Рыбачья артель весело праздновала богатый улов, уже звенели кубки, на столах дымилась закуска, а пара подвыпивших, с красным носами нордов, из команды Петера затянула какую-то песню.
Могучий дух обитает в горах,
И голос его свободный
Звучит с колыбели в наших сердцах
И в чуткой душе народной.
Народ притих и начал прислушиваться к словам, если честно, то я не слышал ещё песен в этом мире, поэтому эта нетрезвая песенка меня тоже заинтересовала. А с другого конца стола уже начал басить ещё один голос…
Тот ласковый голос, глубокий, родной,
Как говор листвы, как ручей лесной,
Живое эхо свободы
Он будит в душе народа….
Пара мужиков притоптывали в такт песне, отчего атмосфера стала совсем драматической, и теперь все бросили пить, и пытались ухватить слова:
Он – песни знакомой мотив родной.
Он – повесть и он же – сказанье,
Он горе смягчает в груди больной,
Он счастью дает сиянье,
Естественно, слов никто не знал, кроме тех, кто прибыл из Скандинавии, но хором мычали все. Думаю, что теперь песни под чарку крепкого красного будут тут в моде. На самом деле мне понравилось. Крепкие рабочие парни, поработали, отметили и теперь расслабляются, даже с перевозбуждённой толстухи спал весь любовный пыл, и она слушала суровую песню Нордов, покачивая головой в такт.
Он – память о прошлом, он – сила любви,
Он – честь и геройство в нашей крови,
Он в самом далеком скитанье
Звезды путеводной сиянье!
Певцы закончили свою недлинную балладу, а им уже вовсю хлопали и топали. Народ был возбуждён и воодушевлён. Наверное, есть особая сила в народной песне, не в той эстрадной херне, что за деньги льётся из каждого телевизора Земли, а истинно народная песня, которая идёт откуда-то изнутри души.
– Подходит для нашего Создателя, – пробасил Большой Джо, – прямо точно про него!
– Так давай выпьем за нашего Создателя! – как-то сам-собой выкрикнул я и высоко поднял стоявшую рядом со мной чарку, – Пусть поскорее возвращается!
– За Создателя! Громыхнул хор лужёных глоток!
До комнаты я добрался не скоро. Понравившуюся всем песню исполнили ещё не один раз, отчего тостов за создателя было произнесено не мало. Участники попойки один за другим сваливались с лавок кто под стол, кто в проход, но уходить всё равно никто не хотел. А где-то недалеко отсюда вздрагивало тяжёлое веко каждый раз, когда кто-то из рыбаков поднимала очередной бокал и громко кричал» «За Создателя!»
Толстуха, имя которой я так и не спросил, всё-таки пришла вместе со мной в комнату. Точнее она меня притащила, а затем долго и с каким-то остервенением пыталась завести меня, целиком засовывая мой, порядком разомлевший член, себе в рот. А я был просто пьян в стельку и ни чего такого не хотел, вот только сопротивляться не было уже сил. Толстуха была настойчивой, и всё-таки частично завела моё естество. Последнее, что я помню из прошедшего вечера, это размеренно поднимающийся-опускающийся пухлый зад и ощущение чего-то тёплого и приятного.
Проснулся я один. Чем закончилось приключение не знал. Да и без разницы. Было хорошо, да и ладно. Сегодня нужно будет пособирать полезности в куче хлама. Я видел там какие-то металлические ящики, и мне кажется, что они вполне подойдут под посол рыбы и мяса. Так что нужно их прибрать. Вообще у меня появилась какая-то страсть к мешочничеству. Всё увиденное сразу же приобретало для меня неисчерпаемый интерес, и поэтому я не стал даже распаковывать блестящие и весьма тяжёлые коробки, а прямо так оттащил их на свою будущую базу. Я тащил буквально всё. Всё, что представлялось мне полезным, интересным или даже просто красивым. Добрая часть кучи с хламом перекочевала к новому дому. Здесь было всё, что представляло собой металлопрокат, какие-то перспективные механизмы, проволочки и проводки, непонятные инструменты и просто яркие коробочки, меня интересовало всё!
