Дело в том, что, помимо рационального ведения сельского хозяйства, Карл Липхардт занялся совершенно новым для него делом – винокурением. Технология винокурения была разработана очень разумно и экономно. Это было безотходное производство: получавшиеся отходы использовались для откорма бычков. Таким образом, он стал одним из крупнейших поставщиков водки, и одновременно у него было большое животноводческое хозяйство.

У Карла и Маргареты (урождённой Фитингоф) Липхардтов было десять детей: три мальчика (двое умерли в младенчестве) и семь девочек. Дочери Липхардта славились своей красотой на всю округу. В 1772 году внезапно умерла любимая жена Карла, Маргарет. К тому времени две старшие дочери были уже замужем. На руках у Карла Липхардта осталось пять незамужних дочерей. Он один вырастил девочек. Когда умерла мама, Ульрике было всего 11 лет. Отец был для Ульрики всем. Она его очень любила, несмотря на суровый характер, и бесконечно уважала. Как страдала она сейчас, понимая, что разбила его сердце своим поступком. Разлука с ним и невозможность примирения убивали её. Его любовь и служение своим детям вызывали восхищение. И именно она, самая любимая дочь, нанесла ему незаживающую рану. Ульрика не переставала себя казнить.

Желая отвлечь Ульрику от тягостных дум, Александра рассказывала и рассказывала о своих знаменитых родственниках. Александра Степановна вообще была очень интересной рассказчицей. Образы рисовались такими живыми, что слушающий легко представлял и людей, и картины, описываемые ею. Так увлекла она Ульрику, несмотря на тяжкие и горькие думы, рассказом о графе Александре Сергеевиче Строганове. Замечательная яркая личность, Почётный член Академии Художеств. Он получил великолепное образование за границей, на протяжении двух лет изучал химию, физику, металлургию, посещал фабрики и заводы. Весёлый, приветливый, граф всегда был интересным собеседником. Имея колоссальное богатство, всегда заботился о своих крестьянах. Все его действия всегда отличались благородством. Александра явно гордилась и восхищалась своим родственником.

Иногда, когда здоровье позволяло, к ним присоединялся и Александр Артемьевич, рассказывая свои истории. Наибольшие плоды Загряжским принесло их породнение с семейством Разумовских, о чём с удовольствием и поведал генерал-поручик. Кирилл Григорьевич Разумовский, брат морганатического супруга императрицы Елизаветы Петровны Алексея Григорьевича, сделал невиданную даже для XVIII века карьеру, уже в юности превратившись из пастушка общественного стада в одного из крупнейших сановников государства: в 16 лет он камер-юнкер, в 18 – обер-камергер, в 22 года – гетман Малороссии. Кирилл Григорьевич родился, в семье реестрового казака Григория Яковлевича Розума. Таково было прозвище отца, любившего говорить о себе: «Гей! Що то за голова, що то за розум!» Обладавший великолепным голосом, средний его сын Алексей был увезен в столицу. Там он получил фамилию Разумовский, обратил на себя особенное внимание Елизаветы Петровны, помогал ей во время дворцового переворота 1740 года, а затем тайно обвенчался с ней, получив графский титул.

Вскоре после вступления на престол Елизаветы Петровны Кирилл Григорьевич был вызван в Петербург, а в марте 1743 года под именем Ивана Ивановича Обидовского отправлен учиться в Европу. Он посетил Германию, Францию, Италию, слушал лекции в Кенигсберге, Берлине, Геттингене, Страсбурге. Среди его профессоров был и знаменитый математик Леонард Эйлер. Кирилл Разумовский изучил несколько языков, в том числе французский, немецкий, латынь. Науки давались ему легко. Он был хорош собою, оригинального ума, очень приятен в общении. Доброта, щедрость, великодушие и природная насмешливость отличали бывшего пастушка. 27 мая 1746 года в восемнадцать лет Кирилл Разумовский был избран президентом Академии наук. Пожалуй, во всемирной истории науки не было столь юных президентов научных учреждений. За время его управления значительную роль в академии стали играть русские ученые, именно при нем выдвинулся М. В. Ломоносов, которому Разумовский оказывал постоянное покровительство. 29 июля 1746 года Кирилл Григорьевич вступил в брак с троюродной сестрой Елизаветы Петровны, Екатериной Ивановной Нарышкиной. Первенцем в семье Кирилла Разумовского была дочь Наталья. В 1772 году она вышла замуж за молодого измайловского офицера Николая Александровича Загряжского, брата Ивана Загряжского, ещё одного сына Александра Артемьевича, о чём хозяин усадьбы с удовольствием рассказывал. Это родство открыло Загряжским путь к карьере и чинам. Правда, с сыном Кирилла Григорьевича, Григорием Кирилловичем, случился один казус – его наследники не были признаны законными в России, поскольку он женился в Австрии, не расторгнув брак с первой женой. (Что тут можно сказать?!)

