- А почему он тебя порезал?

- Если ты не можешь убить своего врага, то покалечь его, - отвечаю я. - Он пометил меня, потому что был грязным копом, но все же копом. Шрамы на моем лице делали меня более узнаваемым. Это ведь полицейские штучки, верно?

Она не отвечает, но я вижу боль в ее глазах, пока она изучает меня

- Господи, Макенна. Поспи немного. Твое поврежденное сознание издевается надо мной, - я пытаюсь уложить ее на спину, но она не отпускает мою руку.

- Эти голоса отвечают тебе, да? Я тоже их слышу. Называют меня ребенком. Наивным ребенком, что поверил ему. Я же офицер полиции. Я была детективом. Меня учили распознавать отклонения в поведении преступников, и все же я упустила все признаки, которые он проявлял.

Я крепко сжимаю ее руку. Какое дерьмо осталось от "хорошего" парня. Я не знаю, что еще можно сделать. Возможно, заставить ее увидеть правду было неправильным решением. Невежество гораздо добрее к ее чувствам.

Я ставлю одно колено на кровать и снова пытаюсь уложить ее, чтобы она отпустила меня.

Ее руки обвиваются вокруг моей шеи.

- Давай устроим представление стенам. Вотрем его в лицо Хадсону. Пусть он посмотрит, как ты меня трахнешь.

Член мгновенно реагирует, хотя мозги знают, что лучше для меня. Я пытаюсь высвободиться из ее объятий, но она цепляется за меня, упираясь бедрами прямо в затвердевшую длину, спрятанную в штанах.

- По-моему, ты свихнулась, - говорю я. - Это извращение.

Она смеется.

- Мой похититель называет меня извращенкой, какая ирония судьбы, - она теснее прижимается ко мне, двигая бедрами, уничтожая остатки моего контроля. - Трахни меня, Люк. Давай дадим голосам то, о чем они действительно говорят.

Я на мгновение закрываю глаза, просто чувствуя, как ее мягкое тело обволакивает меня... легкое прикосновение ее дыхания к моему рту. Я удерживаю каждую унцию контроля и хватаю ее за бедра. И затем бросаю ее на матрас.

- Нет, - мой голос звучит строже, чем я чувствую себя на самом деле в этот момент.

Ее ноги обвиваются вокруг моих икр, и, лежа подо мной, она шепчет:

- Иди ко мне. У меня есть секрет.

Я думаю, что сломал ее.

И все же я хочу глубоко погрузиться в нее, чтобы заставить ее забыться.

Я и сам хочу забыться.

Она елозит бедрами, привлекая мое внимание к промежности, раздвигая ноги в стороны для меня, и это самая сексуальная гребаная вещь, которую я когда-либо видел.

Боже, помоги мне, я склоняюсь над ней, накрывая ее тело своим. Прямо сейчас я – мазохист. Мучая себя прикосновением ее тела, желая ее так сильно, что могу затеряться во всем этом вместе с ней.

Затем моя шея встречается с холодным давлением стали.

Глаза Макенны теряют сексуальную и несфокусированную дымку, когда она поднимает глаза прямо на меня. Она сжимает рукоятку моего охотничьего ножа в левой руке, /целясь лезвием прямо в артерию на моей шее

Черт возьми! Я должен был это предвидеть.

Она облизывает губы, все еще такие соблазнительные.

- Так кто теперь держит ситуацию под контролем? 

Макенна.

Нож в моей руке кажется тяжелым, рукоятка слишком велика для моей ладони. Несмотря на то, что это незнакомое мне оружие, я держу его крепко. Я знала, что в следующую секунду Люк потеряет бдительность, и воспользовалась этим. Я действовала.

Теперь я уже не могу колебаться.

- Контроль всегда был у тебя, - говорит Люк. Его взгляд скользит по моему лицу. - С той самой секунды, как ты посмотрела мне в глаза в том переулке, ты завладела всем.

Я с трудом сглатываю. Моя рука дрожит.

- Я не запирала саму себя в этом подвале, - бросаю я вызов.

- Нет. Но ты хотела получить ответы. И это был единственный способ заполучить их, - каждый раз, когда он произносит слова, лезвие дергается, прочерчивая красную линию там, где сталь касается его кожи.

Его бедра покоятся между моими. Ощущение тяжести его тела на мне и давление затвердевшего проявления его желания, все еще прижатого ко мне, делают эту ситуацию еще более опасной.