Позже стало хуже. Я решил спрятать всё, что припёр. А куда? И мне пришла в голову мысль – создать подземное хранилище. Звать строителей не хотелось. А вдруг увидют! И я запасшись лопатой, кузнецы денег не просили (да и не было их) начал втихаря копать нору в склоне холма за новым домом, который, к слову, был уже закончен, да не просто закончен, но и обставлен всем необходимым. Не могу сказать, что я занимался только тем, что таскал хлам и прятал его, вовсе нет. Я планомерно реализовывал свою стратегию завоевывания рынка. Даже выпросил у ремесленников телегу и молодого бычка на ферме, так что теперь у меня был уже свой транспорт. С помощью бывших коллег я соорудил небольшую лодку для рыбалки в моей луже, и теперь каждый день ставил перемёт, на который частенько ловилась неплохая рыба. В основном щука, сом и крупный окунь. В общем мне хватало, чтобы коптить, не прибегая к помощи рыбацкой артели. Я не хотел особо тратиться на соль, а вдруг у меня что-то попросят взамен, и поэтому искал место, где мог бы добывать столь необходимый мне продукт самостоятельно.
И я такое место нашёл. В паре километров на восток, за изгибом горы я обнаружил совершенно небольшой грот, на дне которого блестела лужица, метров двух диаметром. Но самое главное, что все стены, все полы и потолок были усеяны мелкими бело-розовыми кристаллами. По вкусу эта соль была даже лучше, чем у рыбаков, поэтому я тут же набрал несколько мешков полезного продукта. Единственное меня напрягало в этой ситуации – мне надоела одна только рыба, поэтому я начал ставить ловушки на животных, в основном оленей и кабанов, хотя мне было без разницы. Зайцев я тушил в печи, а из их кишок делал колбаски и запасал кишки на будущее, пересыпая их солью, свиней разделывал на запчасти и коптил по отдельности окорока, лопатки, корейку, грудинку, а затем вывешивал в самодельном погребе, где у меня стояли ещё и мешки с солью, так что воздух был постоянно сухой. Позднее я построил амбарчик, в котором хранил соль, и начал складировать готовое мясо и рыбу, а также заготовки.
Обществом я не был обделён, так как каждый день ко мне кто-нибудь приходил. Люди приносили всякое добро и обменивали его на мясо и рыбу, ко мне приезжали охотники и обменивали целые, неразделанные туши на готовый продукт, как и бывшие коллеги. Бабёнки из ферм и мастерских частенько приносили с собой угощение и мелкие вещи, частенько оставаясь у меня до утра. Я никого не выгонял, не идти же им домой в ночь? Постепенно прошло лето, я остыл к хламу перед складами, мой бизнес вошёл в состояние равновесия. То есть я имел достаточно прочности для удовлетворения любых запросов и перекрытию всех возникающих потребностей. Кроме потребности обычного общения. А чтобы чем-то себя занять, я начал перебирать притыренное и систематизировать. Куртка замшевая импортная, три штуки, магнитофон кассетный, отечественный, три штуки… Получился неплохой запас, вот только запас чего?
Однажды я взялся за свою сумку, и наткнулся на большой кристалл, который так и не решился выложить в склад, в отличии от более мелких. К тому же разбирая хлам я постоянно вытаскивал подобные кристаллы из разных приборов. Только вот большой был только один. я взял его сразу в обе руки, и начал рассматривать. Кристалл был очень необычным, даже возникало ощущение, что это не кристалл, а какая-то субстанция в твёрдой оболочке. Переплетение серых нитей внутри давало такую сложную конструкцию, что я даже не пытался понять её размерность. Смотрел на просвет сквозь кристалл и всё больше поражался его внутренней структуре, в попытка разглядеть ещё, я поднёс необычный предмет к своим глазам вплотную, и невольно прижал его к своей голове. В таком приближении я видел ещё больше ответвлений и ещё более тонкие связи, я как будто погружался в развитую конструкцию.
– Помоги мне! – я очень явственно услышал напевный женский голос, – помоги мне, разумный!
– Кто здесь? – я оторвал кристалл от головы, и невольно огляделся, вокруг никого не было, дом я по обыкновению запирал изнутри на ночь, – я не жду сегодня гостей, так что вали лучше отсюда!