Нужно ли говорить, что эти «посиделки» очень сблизили обитателей усадьбы Ярополец?

Наступила вторая половина октября. Дивная природа Яропольца окрасилась во все оттенки жёлтого и багряного цветов. От этой невероятной красоты глаз невозможно было отвести. Дожди сдались и отступили. Стояла замечательная прохладная солнечная осень.

Александра едва переводила дух после вчерашнего домашнего спектакля по басням Лафонтена. Играли три басни: «Кот и мышь», «Две козы», «Ворон и лисица». Приехали соседи, помещики близлежащих усадеб. Их детки вместе с Софи, Катей и Сашей принимали участие в постановке. Спектакль прошёл на ура! Родители были в восторге, о детях – и говорить нечего. Волнений была масса. Но играли дети от души, атмосфера была радостная и восторженная. Конечно же, не обошлось и без накладок, ведь играли не профессиональные актёры. Маленькая мышка, крошка Оленька, потеряла туфельку, а та возьми и упади с импровизированной сцены. Но малышка не растерялась, так и доиграла басню в одном башмачке. А у кота Николеньки в самый неподходящий момент отвалился хвост. Но публика была благодарная, оплошностей не замечала. Зал то и дело взрывался аплодисментами, тут и там слышались крики «браво!». Затем в столовой было чаепитие. Взрослые отдельно, дети отдельно. И наконец, наговорившись и наигравшись, чада с родителями разъехались по домам.

Александра, сидя в столовой, разбирала костюмы и декорации по коробкам. Ей помогали крепостные девушки. Саша, Катя и Софья, ещё не отойдя от вчерашнего возбуждения, бегали по комнате и не столько помогали, сколько мешали. Но Александра не останавливала их, с любовью и нежностью глядя на своих детей.

Свёкор с Ульрикой тоже были на спектакле. Александр Артемьевич собрался с силами и с удовольствием посмотрел на своих внучат на сцене, а Ульрика, представленная гостям родственницей, тихонько сидела в уголке и смотрела с улыбкой, как дети разыгрывали действо. Она полюбила брата и сестёр её будущего ребёнка. Дети, видя расположение маменьки к приехавшей в имение красивой молодой даме, тоже сердечно приняли Ульрику и часто подбегали рассказать свои детские секреты и поделиться новостями. Она была с ними ласкова и добра, и дети привязались к ней всей душой.

После представления прошла неделя. Укрывшись от всех, Александра, няня Наташа и баба Таня держали в малой гостиной совет, кого звать принимать роды у Ульрики.

– Вы, матушки мои, решайте скорее, – с беспокойством произнесла баба Таня, – у Ефросиньюшки уж живот опустился, не ровен час рожать баба начнёт, а рядом никого, кто «бабить» хорошо может.

– Может, акушерку Антониду позвать. Пусть будет наготове.

– И-и-и, зачем ей «баба-голландка»? Ей деревенская повитуха нужна. Сама-то, барыня, припомни, с кем рожала? То-то.

– Ты, голубушка, прислушайся-прислушайся, баба Таня верно говорит.

– Поприехали в уезд разные специялисты, а рази кто может сравниться с баушкой-повитухой? – разворчалась бабка Таня.

– Ты, баб Тань, не отвлекайся, давай о деле говорить, – пристрожила старушку Александра. – Так кого посоветуешь?