— Мыслишь, как пятилетка, — горячо прошептал Леви в чужое ухо и прикусил мочку.

Всё ещё держа ладонь на глазах Эрена, он заласкал его предплечье, поднялся к плечу, и прижался голой грудью к его прохладной спине.

— Не смей меня трогать, — процедил Йегер.

— Почему? Тебе же это нравится.

Эрен сглотнул и шумно выдохнул. Нравилось. Но не ему, а телу. Хотелось. Но не ему, а телу. Сладкая истома разлилась по каждой клеточке, возбуждая их. Было приятно. Но не ему, а телу. Этой связи хотела лишь его оболочка, но не он, не его сущность, не то, что звалось душой. Леви провёл языком по шее Эрена, и тот зашёлся мурашками и лёгкой дрожью.

— Знаешь, говорят, что только секс со своим соулмейтом приносит истинное наслаждение. Так ли это?

— Откуда мне знать, — дрожащим голосом ответил Эрен, чувствуя, как желание начинало переполнять его.

— О, так ты девственник, — усмехнулся Леви.

Он заласкал его высоко вздымающуюся грудь, спустился вниз к животу и скользнул в трусы, крепко сжимая в ладони возбуждённую плоть. Эрен резко вдохнул и тут же до крови закусил нижнюю губу, запирая стон. Если он сейчас поддастся, если он позволит услышать его ему, то она одержит над ним верх. Он не мог позволить случиться этому. Он не мог позволить себе проиграть ей. Леви убрал руку с глаз Эрена, провёл пальцами по его губам, размазывая по ним капельку крови. Челюсть сама разжалась, указательный палец скользнул внутрь и надавил на язык.

— Ну же, Эрен, — томно позвал Леви, — поддайся этому желанию. Ты же знаешь, что всё равно не сможешь ему противиться.

— Нет, я!.. — Эрен согнулся, когда чужая рука вновь начала даигаться внизу, и из его глотки вырвался первый стон.

***

Это было их первое Рождество, будучи полноценными сотрудниками полиции. Одной из не менее важных причин, по которой Эрен хотел поскорее устроиться на работу, были корпоративы. Он слышал множество рассказов от старших во время своей учебной практики о прекрасном времени в году, когда весь коллектив собирается вместе в отделе, проводит различные конкурсы, выпивает, разыгрывает призы и веселится от души. Эрен очень хотел прочувствовать этот дух сплочённости, но, к сожалению, отдел, в который распределили его и ещё пятерых ребят из его выпуска, считая Армина, запрещал проводить это «мракобесие», как выражался заместитель их главы. Поэтому они решили устроить свой собственный корпоратив в уже знакомом им с академии баре. Правда он ничем не отличался от их обычных студенческих посиделок, разве что только количество народа резко сократилось, да и говорили они теперь не об учёбе, а о работе.

Эрен с какой-то несвойственной для него ностальгией подмечал, что Саша опять с бешенной скоростью поглощает рёбрышки, отбиваясь от пытающего остановить её Конни, изрядно выпивший Жан снова достаёт глупыми шутками бедного Марко, уже час пьющего одну кружку не самого крепкого тёмного пива, что он сам опять взял пиццу «Пепперони», а Армин — Эрен повернул голову к сидевшему рядом другу — опять клюёт носом. Арлерт всегда пил мало, да лишь потому, что ему в голову ударяло практически сразу, а его появлявшаяся из-за алкоголя энергия испарялась так же быстро, как и возникала.

— У-у-х, наелась, — довольно протянула Саша, откидываясь на спинку мягкого дивана.

— Ребята, апокалипсис грядёт! — воскликнул Конни. — Браус наелась.

Саша надула испачканные в жире рёбрышек губы и пихнула засмеявшегося Конни в бок.

— Не так уж и много я ем, — пробубнила она.

— Эй! — позвал заплетающимся языком Жан. — А может, пойдём в боулинг? Ну, погоняем шары.

Жан выбросил руку вперёд, будто кидая на дорожку шар для боулинга, и снёс почти всё, что стояло на их столе. Стоявший на против Эрена стакан с колой упал, и напиток потёк прямо на штаны Йегера.

— Ну ты и зараза, Кирштайн, — процедил Эрен, отряхивая новые брюки от сладкой колы.

— Пардон, — извинился Жан и икнул.

— Давай-ка мы лучше выйдем подышать свежим воздухом, а? — предложил напарнику Марко, поднимая его под руки.

— Гулять? — не понял Жан.

— Гулять, гулять. — Марко вытащил Кирштайна из-за стола и повёл пошатывающегося друга на улицу проветриться.

— Тогда и я пойду! — вызвалась Браус. — Надо растрясти место в животе для десерта.

