— Поздравляю, сынок. — Карла обняла сына, и тот испугался, насколько хрупкой она стала.

Эрен поблагодарил мать и всучил ей диплом.

— Не подержишь? Мне надо отлучиться в туалет.

Он нервно улыбнулся и покинул место сбора. А боль в руке всё не проходила; то режущая, словно острое лезвие, то колющая десятками иголок, то ноющая, будто мышцы и кожу медленно растягивали на дыбе. Эрен зашёл за здание главного корпуса и прислонился к стене плечом. Он стиснул зубы и крепко сжал рукой больное запястье. Существовал всего один способ избавиться от неё раз и навсегда, но для Эрена это означало стать частью того, что так сильно ненавидел, подчиниться глупым законам и навеки потерять свободу выбора. Перестать быть хозяином своей жизни — вот главный страх Эрена.

— Вот ты где, а я тебя везде ищу.

Эрен обернулся к другу и спрятал руки за спину. Тем более сейчас, когда у него появился тот, ради кого он хотел жить.

— Что-то случилось? — взволновано спросил Армин.

— Нет, всё хорошо. — Но лицо выдавало Эрена с потрохами.

— Неужели она? Дай посмотрю. — Под тихие протесты Эрена Армин оголил его правое запястье и осмотрел нанесённую на него метку соулмейта, вокруг которой уже начала краснеть и опухать кожа. — Выглядит ужасно. Очень больно?

Армин невесомо провёл по метке пальцами. Эти прикосновения не шли ни в какое сравнение с обезболивающими, они исцеляли Эрена лучше даже самого хорошего лекарства. Только вот они уже давно принадлежали другому человеку.

— Ничего, уже почти прошло.

Армин прислонился спиной к стене и завертел в руках фуражкой.

— Я вот часто думал: почему метка начинает напоминать о себе именно в двадцать пять? По какому вообще принципу человеку подбирают пару? И если твой истинный умрёт, значит ли это, что ты на всю жизнь обречён остаться в одиночестве? — Армин прервал себя и усмехнулся. — Прости, что-то слишком много я болтаю сегодня. В любом случае ты должен встретиться со своим соулмейтом, иначе метка так и будет болеть.

Сказанное Армином имело смысл, эти мысли не покидали Эрена уже много лет.

— Но что будет, если я полюблю чужого соулмейта? Возможно ли такое будущее?

Слова сами вырвались из уст Эрена. Он хранил этот секрет около четырёх лет, с тех пор, как осознал свои чувства к человеку, с которым по закону этого мира не имел права связаться красной нитью.

— Никогда не слышал, чтобы человек мог полюбить чужого соулмейта. Не уверен, что это вообще возможно.

Йегер чуть не рассмеялся в голос. Похоже, он сделал то, что никому прежде не удавалось. Чёртов индивидуум. Хотя, был у него в знакомых первопроходец, да, к сожалению, результат оказался не ахти какой.

— Вернёмся к нашим, сейчас будут делать групповую фотографию.

Когда они вдвоём вернулись к остальным, ребята уже занимали места напротив фотографа, тщательно подбирающего ракурс для съёмки.

— Ну наконец-то! — крикнул им Конни. — Только вас и ждём.

— Высокие назад, — предупредила Саша, показывая Эрену место в третьем ряду.

— Ха, дылда, — усмехнулся Жан, когда Йегер вставал на невысокую подставку рядом с ним.

— Чья б мычала, — огрызнулся Эрен.

Расположившийся перед ним Армин запрокинул голову и упёрся затылком ему в грудь.

— Опять вы начинаете, — поругал он друзей.

— Так, все смотрим на меня! — скомандовал фотограф. Эрен встал ровно и улыбнулся. — Снимаю!

***

Эрен поставил фотографию на стол и обернулся через плечо.

— Тебя стучаться не учили?

— Ханджи зовёт всех «на фильм». — Жан бросил скорбный взгляд на снимок и вышел из кабинета.

Когда Эрен вошёл в тёмную комнату с проектором, там уже собрался весь отдел. Ханджи стояла возле экрана с папкой бумаг и о чём-то тихо переговаривалась со своим заместителем. За каждым из сотрудников числилось своё место — небольшой стол-парта, и когда Эрен под внимательные и тихие взгляды коллег занял своё, заметил на столе Армина небольшую вазу с цветами. Лишь единицы знали о том, что больше других Армин любил именно полевые цветы. Они всегда напоминали ему о лете. Эрен встретился взглядом с Сашей, только она могла придать этому столько значений. Он беззвучно поблагодарил девушку, и та с тенью печальной улыбки на губах кивнула в ответ.

