– Чёрт, опоздаю, где наша «Холли Берри» – Белоснежка?

Максим развернулся в сторону барной стойки, начал вглядываться в людей, сидящих за ней, как вдруг его что-то резко подняло до самого потолка, мгновенно вынесло сквозь стену на улицу и понесло над городом…

– Когда я смогу тебя увидеть? Через день, месяц, год, через десять лет? Не имеет значения. Ты здесь, мой дорогой – это главное. Я буду ждать тебя.

Треск дров, полыхающих в камине, разлетался гулким эхом по пустому залу. Факелы, развешенные по стенам, также мерно горели, придавая обстановке величие, восполняемое уютностью, источаемой мерцающими свечами.

– Любовь, смерть, свобода. Вечность. Следствие путешествия мыслей. Картины, рисуемые фантазией. Попытка оправдать суету и бессмысленность. Хитрость, пущенная разумом для самоутверждения. Нет тоски, нет печали. Есть движение. И есть ты. Сумеешь управлять движением? Обогнав смерть, вернуть жизнь, и слить их воедино? Вечность. Сила. Страсть…

Казалось, что зеркала настолько ясно отражали её, что на её фоне меркло всё остальное. Словно они стремились впитать в себя всю её сумасшедшую и загадочную красоту. Переходя от одного зеркала к другому, она любовалась собой, поднимая бокал вина перед каждым из них.

Она подошла к камину и села на диван, стоящий перед ним, поставив бокал на столик. Она вздохнула.

– Иногда мне одиноко, – сказала она, обращаясь к огню. – В отличие от тебя, я не испытываю удовлетворения, длительное время находясь в таком состоянии. Не знаю, возможно, потому, что я женщина и мне нужно внимание. Я не буду тебя торопить.

Сверкая неземным светом, пламя отражалось в её больших чёрных глазах.

– Ты часто снишься мне, но я никак не могу разглядеть твоё лицо. А меня ты когда-нибудь видел во сне?..

– Я хочу разрезать это чертово небо!

– Зачем?

– Мне тесно.

– Разрежь землю, она ближе.

– Не хочу землю, её всю уже изрезали и ничего не нашли.

– А что ты хочешь найти?

– Мне тесно.

– Я это уже слышал. Что ты хочешь найти в небе?

– Я ничего не хочу найти, я хочу разрезать небо, чтоб мне было чем дышать.

– А почему ты решил, что, если ты разрежешь небо, тебе будет, чем дышать?

– Я не знаю, но нужно же что-то делать…

Хочется спать всю жизнь. Хочется жить весь сон. Руки за голову! Ноги на ширине плеч. Лицом к стене. Вдыхаем носом, выдыхаем ртом. Готовьсь! Цельсь! Пли! Унесите эту падаль. И помойте стены.

– Мама, купи мороженое!

– Нет. Ты сейчас будешь обедать. Перед едой сладкое не едят.

– А после обеда ты мне купишь мороженое?

– Нет. Кажется, ты ел его вчера. Мы договорились, что мороженное ты будешь есть раз в неделю.

– Мама, я не ел его вчера, ты всё перепутала. Вчера я весь день сидел дома с бабушкой. А мороженое я ел в прошлый вторник. А сегодня четверг. Прошло больше недели. Ты мне купишь мороженое?

– Нет. У тебя же болит горло.

– Мамочка, у меня не болит горло. Ты мне купишь мороженое?

– Нет, я куплю его тебе в другой раз.

– Когда мамочка?

– Завтра.

– Но я не хочу мороженое завтра.

– Тогда не куплю.

– Мамочка, я хочу мороженое сейчас. Купи, пожалуйста. Я хочу мороженое сейчас. Я же хочу.

– Милый, перестань, не всегда можно получить то, что хочешь.

– Почему, мамочка?

– Так устроена жизнь…

– Кстати, Макс, эти котлеты – фирменное блюдо нашего шеф-повара. Таких ты больше нигде не найдешь. Он с их помощью выиграл какой-то там конкурс. Ну, давай ещё по одной. – Купер поднял бокал.

– Ну, давай. – Максим сделал глоток виски и только тут осознал себя сидящим за столом, заставленным всевозможными блюдами, которых только что не было. – Черт! Сколько сейчас времени?

– Сейчас? – Купер посмотрел за спину Максима, на часы. – Половина седьмого.