— Для десерта?! — Конни вскочил с места и поспешил за подругой к выходу из бара. — Ты же сказала, что наелась?

— Наелась мяса, — долетел до Эрена приглушённый голос Саши, — сладенькое это не отменяет.

И без ребят сразу стало как-то тихо, хоть бар всё ещё полнился людским гомоном и тяжёлыми басами музыки. Эрен взял кружку в руку и хотел сделать глоток, как в плечо что-то ударило, и пиво полилось мимо рта. Эрен повернулся и взглянул на Армина, устроившегося головой на его плече.

— Армин, не хочешь воздухом подышать?

Но друг не ответил на его предложение, и только когда Йегер убрал с его лба светлые пряди, увидел, что тот уже успел задремать. Эрен улыбнулся и с нежностью посмотрел на умиротворённое лицо друга. Он любил смотреть, как спит Армин. Бывало, в академии Эрен, когда не мог заснуть, переваливался через край кровати и подолгу смотрел на лицо укутанного в одеяло Армина. В такие моменты Эрена влекло к Армину. Его влекло к нему и сейчас. Хоть раз, хотелось хоть раз поцеловать его губы, ощутить их вкус. Хотелось хоть раз побыть его соулмейтом. Эрен наклонился к Армину и потянулся к его губам своими. Хотя бы один раз.

— Сладкая курочка, — улыбаясь, заговорил Армин во сне.

Эрен отпрянул и удивлённо взглянул на друга — Армин ещё никогда не разговаривал во сне. Йегер закрыл лицо ладонью и усмехнулся.

— О чём я только думаю?

Эрен прислонился щекой к мягким волосам Армина и положил свою ладонь на его. Он очень хотел быть рядом с ним. Хотя бы так.

***

Эрен поднял забинтованную руку, чужие пальцы сплелись с его и вжали ладонь в подушку. Казалось, что воздух раскалился до предела, отчего дышать становилось ещё труднее. Эрен слышал сбившееся дыхание Леви, видел его мускулистое вспотевшее тело, чувствовал его в себе. В этой духоте двух разгорячённых тел с каждым движением Леви, с каждым томным стоном, с каждой новой полученной порцией наслаждения, Эрен чувствовал, что проигрывает ей. Леви поднял голову и взглянул в лицо Эрена под ним. Эти серые глаза были полны желания, но в тоже время они были так же пусты, как и его собственные. Капля пота упала с кончика его носа на лицо Йегера. Леви облизал нижнюю губу Эрена и слился с ним глубоким поцелуем, сплетая их языки. Последний мощный толчок, Эрен сжал пальцы на ногах, выгнулся и излился на живот, издав последний хриплый стон.

Это было его сокрушительным поражением. Эрен стал марионеткой в своей собственной жизни. Ему оставалось только плясать под дудку кукловода-метки.

Птица больше не сможет взлететь в голубые просторные небеса. Птице переломали её крылья.

Комментарий к Глава 4

========== Глава 5 ==========

Жан зевнул и нажал на кнопку лифта, дверцы закрылись, и кабина начала быстро подниматься на двадцать четвёртый этаж. Он никогда особо не жаловался на сон, бессонницы случались крайне редко, да и кошмары не мучили, в особо тяжёлые дни Жан вообще падал на кровать чуть ли не замертво и засыпал крепким сном уже через несколько минут. Но эта ночь была просто отвратительной: Жан ворочался в кровати полночи, то засыпая, то спустя полчаса, максимум час, опять просыпаясь. И немудрено, что в итоге всё закончилось тем, что, заснув нормально только под утро, он проспал, поэтому пришлось собираться второпях, забив на завтрак, внешний вид и распланировку дня, даже не удалось испить чашечку ароматного кофе. Надо было успеть сменить Йегера до того, как Аккерман отправится на работу, так что времени на ритуальное утреннее эстетствование просто не осталось.

Ещё с пробуждения Кирштайн пытался настроить себя на позитивный лад и убедить, что хождение по пятам за дядькой-богачом — не такое уж и запарное дело, но внутренний голос со своим «Ты больной, да? Это ж работа для полудурков!», вставляемым чуть ли не через каждое слово, на корню убивал весь настрой. И было кое-что ещё, что травило его не хуже него самого, — Эрен, а именно, его поведение. Поначалу Жан связывал неконтролируемое рвение Йегера заняться делом с тем, что он просто хотел забыться в работе, погрязнуть в рутине, чтобы не утонуть в собственном горе. Но чем дольше он смотрел на Эрена, его осунувшееся лицо, лихорадочный блеск в глазах, выпирающие синеватые жилы на дрожащих руках, тем больше он думал о том, что во всём этом был более глубокий смысл. Жан не представлял, что творилось в голове у Йегера, но очень надеялся, что эти мысли не поведут его по ложному пути.