– Малыш Бильбо, так прозвали, а зовут Бил, точнее Уильям Тейлор, Калифорния, – Плотный коротышка поднял в знак приветствия бокал с отваром, – ты бы знал, какая у нас рыбалка! Но за волнами тоже приходится смотреть, а то смоет нафиг!

– Алан Трюбо, Ванкувер, Канада, – невзрачный тип подал мне руку, – лучше всех в этом мире вяжу сети!

– Мацутаки Такага, Хакайдо, Япония, – щуплый азиат слегка поклонился, – могу научить многому в рыбалке.

– Лиф Хансен, Норвегия, – ещё один здоровяк в команде, белобрысый и загорелый, – я бригадир на нашем дракаре, так что давай заправляйся, и нам пора!

– Уже, сейчас запью и готов! – я спешно запивал очередной кусок чаем, – фот уве фщё!

– А сам-то откуда будешь? – Мацутаки задал мне вопрос, на который в этой компании мне не особо хотелось отвечать, ведь, судя по всему, я тут единственный из России, да ещё с таким прошлым, – а то мы рассказали, а ты нет.

– Россия, Саратов, – настроение начало падать, а всё так хорошо начиналось, – подорвался вместе с пулемётом в бою.

Тишина накрыла помещение кухни. Я мог бы соврать, рассказать какую-нибудь историю, но сам фат того, что я сижу сейчас с этим мужиками и почему-то стесняюсь рассказать о том, что я погиб на войне против их стран? Да пошли бы они все! Пусть принимают таким, как есть! Вижу, как вытянулись их рожи, ведь байки про то, что русские не сдаются ходили ещё когда я был жив, он как огня боялись встречаться с нашими войсками в открытом бою, в основном воевали с помощью ракет и авиации. Что ж, в этом мире мы все едины, пусть не думают ни чего о себе, тоже мне, потомки великих держав.

– Господин Васька Котов, – обращение Мацутаке меня привело немного в замешательство, – вы погибли как самурай, не давшись в плен?

– Не знаю, господин Такага, – я не знал, как ещё обратиться при таком повороте, – меня пулями и осколками разорвало всего, и жить мне оставалось считанные минуты. Я заминировал тело и оказался здесь.

– А как тебя зовут на самом деле? – большой Джо посмотрел мне в глаза прямо до теменной кости, – я точно знаю, что не Васька Котов.

– Анатолий Зубов, награждён званием героя России посмертно, за самоотверженность и запредельную доблесть в бою с многократно превосходящим противником, – как-то траурно протрубил долговязый Салли, – я изучал историю десятилетней войны, когда учился в Глазго в университете, это был бой, в котором погиб трёхзвёздный генерал Макартур.

– Не знал такого факта, – я был немного подавлен, надо же, попал в иностранные учебники, – я бы лучше с девушкой тогда в кино пошёл.

– Не нужно стесняться своего прошлого, – Малыш Бильбо подошёл ко мне и дружески хлопнул по плечу, – ты вошёл в историю как герой, про это несколько фильмов сняли.

– Я помню! – Большой Джо замахал руками, – особенно эта сцена, где обрадованный победой Макартур подходит к телу пулемётчика, и небрежно пихает его ногой, а через пару секунд взрыв! Это сильно!

– А я не помню, – я уставился в кружку, – хотя в тот момент я мог быть ещё живым.

Тишина вновь повисла в воздухе.

– Извини братишка, – Большой Джо подошёл ко мне и обнял, -ты не думай чего, мы не злимся и не обижаемся на тебя, просто для нас всех честь оказаться рядом с человеком, способным на такой героизм.

– Я не обижаюсь, – я посмотрел на честные глаза аляскинского рыбака, – у меня выбора не было, и было очень обидно подыхать в неполные двадцать пять лет.

– Мы сегодня выпьем за это, но только вечером, – Хансен тяжело встал со стула, – а сейчас пойдём и поймаем хорошую рыбу!

– Вы это, Мужики, не рассказывайте никому, ладно? – я посмотрел на своих подельников, – я не хочу больше это вспоминать.

Рыбаки молча покивали головами и в полной тишине мы вышли из столовой.

