— Эрен, — тихий голос Жана оповестил, что пришла его очередь прощаться.

Эрен сделал шаг и не почувствовал своих ног. Всё это происходило будто не с ним, словно он стал частью чужого кошмара, одного затяжного, вязкого кошмара. На полусогнутых ногах он дошёл до гроба и, немного задержавшись, наконец перевёл взгляд на лицо друга. Окутанное полупрозрачной вуалью вечного сна, оно выглядело настолько умиротворённо, что совсем не вписывалось в ряды десятка человеческих масок, окружавших лоно усопшего. Эрен смотрел на закрытые синеватые веки, на потерявшие блеск расчёсанные и аккуратно уложенные волосы, на заострившийся ещё больше подбородок, тонкие пальцы, видневшиеся из-под белоснежной лёгкой ткани и не мог перестать видеть его живого. Маска смерти упорно не хотела надеваться на жизнерадостное лицо молодого человека с глазами цвета незабудки. Армин сам стал этой незабудкой. Эрен дотронулся до обжигающей холодом щеки друга и прислонился к его лбу своим.

— Прости, Армин, — тихо, чтобы его смог услышать только он, прошептал Эрен, — из меня вышел дерьмовый напарник.

Услышал ли он? Принял ли его извинения? Эрен никогда этого не узнает.

После того, как все желающие попрощались с Арлертом и была проведена церемония захоронения, большинство начало стремительно разбредаться каждый по своим делам. Эрен даже не удивился тому, насколько быстро опустело кладбище. Среди сновавших туда-сюда чёрных пиджаков и форменных рубашек он разглядел Энни, садившуюся в чёрное авто, за рулём которого сидел молодой черноволосый парень. Он что-то сказал ей, но та лишь отмахнулась и бросила скучающий взгляд в окно. Эрен не знал, что делать дальше, в академии не учили тому, как продолжать жить и работать после потери напарника. Ему оставалось только стоять на месте и прожигать взглядом траву, уже расплывавшуюся перед глазами.

— Эрен, — чужая рука легко легла на его плечо, — поезжай домой, тебе нужен отдых.

Йегер поднял голову и посмотрел в единственный глаз Ханджи. Никто не знал, как она лишилась левого, ходило много слухов на этот счёт, от вполне достоверных, до самых нелепых. По одной версии — осколочное ранение, по другой — шальная пуля, по третьей — вынужденная жертва, но тайна так и не была раскрыта. Сама же Зоэ предпочитала отшучиваться и сводить эту тему на нет. Эрен смог только слабо кивнуть в ответ — слова совсем не хотели покидать онемевшее горло. Ханджи пару раз ободряюще хлопнула по его плечу и удалилась. Больше к Эрену никто не подходил.

Собственная квартира, вопреки ожиданиям, не принесла спокойствия, её бесконечная тишина, спёртый воздух, давящие со всех сторон серые стены только ещё сильнее погружали Эрена в сплин. Желудок уже давно напоминал о себе жалобным стоном и характерной болью, но Эрена начинало тошнить от одной уже мысли о еде. Горло сушило и драло — невысказанные слова просились наружу, но было уже слишком поздно, даже если они и прозвучат громче раската грома, их всё равно уже никто не услышит. Эрен прошёл в кухню, сбросил на пол форменный пиджак — звонко брямкнул о пол жетон полицейского, — стянул галстук, кинув на барную стойку, наполнил стакан водой из-под крана и в несколько больших глотков осушил его. Но этого оказалось слишком мало, чтобы восполнить опустевший резервуар его души. Эрен потянулся за новой порцией — правую руку свело болезненной судорогой, Йегер выронил стакан и сполз на пол. Он с ненавистью смотрел налитыми кровью глазами на метку, с каждой секундой всё сильнее и сильнее сдавливающую его запястье. Она. Она была причиной удушающего горя! Если бы тогда она не дала о себе знать, если бы из-за неё Эрен не выронил пистолет, Армин был бы жив, он бы не лежал сейчас в сырой земле.

— Чёртово проклятье, — прошипел Эрен. — Ты отравила мне всю жизнь, убила любимого человека. Сраное рабское клеймо!