— Раз все собрались, пожалуй, начнём, — громко сказала Ханджи, и в комнате моментально стало тихо. — Сегодня утром в отдел поступило новое дело. Это, — Зоэ нажала на кнопку пульта от проектора, и на экране появилась фотография мужчины с необходимой личной информацией, — главный его фигурант.

Эрен перевёл взгляд на изображение и застрял между вдохом и выдохом. Мозг лихорадочно подбрасывал различные образы, помогая хозяину вспомнить забытое. Пустующая набережная, гулкий шум реки, жёлтый свет фонарей и лицо, что смотрело на него вчера тем же самым взглядом. Эрен видел его. Эрен чувствовал его. Эрен знал, кем на самом деле он был. Тело сковало лёгкой дрожью возбуждения; красная нить, опоясывающая запястье, наконец-то натянулась.

— Имя — Леви Аккерман, — продолжала тем временем Ханджи, — генеральный директор крупной фармакологической компании «Фармсон Индастрис». Вчера на вечерней пробежке на него было совершено покушение. Неизвестный на автомобиле подкараулил его возле набережной и попытался совершить наезд. К счастью, Аккерману удалось сбежать. Наша задача — выяснить мотив и имя преступника, а также поймать его с поличным до того, как он сотворит задуманное. А что это значит, Форстер? — Зоэ вопросительно посмотрела на рыжего парня в первых рядах.

— Схватить преступника за задницу до того, как Аккермана прикончат, — проворчал тот.

Все в отделе знали, что Флок не отличался большой аккуратностью. Из двенадцати выездных дел, что поручала ему глава, только три увенчались успехом, в остальных же его подопечные встречали крайне печальный конец. В какой-то момент Зоэ испугалась, увидев показатель смертности в стране, и предпочла по возможности держать Флока в офисе для бумажной работы.

— Рада, что ты это осознаёшь. Наша главная задача — установить за Аккерманом наблюдение и не отходить от него «двадцать четыре на семь», в буквальном смысле. Таков приказ свыше.

Вот оно, наконец-то! Эрен знал, что рано или поздно ему выдастся шанс исправить недоразумение, сотворившее мир. Широкая улыбка одержимости исказила его лицо. В комнате резко стало шумно.

— Эй, что? — возмутился Жан. — Что значит «не отходить»? С каких пор мы стали частным охранным предприятием?

Со всех сторон стали доноситься поддерживающие возгласы.

— Какие-то проблемы, Кирштайн? — Зоэ внимательно посмотрела на подчинённого. — Задание поступило из департамента, мы не можем его игнорировать.

— Видать, знатная шишка этот Аккерман, — зашептал рядом с Эреном Конни. — Не иначе как мэрия надавила. Ишь как чинуши трясутся за его задницу.

— Или за кошелёк, — усмехнулась Саша.

Йегер резко встал со стула и ударил ладонями по столу, из-за чего добрая половина собравшихся вздрогнули и испуганно уставились на него.

— Глава, поручите это дело мне!

Грудная клетка Эрена высоко вздымалась и опадала, он настолько сильно был взбудоражен, что не мог усидеть на месте; лихорадочно блестевшие глаза ни на минуту не переставали смотреть на лицо мужчины на экране. Зоэ исподлобья глянула на Йегера и повела кончиком носа.

— Мне приятно твоё рвение, Эрен, но, думаю, после случившегося тебе лучше остаться в офисе на какое-то время.

— Это мне не помешает, — не унимался он.

— Эрен, послушай…

— Просто дайте мне это чёртово дело! — взревел он.

Эрен начал раздражаться. Вокруг вновь зашептались.

— В чём твоя проблема, парень? — вопросил кто-то, но Йегер даже ухом не повёл.

Ханджи тяжело вздохнула и прикрыла глаз. Она немного помолчала, нагнетая обстановку, и закрыла папку с делом.

— Хорошо, Йегер. Оно твоё. Но одного я тебя не отпущу. Кирштайн, будешь его напарником.

То, как вытянулось лицо Жана после этих слов, не поддавалось никакому описанию. Кирштайн выпучил глаза и чуть за сердце не схватился.