Лекс встал и шатаясь спустился к Лере.

— Пустыня Живого Песка! Это был детеныш. Нужно до наступления темноты добраться до леса, — сказал он.

— Мы разве не порталом уйдем? — дрожа всем телом, спросила Лера.

— Эта единственная пустыня, которая блокирует дар даже у Ррарха. — выглядел он изможденным, под глазами пролегли едва видные синяки и говорил он как-то через силу.

— Но ты же убил ее! Ты же ррарх! — недоверчиво воскликнула Лера.

Лекс молча посмотрел на нее будто насмехаясь, взял за руку и они пошли к границе пустыни.

— Мне нужно время, чтобы перестроить дар к новым условиям.

— То есть дар у тебя заблокирован? Ты не сможешь открыть портал? — она, конечно боялась, что портал опять куда-нибудь забросит их, но остаться в пустыне с громадными насекомыми было страшнее.

— Нужно время, — коротко бросил он.

Лера сразу поняла, что нужно заткнуться и идти следом.

— Портал сбивается из-за тебя, — как бы между прочим заметил Лекс.

Лера сглотнула и промолчала.

Шли они долго, а деревья, казалось, даже не приближались. Она уже едва переставляла ноги, кожа покраснела и горела, во рту пересохло, губы потрескались. Распущенные волосы не спасали от ожогов. Может там, куда они идут, они смогут найти воды, по крайней мере, Лера на это надеялась. Лекс порвал подол ее платья и они повязали ткань на головы, увы, тонкая ткань не спасала. Лера поглядывала на дакарца: он шел быстро и четко переставлял ноги, лицо спокойное и сосредоточенное. Ему приходилось дергать ее за руку, чтобы не отставала. Лере, казалось, что пустыня никогда не закончится. В голову лезли странные мысли и Лера иногда подхихикивала под взорами спутника.

Неожиданно их накрыла тень. Лера испытала облегчение, наконец-то, а то она скоро шашлыком станет, как раз готовенькая для ужина тварей. Она снова захихикала. Однако Лекс не радовался передышки, он рванул ее на себя, перекинул через плечо и побежал.

— Да, что с тобой? — прохрипела Лера.

Ответа не требовалось. За ними начала охоту новая тикринка и эта тварь была в два раза больше первой.

— ПОШЛА ПРОЧ▿! — закричала Лера, когда тикринка поднялась на дыбы и издала чудовищный визг. Им не спастись! Лера лихорадочно соображала, чем помочь Лексу, но в голове, как на зло, было пусто.

Сороконожка нагоняла их. Совсем рядом. Она разинула пасть и Лера заорала. Губы увлажнились кровью.

— Тахила! МарНдри ГаРаИрифса! — закричала она, выкидывая вперед руку. По телу пронеслась дрожь, по руке побежала сила заклинания выталкивая наружу алый пузырчатый щит. Тварь отбросило от них на несколько метров. Лекс споткнулся, но продолжил бег. У Леры в голове зашумело, заплясали черные точки перед глазами. И тут из песков вынырнула еще одна тварь, похожая на жука и накинулась на тикринку. Они вступили в схватку за еду. Под их скрежет зубов и визг, Лера сняла заклинания, чувствуя, как убывает ее жизненная сила:

— СаХвэРа! — щит лопнул с громким: «Бах». Лера повисла на плече Лекса, погружаясь в темному.

Очнувшись, она застонала от пульсирующей боли в голове и теле. Открыть глаза, оказалось, большим подвигом: глазницы болели и слезились.

— Где мы? — хрипло спросила она.

— На дереве, — ответил Лекс. Он сидел прислонившись к стволу, правая рука, до локтя, перебинтована полоской Лериного платья.

— Что с рукой?

— Токс цапнул.

Лера попыталась сесть, но тело было против. Когда он успел сойтись с токсом?!

— они же ядовитые! — в испуге заметила она. Горло саднило, во рту засуха. Лера облизала шершавые губы.

— Все в порядке, — ответил Лекс, приподняв руку. — Мой организм переварит яд ближе к полуночи, потом я смогу открыть портал в академию. Тебя придется погрузить в сон, иначе нас опять куда-нибудь занесет. — Он вдруг поддался чуть вперед и спросил: — Откуда ты знаешь мертвый язык?

Лера побледнела.

— Я не знаю…

— Заклинание, что ты использовала было на мертвом языке.

— Я… Я… — она зажмурилась. Заклинание она взяла из книги, которую нашла в библиотеке. Откуда ей было знать, что она написана на мертвом? Лера открыла глаза. — Я просто прочитала его в книге.

