– Да ну что ты? Ха-ха! Оставь, воспринимай как шутку. Кстати, у меня послезавтра премьера в театре оперетты. Приходи, я тебе пригласительный билет дам. Или два билета, как скажешь.

– Хорошо…

– Хорошо билет или два билета? – хитро спросила Жанна.

– Ну, я даже не знаю, просто…

– Ха-ха-ха, хорошо, дам два билета, а там разберешься.

Тем временем танец закончился.

– Пойдем, я тебя представлю сильным мира сего, – предложила Жанна.

– Ой, что-то даже не знаю. А зачем?..

– Да просто так. Может, тебе понравится. Я уже с ними не могу. Выставляют меня как деревянную куклу.

– То есть?

– Да, не бери в голову. Пойдем, билеты заодно вручу.

Жанна подвела Максима к столику сильных мира сего.

– Разрешите представить, господа, Максим, новый член нашего общества. Гость! Самый настоящий.

– Очень рады видеть новые лица! – воскликнул Юнссон. – С прибытием. Это надо отметить.

Максиму предоставили место и вручили рюмку.

– Как первое впечатление? – поинтересовался Ким Сан Шик.

– Впечатляет, – ответил Максим.

– Похоже на ваш мир? – спросила госпожа Крейг.

– Есть что-то.

– Ну вот, сразу все набросились на человека. – Жанна встала на защиту Максима.

Она открыто выражала участие в Максиме и принялась за ним ухаживать, предлагая всё, что было на столе. Максим вежливо отказывался, улыбаясь. «Они не плохо смотрятся, – подумал Наирян и заметил, как у Шнайдера захрустела челюсть. – А шустрая она, звезда сцены. Подсолила продюсеру, поставила Шнайдера на место и, возможно, подкатила этому мальчику ненужных проблем. Сдается мне, из этого что-то родится. Тут и редактор – желтый оттенок вечера обеспечен. Жалко этого Максима, а может, и саму Роллан. Шнайдер вряд ли всё так оставит».

– А скажите, Максим, – шутя начал Крейг, – за кого вы будете голосовать на выборах?

– Ха-ха-ха, – сорвался Юнссон, – слушайте, Крейг, я чуть не подавился из-за вас!

– Нет, ну действительно, интересно, каких политических позиций придерживается молодой человек.

– Знаете, я стараюсь не придерживаться никаких конкретных позиций, держась в стороне от политики. – Максим заметил, что рюмка, выпитая им только что, произвела свое расслабляющее действие и моментально, добавившись к предыдущим, начала развязывать его язык, из чего он сделал вывод, что нужно как можно скорее отсюда убираться.

– Это что же, ваша гражданская позиция? – спросил Юнссон.

– Я считаю, что не имеет значения окрас политических движений, важно, каково от их деятельности государству, то есть Городу и его народу.

– Браво, молодой человек! – воскликнул Крейг, – мысль не нова, но здрава. Хотя, хочу вам заметить, это всего лишь слова. Тем не менее, приходится выбирать окрас, чтобы увидеть каково оно. Рано или поздно вы станете членом Города и пойдете на выборы. Придется определяться.

– Обещаю вам в ближайшее время во всем разобраться и выбрать надлежащую позицию. – Максим решил закончить разговор и уйти, его начало мотать. – А сейчас разрешите мне вас покинуть, меня ждут. – Он встал и начал прощаться.

– Желаю вам скорее со всем разобраться и принять верное решение! Рады были знакомству, – весело заключил Юнссон. Он единственный, кто произвел на Максима относительно положительное впечатление.

Максим раскланялся и направился к своему столику, как его окликнула Жанна, она подошла к нему.

– Куда же ты так сразу? Про билеты забыл. – Она вынула из захваченной сумочки два билета и улыбнулась. – Там на нас внимательно смотрят?.. А, чёрт с ними. Ты же здесь пока?

– Пока? Ну да, а… в смысле…

– Город не покидаешь ведь?

– Да я как-то не собирался…

– Ну, хорошо, жду на премьере. – Жанна быстро развернулась и пошла к своим сильным мира.

«Что сейчас было? Ничего не понял, – с трудом подумал Максим, – чувствую, я хорошо набрался. Нужно подышать свежим воздухом».

– Ну, Максим, ты просто герой. Танец с самой Роллан! Надо выпить! – Восторженно встречал Максима Фогель.

