, — рыкнул йети. — Там мертвяк!

Голоса стихли, как и остальные звуки — все смотрели на йети, который не совсем внятно принялся объяснять:

— Я это… захожу к Ятоку, он вчера вожжи взял на починку, ну и… гляжу, а он мертвый валяется и эта… раха-то его тоже того! Ну я сразу к вам!

Директор с профессорами поспешил на выход. Студенты тоже подскочили со своих мест, но зычный голос директора их осадил. Мучимые любопытством они остались на местах. К обеду уже выяснилось, что Яток и раха Липочка были убиты ножом и к ним было применено заклинание обездвиживания. В академию была вызвана контора ведьм, которая специализировалась на расследовании. Академия погрузилась в напряженную тишину — все ждали результатов проверки. Лера весь день провела в комнате — рисовала плетение заклинания. Конечно, ей было любопытно, что выяснили ведьмы, но носится по академии, как первые и вторые курсы — смысла не было. Яток ей никогда не нравился: вел себя подозрительно, вечно околачивался вокруг… СТОП! А вдруг Яток узнал кто стоит за болезнью студентов и его из-за этого убили? Лера вскочила и принялась мерить шагами комнату. Ну, ведь не зря же он так себя вел! Что-то он, наверняка, разнюхал… По телу пробежал холодок, если его убили, значит студентов погружала в кому не болезнь, а кто-то живой и… этот кто-то либо студент, либо профессор, либо йети — других в академии не было. Нужно вспомнить за кем подглядывал Яток… Разочарованно выдохнула — она даже внимание на них не обращала, только на самого Ятока!

В комнату вошла Мирра.

— Тебя Тая в библиотеке ждет! — Мирра кинула сумку на пол, а сама упала на кровать. — Она какая-то хмурая.

— Ладно, схожу. — Лера убрала учебники в сумку и побежала в библиотеку.

Тая ждала ее на привычном месте. Лера сразу же насторожилась, но то, что произошло дальше, заставило ее плакать от злости и обиды.

— Лера… — Тая выглядела уставшей и на взводе.

Лера осторожно села напротив нее и посмотрела вопросительно. Тая не смотрела на нее, глаза не отрывались от стола.

— Лера, — она тяжело выдохнула. — Лера, прости… мы идем к директору!

— Зачем? — тихо спросила Лера.

— Нам придется рассказать ему о тебе, о твоем появлении…

— Что? — Лера вскочила, стул с грохотом опрокинулся. — Что?

Тая подняла глаза и Лера увидела в них твердое решение. У Леры защипало в глазах, что-то подсказывало, что магиня не впервые об этом задумывалась и только сейчас приняла твердое решение.

— Но почему, Тая? — Слезы все-таки покатились. — Что я такого сделала?

— Потеря дара у студентов, — стала она перечислять, — смерть Ятока и его рахи… Все началось, как только ты переступила порог замка.

Лера круглыми глазами смотрела на магиню и хуже всего было то, что на кончиках ее пальцев заискрилась магия. Сиреневые искорки нервно рвались наружу. Для Леры это стало потрясением!

— Тая… Тая, неужели ты думаешь, что во всем виновата я? Что я забираю магию студентов и, что я убила Ятока?

Тая поджала губы.

— Возможно ты сама не осознаешь, что делаешь это… — Тая покачала головой. — Прости меня, но я не могу рисковать своими друзьями. Было бы очень опрометчиво с моей стороны игнорировать связь… Лера, мы идем к директору и не тебе одной придется отвечать — мне тоже!

Лера открывала и закрывала рот, как выброшенная на сушу рыба. Они догадывалась, чтобы она сейчас ни сказала, как бы не оправдывалась все это не сыграет роли — Тая уже все решила за них обоих. Что делать? Попробовать сбежать? Но зачем, чтобы бродить по Атре дожидаясь пока она ее убьет?

Лера горько усмехнулась и пошла следом за Таей. В полнейшем молчании поднялись на четвертый этаж, свернули возле гобелена с драконом и дальше по длинному коридору. По телу пробегала мелкая, неприятная дрожь, мысли путались. Она открывала рот в намерении переубедить Таю, но молча закрывала не находя подходящих слов. Несколько раз порывалась убежать, но ноги будто заговоренные несли ее следом за магиней.

Они остановились возле двери из красного дерева и Тая постучала.

На стук никто не ответил.

Тая глубоко вдохнула, на секунду прикрыв глаза. Лера, не дыша, смотрела на магиню и до последнего надеялась, что та передумает. Но девушка распахнула глаза и уверенным жестом толкнула дверь.

Они вошли в просторную секретарскую комнату. Сразу же в глаза бросились стены, увитые настоящими, зелеными листиками с красными прожилками и голубыми, розовыми, желтыми и красными цветами, похожими на орхидеи. Тяжелые на вид, из красного дерева, настенные часы едва проглядывали сквозь роскошную растительность. Запах витал сладкий, цветочный, но едва уловимый и не раздражающий обоняние. На полу разбросаны листы, стопки папок вились верх, покачиваясь от шаткого положения. Посреди беспорядка сидела старая женщина с немыслимо длинными, седыми волосами.

«Ничего себе! — подумала Лера. — Рапунцель в старости»

Глубоко поглощенная сортировкой папок и бумаг, она не обратила на девушек внимания.

— Велида Кеари, — звонким голосом нарушила тишину Тая.

Женщина вскинула голову.

Растительность исчезла в мгновении ока, словно ее и не было. Взору предстала остальная мебель комнаты. Комбинированный стеллаж, из черного дерева с позолоченными краями, с противоположной стороны секретарский стол с изящными линиями, серебряной лепниной по краям в виде цветов и стул с красиво изогнутыми ножками, а рядом высокий, округленный поверху шкафчик с застекленными дверцами, за которыми покоился голубой, перламутровый сервиз.