Утренняя сцена очень быстро вышла у меня из головы. Первый выход на озеро, а это огромное пространство воды оказалось озером, был потрясающим! Я думал, что мы сейчас сядем на вёсла и будем грести изо всех сил, но оказалось, что мы шли ха счёт водных элементалей, которые толкали наш маленький кораблик вперёд. Не было ни шума ветра, ни парусов и звука мотора, лодка просто шла вперёд и с приличной скоростью, не меньше десяти узлов, как сказал большой Джо. После завтрака он стал как-то по-доброму и по-братски ко мне относиться, причину я не знал, да и не важно мне это было, ведь все причины остались в прошлом мире, и теперь только всплески воды и крики чаек сопровождали наши мысли. Не дай бог в этом мире повторения тех событий.

Рыбу ловили по старинке – заводили конец далеко в озеро, а затем одновременно вытаскивали невод. Шестерых человек вполне хватало, чтобы вытащить сеть длиной около двухсот метров. Как оказалось, у дракара был опускающийся задний борт, из которого получалась неплохая аппарель, и именно с помощью неё мы и вытягивали сети. Рыбы было предостаточно, но мы брали только определённого размера. Бригадир Лив очень внимательно за этим следил. У него были даже заготовлены специальные шаблоны – какую рыбу можно брать. Так что после вытягивания сетей мы все дружно перебирали улов и скидывали годные экземпляры в трюм, в котором плескалась вода, специально, чтобы рыба не дохла.

Меня удивило, что из всего многообразия рыб, наш бригадир брал только крупную форель, это как раз понятно, ещё мы брали крупного судака и больного серо-зелёного окуня, которого все называли басс. Карпов никто не брал, да и не часто они попадали, а мелочь, вроде краснопёрки, кумжи, сигов и даже хариуса никто не брал. Иногда попадались мелкие сомики, но и они выкидывались. Я никак не мог понять, почему так, и наконец до меня дошло, что они не знают озера, и поэтому ловят так, как привыкли ловить дома. Да и мощных лебёдок, способных вытянуть сеть с очень высокой стенкой у нас нет. Я не хотел портить о себе впечатление, поэтому решил действовать самостоятельно, а именно – сделать перемёт.

Обычно после возвращения из рейса мы все дружно занимались чисткой рыбы, а точнее – снимали филе, даже иногда устраивали соревнования – кто быстрее снимет филе с лосося. Но как правило все останки рыбы выкидывали, хорошо хоть икру оставляли, а то вообще была бы беда. Я с сожалением смотрел, как вкуснотища выбрасывается в озеро, привлекая большое количество мелкой рыбёшки, и однажды я набрался смелости и попросил не выкидывать головы и кости. В этот день мы набрали особенно много форели, и сейчас у нас набрался большой таз с головами и хребтами. Из всего этого великолепия я решил сделать уху. Или даже финский рыбный суп.

Я нашёл на кухне всё что было нужно – лук, картошку и сливки (американцы, блин). Если упомянуть ещё сыр, хлеб и нарезку из вяленого мяса, то это в принципе весь рацион рыбаков. Что было странно, так как рыбу мы ели редко и в основном жареную, а супов не было вообще, в основном мятая картоха с луком, маслом и сливками. Штука весьма калорийная, но вкусная. Лавровый лист я сорвал с ближайшего куста. Мои коллеги не рассматривали его как пряность. Головы я варил вместе с луком и лаврухой больше часа, затем слил бульон, и добавил туда несколько картофелин. Пока варилась картошка, я разобрал варёные головы и мелкие кусочки мяса покидал в суп. В конце добавил туда несколько крупных кусков филе. А в качестве завершающего аккорда – добавил в суп сливки и немного размятой моцареллы, благо у нас её всегда было много. Получился весьма наваристый суп, на который нашлись охотники не только в нашей бригаде, но и во всём рыбном сарае, как мы называли наше изящное здание из божественного адаманта.

Мой рыбный суп, который мои коллеги щедро приправляли перцем чили (а они всё им приправляли) принёс мне одновременно и славу, среди коллег, и дополнительные заботы, так как теперь меня чаще просили приготовить что-нибудь. Я довольно интересно проводил время общаясь с рыбаками, но постепенно мне всё приедалось. Я не хотел провести остаток своей жизни занимаясь выловом одной и той-же рыбы, приготовлением еды и потрахивая девчонок, которые частенько забегали к весёлым рыбарям. По поводу прошлого речи больше не заводили, только иногда во взглядах читалось то ли уважение, то ли зависть, то ли ненависть…