В моих ли руках контроль?

У меня есть оружие. Все, что мне нужно сделать, это провести лезвием по его шее. Но угрожающее и болезненнее ощущение, которое перетягивает мое внимание на себя, заставляя задаться вопросом, почему я тяну время.

Я же не убийца.

Когда пришло время, я могла нажать на курок на складе. Я была разбита. Слаба, напугана и жаждала мести.

Но после всего, что я обнаружила...чего же я жажду сейчас? Справедливости? Возмездия? Кто же должен заплатить за всю эту боль?

- Я просто хочу уйти, - говорю я. - Вот и все. Просто позволь мне уйти.

Взгляд Люка блуждает по моему лицу, медленно и осторожно.

- Дверь прямо там. Ты можешь уйти в любое время, когда захочешь.

- Я не могу.

- Почему?

Я хочу закрыть глаза, чтобы не видеть его лица... этого прекрасного лица, испещренного шрамами. Но я не могу отвести от него глаз, я не могу колебаться.

- Потому что ты придавливаешь меня сверху.

- Так убей меня.

Ключ. Я протягиваю руку к его карману, и он перехватывает мое запястье, прижимая его к матрасу. - Твой выбор говорит за тебя, Макенна. Точно также ты могла бы с легкостью украсть ключ и сбежать в любое время. И все же твоя жажда правды победила. Разве мы чем-то отличаемся? Как ты можешь быть менее чудовищной, чем я? Сделай это. Ты хотела отомстить. Отомсти сейчас.

Я крепче сжимаю рукоять ножа.

- Я не такая, как ты.

Его улыбка - знающая и прекрасная - пронзает меня насквозь.

- А ты не хочешь подбросить монетку? Орел - ты перерезаешь мне горло. Решка - я тебя трахаю.

Я смещаю лезвие на миллиметр, наблюдая за тем, как оно окрашивается красным.

- Я могу сделать и то, и другое.

- Я могу обещать, что и то, и другое доставит тебе удовольствие. Даже вызовет привыкание. Есть тонкая грань между похотью и ненавистью, - его бедра упираются в меня, и пульсация глубоко внутри моего тела лишает меня рассудка. Я делаю глубокий вдох, и он останавливается. - Мне любопытно ... если бы я трахнул тебя достаточно сильно, если бы я мог разорвать тебя пополам, разрешило ли бы это мою дилемму.

- Дай мне ключ, - с трудом выговариваю я.

- Для этого тебе придется убить меня.

Я пытаюсь высвободить зажатую им руку, ведь мне нужны обе руки, чтобы держать нож, но он лишь крепче сжимает мое запястье.

- Ты сможешь. Просто двигайся дальше. Пройди сквозь кожу. Надави достаточно сильно, чтобы повредить хрящ и перерезать сонную артерию. Я обещал тебе, что ты заберешь мою жизнь. Она твоя. Но ты должна пообещать мне, что не остановишься на этом. Отомсти, вступи в схватку с Дженнифер Майер. Если ты прикончишь меня здесь и сейчас, то будешь мне должна. Заставь ее заплатить за то, что сделали с моей сестрой. Если ты мне это пообещаешь, я не буду сопротивляться. Тебе с легкостью удастся меня убить.

- Как вообще убийство может быть легким, ты, ублюдок? - я чувствую, как наворачиваются слезы, и сдерживаю их. Мои эмоции не соответствуют тому, что я чувствую... но я уже не знаю, что чувствую.

- Ты вся дрожишь, - говорит Люк. - Это просто страх.

Я издаю презрительный смешок.

- Чего ты хочешь, Макенна?

Я качаю головой, прислонившись к койке.

- Освободиться.

- Освободиться от чего?

Я устала бояться, сомневаться в своем прошлом, сомневаться во всем. Если отказ от контроля означает освобождение от боли и страха, тогда я должна встретиться лицом к лицу со своими демонами. И теперь я смотрю прямо в одни из этих демонических глаз.

- Если я открою эту дверь, куда ты пойдешь? Что будешь делать?

Я закрываю глаза. Слеза скользит по моему лицу, стекая по виску.

- Кто-то должен заплатить.

Его большой палец скользит по нежной коже моего запястья.

- Я устал расплачиваться, - произносит он. - И я думаю, что и ты заплатила достаточно.