– Так, мне пора! – Максим вскочил, но тут же, почувствовав в ногах слабость, опустился обратно на стул.

– Куда? – сдавливая смех, спросил Джон.

– У меня встреча… а что ты ржёшь?

– Макс, поздравляю. С возвращением. Я вернулся полчаса назад. Теперь я вижу, как это со стороны.

– Не понимаю. Что ты говоришь?

– Мы уже минут двадцать сидим и точим.

– Ну и… не понимаю я, о чём ты? – раздражённо спросил Максим, пытаясь развернуться и посмотреть на часы.

– Короче. Пять минут подожди. Ты ещё не вернулся.

– Пять минут. Пять минут уходить. Пять минут возвращаться.

– Ты про таблетки свободы?

– Ну, а про что еще. Кстати, тебе как?

– Отпад, Макс! Наверное, только я ничего уже не помню. Но, чувствую, было круто. А ты? – тут Купер не сдержался и захохотал во все горло. – Ну, «подсуропила» нам Белоснежка. Уважаю девку. Как она тебе, кстати? Помнишь? Хотя вряд ли, судя по всему.

– Что помню, Джонни? Я ни хрена не понимаю, мне пора!

– Да ты опоздал. Важное что-то было?

– Ещё не опоздал…

– Спокойно, Макс. Опоздал. Теперь слушай внимательно. – Купер попытался придать лицу серьезное выражение, но тут же прыснул и залился раскатистым смехом.

Максим с недоумением смотрел на него, пока тот не успокоился.

– Короче, Макс, так. Не могу. В общем, сегодня завтра.

– Что?

– Сегодня, это не сегодня, а завтра, – повторил Джон.

– Можно ещё раз? – попросил Максим.

– Хорошо. Мы познакомились с тобой в среду. Среда была вчера. Сегодня четверг. Ты куда-то там опоздал на сутки. Так там что-то серьёзное было?

– Ё-моё, – прошептал Максим. – А как это?

– Спроси у Белоснежки. Ты спросил?

– Когда?

– Когда-когда? Ты с ней вчера до полуночи трепался. Но, я не видел, мне рассказали.

– Ага. – Максим подлил себе виски и выпил залпом. – Так…

Он мгновение помолчал, после чего принялся хохотать, тщетно пытаясь себя сдержать. Остановившись, он пробормотал:

– Но я ничего не помню. Ни Белоснежки, ни…, вообще, ничего.

– Аналогично, коллега, – участливо поддержал его Купер. – А жаль. Я точно уверен, что что-то было. Но, ты хоть с девушкой поговорил. Мне повезло значительно меньше.

– Что такое? – поинтересовался Максим.

– Я вот, как говорят, беседовал с бутылкой виски. Благо друзья сразу заметили, что я не в себе, и отвели меня в номер, где я продолжил разглагольствования.

– Ха-ха! А о чем ты базарил с пузырем?

– Ну, я не помню, а народу по барабану. К тому же, честно говоря, здесь ты вряд ли отыщешь кого-то с ясной головой. – Джон снова захохотал.

– А что Белоснежка?

– Да чёрт её знает. Никто не помнит, как она ушла. Ты заснул вон на том диване. Думаю, нужно сказать провидению спасибо за то, что мы остались живы и, воздать ему хвалу.

– Согласен.

Воздавая хвалу проведению, Максим с Купером так напились, на этот раз обсуждая более приземленные проблемы жизни, что уже к одиннадцати часам с трудом передвигая задними конечностями, расползлись по номерам гостиницы. Купер заблаговременно распорядился, чтоб его новому другу на время его пребывания здесь («Видимо, отсюда так просто и быстро не уходят», – успел тогда подумать Максим) предоставили свободный номер в здешней гостинице.

Моментально заснув, Максим проснулся часа через два и ощутил страшный голод. Очутившись у барной стойки, он заказал себе самый большой сэндвич, какой там был и принялся за него.

– Какой у тебя аппетит, – услышал он голос рядом с собой.

Повернувшись, он обнаружил девушку, довольно-таки симпатичную стройную блондинку. Это единственное определение, которое он смог дать в тот момент.

– Тебя чем-нибудь угостить? – спросил он.

– Не откажусь от виски, – весело отозвалась блондинка.

– Отлично. Два виски.

Через два часа Максим проснулся, разбуженный шорохом одежды, и оторвал голову от подушки.

– Кстати… – начал было он.