Эрен впился ногтями в руку и начал с остервенением рвать кожу в месте метки. Движение за движением, всё сильнее и сильнее раздирая собственное запястье. Тонкими струйками горячая тёмно-бордовая кровь потекла по ладони. А метка точно смеялась, издевалась, причиняя ещё большую боль, будто огромными клыкастыми челюстями вгрызлась в его руку, не желая отпускать. Эрен кричал, царапал кожу, пытаясь добраться до самого корня главного источника всех его бед. Он выдернул ящик кухонного гарнитура и, порывшись в разлетевшихся по полу столовых приборах, выудил огромный нож для рубки мяса. Эрен положил разодранную руку на столешницу и крепко сжал нож в другой. Если он не может убрать метку с кожи, то остаётся только один выход. Эрен осклабился и резко замахнулся.

***

Церемония поступления слишком затянулась. Эрен не очень любил все эти официальные части, они постоянно нагоняли на него скуку. Обучение начнётся только завтра, а сегодня ему предстояло сходить со старшим на импровизированную групповую экскурсию по академии, получить форму и заселиться в общежитие. Место в комнате для двоих в большом кампусе предоставлялось каждому кадету, но проживание на территории академии не было обязательным. Многие, чьи дома располагались достаточно близко, отказались от места, предпочтя жить дома. Эрен мог бы и сам спокойно остаться у себя, тратя всего полтора часа на дорогу туда-обратно, но ему хотелось в полной мере прочувствовать знаменитый дух общажной жизни, да и в семье сейчас обстановка была крайне напряжённой.

Уже только войдя на территорию студенческого городка, Эрен ощутил небывалый трепет — этот простор не был сравним ни с одним двором их городка, при большом желании здесь даже можно было сыграть в гольф. Клумбы с всевозможными цветами, парковая зона, скамейки и даже собственный центральный фонтан, ну и, как положено любой полицейской академии, место для спортивных мероприятий и тренировок. Здание общежития было не менее впечатляющим — пять этажей, огромные окна и высокое крыльцо с арочным входом, над которым, расправив крылья, гордо восседал каменный коршун — герб страны. Назвав свою фамилию и учебный курс, Эрен получил от коменданта небольшой ключ с металлической монеткой-брелоком, на котором было высечено число «103». Йегер недовольно цыкнул — первый этаж, да и комната ещё совсем рядом с лестницей, о покое можно было забыть.

— Ну, надеюсь, хоть с соседом повезёт, — раздосадовано пробубнил он и перехватил в руке тяжёлую спортивную сумку.

Надо было поторопиться, чтобы первым занять кровать с лучшим расположением. Но, к его несчастью, сосед прибыл раньше. Эрен толкнул не закрытую до конца дверь и вошёл в комнату. Он не знал, что вообще хотел увидеть: огромного мускулистого парня, практикующегося в боксе, высокого атлета или очкастого задохлика с толстым учебником в руках. Его сосед не был похож ни на кого из них, по крайней мере, со спины. Но Йегер отметил для себя, что с ростом пареньку явно не повезло, раз для того, чтобы раздвинуть тяжёлые шторы, ему пришлось залезть на спинку верхнего яруса двухэтажной кровати и даже больше — встать на носочки. Но, так или иначе, штора никак не хотела сдвигаться к стене под сильным натиском чужих рук.

— Помощь не нужна? — предложил Эрен, чувствуя, что это может затянуться надолго.

— Чт?..

Сосед по комнате резко обернулся на голос, но нога соскользнула на металлическом бортике, парень потерял равновесие и, изо всех сил стараясь удержаться за крепкую ткать штор, всё-таки повалился на пол, сдирая попутно и шторы с гардины. Эрен вздрогнул, выронил сумку и помчался его ловить. В итоге, сам оказался на полу под на удивление тяжёлым парнем.

— Ох, — простонал тот, садясь прямо и потирая светловолосую голову.

— Слезь с меня, пожалуйста, — прохрипел Эрен в чужую пятую точку.

— Ой! Извини, пожалуйста! — Парень тут же вскочил с задыхающегося Йегера, попутно наматывая на руку оторванную штору. Эрен несколько раз кашлянул и встал на ноги — похоже он только что познал тайны вселенной. — Тут темно было, хотел шторы отодвинуть, но они не поддавались, — затараторил тот. — Я на кровать полез, чтобы достать, а тут ты, и в общем, вот.