– Да остановитесь вы когда-нибудь? – начала Лориан.

– Ну что ты! – Фогель разлил и подал рюмку Максиму. Они выпили. Максим, не садясь за стол, объявил, что ему срочно нужно подышать свежим воздухом и тут же удалился.

На улице уже стемнело. Максим побродил вдоль отеля и сел на лавку. Вдруг его охватило какое-то непонятное беспокойство, ему почудилось, что на него кто-то смотрит. Он огляделся по сторонам. Никого не было. Он закрыл глаза и начал глубоко дышать, пытаясь таким образом привести себя в чувства. Голова кружилась.

– Опасность, – раздался рядом хриплый шёпот. Максим вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла цыганка, та, которую он видел из окна гостиницы. Он вскочил. Цыганка пристально смотрела на него и он, как в предыдущий раз, не смог отвести от неё взгляда. Цыганка продолжала:

– Опасность грозит тебе, юноша. Рядом ходит. Берегись. Не каждому дано узнать судьбу, но и не каждому её можно предсказать. Мне не нужно смотреть в твою ладонь, в глазах твоих вижу страх. Убьешь ли его? Заблудился ты. Отыщешь ли? Тайна гнетёт. Разгадаешь ли? Раскрой силу. Найди её. Не упади. Упадёшь, будешь ползать или встанешь? Холод в тебе и пламя. Спрятано глубоко. Зло великое. Как поступишь? Берегись.

Цыганка развернулась и пошла прочь. Максим очнулся и крикнул ей вслед:

– Эй, бабуля! Не понял ни хрена! Что за…

Цыганка скрылась из вида. Максим вошел в отель и, решив не возвращаться на банкет, поднялся в свой номер.

«Да ну их всех к чёрту! Отличный вечер… вообще. Жанна. Стоп. Маргарита. И что дальше? – думал он, раздеваясь и укладываясь в постель. – Эх, на подвиги тянет! Что я разделся-то? Опасность, опасность. Моя информационная база переполнилась. Как же так с Маргаритой получилось глупо? Вернее, не получилось. Жанна. Обалдеть, взял и так запросто танцевал с самой звездой. И всё же, Маргарита. Что бы такого сделать? Ой, перебрал я, перебрал. Завтра башня раскалываться будет. Спать, спать. Или ещё взять и… О, театр в воскресенье… как бы так?.. Маргарита… Рита…»

Каждый номер отеля был оборудован почтовым ящиком, представляющим собой пластиковый лоток, сообщающийся с коридором посредством простейшего механизма, установленного в полости, вырезанной в стене. Пропускной способности, обеспечиваемой механизмом, было достаточно для того, чтобы почтовый ящик без труда мог принимать солидную еженедельную газету или журнал. Корреспонденция собиралась на стойке регистрации, откуда её забирали коридорные и доставляли адресату. Оказавшись в компактном пластиковом ящичке, висящим на стене коридора возле входа в номер, она попадала внутрь номера, непосредственно в лоток.

Конверт, лежащий в лотке, Маргарита обнаружила уже, когда выходила из номера. В конверт был вложен листок, содержащий короткий, написанный от руки текст: «Пишет Вам Ваш поклонник. Именно поклонник, потому как по-другому назвать себя не могу. С сего дня я приклоняюсь перед Вами. Как только я Вас увидел, я был сражён Вашим блеском. На протяжении всего вечера я не мог оторвать от вас глаз, но подойти так и не решился. Несмотря ни на что, я считаю необходимым хотя бы в такой скромной форме выразить Вам свое восхищение. Надеюсь, нам удастся с Вами познакомиться ближе. Спасибо Вам за то, что Вы есть. Спокойной Вам ночи. 27 июля, 2012 год».

«А он оригинал, – подумала Рита. – Исчез с бала и всё оставшееся время сочинял эти строчки. Стоп. А может, это совсем не он? Рассказать Сандре? А что здесь такого? Никого же этим я не оскорблю? Письмо тем более не подписано. Забавно». Безусловно, Маргарита была польщена и заинтригована. Несмотря на то, что с большей долей вероятности авторство письма она отдавала Максиму, могло статься так, что он тут был не при чём. «Почерк, во всяком случае, сличить можно. А если в лоб ему вопрос задать и посмотреть, как он смутится. Или же он для этого и написал? Ладно, придумаем что-нибудь». Она вышла из номера и направилась в кафе.