— Ты не можешь его знать! — Холодным тоном сказал он. — Мертвый язык знает лишь горстка жителей со всей Атры. Как изначально светлая ведьма может читать мертвый язык?! Это темная материя. Кто научил тебя?

— Ни-Никто! — заикаясь ответила Лера. Она вдруг испугалась. Лекс выглядел злым, он подозревал ее, но в чем? — А кто знает этот язык?

Лекс откинулся на ствол дерева, скривившись от боли в руке. Наступали сумерки.

— Ррархи, — это их родной язык, драконы и их всадники, но они давно вымерли, твари из-под низа и нюхачи по долгу службы.

— А ведьмы? — шепотом спросила Лера. — Темные ведьмы же используют его!

Лекс презрительно скривил губы.

— Верина, есть множество языков, которые ведьмы используют в заклинаниях и есть даже несколько языков похожих на мертвый, но истинно мертвый язык знают лишь самые первые, самые древние жители Атры. Ты просто не можешь его знать, но ведь знаешь.

— Может он просто похож на мертвый?! — Лера прижала холодные пальцы к вискам.

Лекс помолчал немного, а затем приказал:

— Не смей пользоваться им! Никогда! Это может быть смертельно опасным для тебя, поняла? Даже мы с братом редко его используем.

Лера согласно кивнула и тут же застонала от боли. Лекс протянул ей вырезанную из дерева кривую плошку с водой. Лера кое-как села обхватив толстый стол ветки под ней ногами и жадно набросилась на воду. Кровь на губах запеклась и теперь губы жгло как огнем.

— Спасибо! — Она вернула ему плошку и спросила, чтобы отвлечь Лекса от мертвого языка: — А где твой брат?

Лекс поставил воду на одну из веток. Рука его дрогнула.

— На границе, — каменным голосом ответил он.

— Твоя мама говорила… — начала Лера, но замолчала испуганная.

Лекс застонал обхватывая голову руками.

— Он мертв! — в бешенстве прошипел он.

Лера охнула и чуть было не свалилась с ветки.

— Я ненавижу его! — словно в бреду шипел маг. — Как он посмел оставить меня одного?!! Я чувствую, как вся тьма, которую мы делили пополам, устремилась ко мне. Я его ненавижу! Он обещал! Обещал!

Он поднял голову и Лера сжалась, в глазах дакарца плескалась ненависть вместе с дикой болью. Лицо кривилось в приступе злобы.

— Мне очень жаль, — тихо сказала она, но дакарец словно не слышал. Он взвыл дубася дерево здоровой рукой и шипел.

— Он убил девчонку, которую любил. — Смотря Лере в глаза начал он рассказывать. — Они любили друг друга с детства. Страсть охватила их, но тьма оказалась сильнее, она умерла с криком боли на губах. Там… на границе. Она приехала к нему и … Витар был в ярости, он крушил все, что попадалось под руку, никто не смог его остановить, когда он… Отцу написал Игнат, лучший друг Витара. Письмо пришло за полчаса до бала, я прочел его во дворе, когда открывал тебе портал.

От ярости он заорал во всю глотку. Лера закрыла уши и заплакала.

— Я не справляюсь с тьмой, она берет надо мною верх, заменяет собою каждую клеточку моего тела. Ненавижу!!!

— Мне жаль, — шептала Лера сквозь слезы.

— Ненавижу жалость! — рявкнул он. — Себя жалейте. От меня нет спасения! Я проклят!

Лера еще что-то собиралась сказать, но ей стало плохо и она потеряла сознание.

Когда она снова пришла в себя стояла ночь, Лекс держал ее на руках, а рядом чернел портал.

— Все болит, — прохрипела Лера.

Лекс положил ее на землю и дал попить.

— Потерпи, скоро тебе помогут.

— Что со мной?

— Ты вся горишь, — из далека донесся ответ, — и использование мертвого языка бесследно не проходит. Поспи немного.

Он нажал на какую-то точку на затылке и Лера снова уснула.

Очнулась в лазарете. У дальней стены тускло горела одинокая сфера, освещая половину палаты теплым, желтым светом. В палате около десяти кроватей и всего три из них заняты. Тело ныло, кожу пощипывало, и голова немного кружилась, но в общем самочувствие куда лучше. Она откинула одеяло, села и потянулась к графину с водой, стоящему тут на тумбочке. Губы пересохли и расцепить их оказалось больно. Сделав пять больших глотков, поставила на место и осмотрелась. Входная дверь чуть-чуть приоткрыта и впускала в часть темной палаты — полоску света. Окна плотно занавешены тяжелыми шторами. Там где горела сфера находилась еще одна дверь и Лера догадалась куда она ведет. Кто-то, наверное Мирра, принес чистую одежду.