Мы дошли до старенького выступа, где можно было сесть и помочить ноги в прозрачной водице или просто лечь и смотреть на звёзды. Я молча села и начала снимать обувь. Затем закатала штаны и окунула ноги в прохладную воду. Однако, свежо. Аарон не растерялся, сел рядом со мной, но мочить ноги не стал. Он сорвал травинку, вставил её в зубы, поднял руки вверх, подложил их под голову и улёгся на выступ, скрестив одну ногу на другую:

— Мне так нравится, как рассвет съедает луну. — проговорил Аарон.

— Ночь тяжёлая выдалась, конечно. — я болтала ногами в пруду.

— Почему? — Аарон вскочил и сел наравне со мной, уставившись на меня с тревогой.

— Да сон мне идиотский приснился, я поэтому и позвонила тебе. — выдохнула я.

— Давай рассказывай. — Рон устроился поудобнее и внимательно слушал меня.

Я рассказывала всё на одном дыхании, стараясь не упустить ни единой детали. Рон слушал меня не отрываясь. С каждой минутой солнце поднималось выше фонарей, а затем и вовсе выше макушек деревьев, которые были усыпаны густой зелёной листвой. Вода в пруду блестела из-за попадания солнышка на поверхность. Я начала щуриться от солнечных лучей, но мне это нравилось. Я скучала по летним солнечным лучам, пению птиц и густой листве. Закончив пересказ сна, мы с Аароном молчали с минуту. Он словно подбирал слова как это всё прокомментировать, а я нервничала в ожидании его комментариев. Всё же, сон не из приятных, сигнализирует об одном из моих страхов, который был пережит лично мною и моей семьёй:

— Знаешь, всё же, мне кажется, это всё на подсознательном уровне. Накануне мы ведь обсуждали эту тему. Вот она и отложилась у тебя в свежих слоях памяти, что воспроизвелось у тебя во сне. — спокойно предположил Аарон.

— Да я вот тоже так думаю. Только вот меня беспокоит, что миссис Хилл словно была не рада нашему… браку. — занервничала вновь я.

— О нет, насчёт этого даже не думай переживать. Она обожает тебя. Каждый раз, когда я к ней заезжаю, она первым делом спрашивает про тебя. Бабушка в восторге от нашего союза, потому что прекрасно видит как я к тебе отношусь и как ты ко мне относишься. Во сне является нормой то, что всё переворачивается с ног до головы. — уточнил Аарон, глядя в собственное отражение. Я молча смотрела на него не отрывая глаз.

— Который час? — внезапно спросила я, оглядываясь по сторонам.

— 6:49. — Рон посмотрел на карманные часы, которые вынул из кожанки. На улице было уже совсем светло.

— До пар ещё целых два часа, — лучи солнца окутывали моё лицо, заставляя прикрывать глаза и произвольно улыбаться. Аарон, соглашаясь, промычал и поцеловал меня в лоб. — Почему-то я дико захотела сахарную вату. — в моих глазах горело желание съесть её.

Хилл рассмеялся на воспроизведённое мною желание, при этом начал смотреть вдаль, словно думая, где можно сейчас её достать:

— Ну «Sugar Queen» откроется только в 7:30. Придётся подождать. — улыбнулся мне Аарон то ли от солнца, то ли просто так.

— Надо что-нибудь поделать, тогда время пролетит гораздо быстрее. — я провела ногой по воде и прохладные капли разлетались во все стороны, блестя на солнце.

— И что же? — поинтересовался Аарон.

— Не знаю, не придумала. — я поникла.

— Хм, расскажи мне знаешь что…? — Хилл взглянул на небо, придумывая вопрос. Я молча с особым интересом наблюдала за ним. — Ты бы хотела уехать из Сентфора? — вопрос Аарона был для меня весьма неожиданным.

— Ну-у… — задумалась я. — Я б хотела посетить некоторые страны. Например, твою родину. Но чтоб прям уехать… нет, наверное. У меня ведь здесь мама совсем одна. Я бы не оставила её здесь просто взяв и уехав. — я с неким презрением смотрела на Хилла.

— Я просто спросил. Я не собираюсь тебя никуда увозить. — рассмеялся он.

— Да я знаю. — отшутилась я.

Ни черта я не знаю, Хилл! Конечно, насильно никто не имеет никакого права меня красть и увозить, и, возможно, если б мама была сейчас с отцом, то философия моя о том, чтобы покинуть Сентфор, кардинально поменялась. Этого я не знаю.

Таким образом, мы с Аароном перебрали кучу различных тем, обговаривая всё и шутя. Мы не заметили как прошли полчаса. Взглянув ещё раз на время, Рон взял меня за руку:

— Ну чего ты, не передумала полакомиться ватой? — Хилл заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос.

Я отрицательно мотнула головой на его вопрос, улыбаясь как ребёнок. Мы шли до байка и наблюдали, как народ начинает потихоньку просыпаться и разбегаться кто куда: кто-то бежит на учёбу, кто-то — на работу, кто-то выгуливает собак, а кто-то — мы, которые не ложились вовсе спать и сейчас поедем за сладкой ватой. Признаться честно, я ещё не ощущала такую волну счастья, которую ощущаю именно сейчас.

Машин в Сентфоре стало гораздо больше, поэтому доехать так быстро, как ожидалось, не получилось, но ничего. Я была готова подождать. На удивление мне не хотелось даже спать. Прилив энергии и бодрости зашкаливал. Это меня радовало. У миссис Софани не буду засыпать на парах, да и, надеюсь, получится не опоздать. Тогда математичка вообще с ума сойдёт.

Не заметив, как я погрузилась в собственные мысли, Аарон уже припарковал байк возле «Sugar Queen», которые были правда открыты в столь раннее время:

— Доброе утро! — в один голос с Роном поприветствовали мы полусонных сотрудников.

— Здравствуйте! — девушка, которая стояла за прилавком, старалась натянуть улыбку как можно естественнее, но глаза выдавали её с потрохами, что она хочет безумно лечь спать; плевать где, хоть прям здесь.

— Какую тебе, солнце? — шепнул мне Аарон.

— Можно, пожалуйста, вату с клубничным вкусом? — улыбнулась я девушке.

— Да, конечно. Вам одну? — она протёрла глаза. В какой-то момент мне даже стало её жаль.

— Одну. — Аарон протянул два доллара, и мы остались ждать, пока сделают мою желанную и долгожданную вату.

— Пожалуйста. Хорошего вам дня! — девушка протянула мне огромное розовое облако, улыбнулась и проводила взглядом до двери.

— Спаси-ибо! — запихивая маленький кусок ваты в рот, пробубнила я, встав на цыпочки, чтобы чмокнуть Аарона сладкими липкими губами.

— Да не за что. Дай хоть попробую, что за гадость. — суровый байкер на первый взгляд оторвал себе весьма большой кусок, который попытался с первого раза весь уместить во рту.

— Ну почему сразу гадость? Очень даже вкусно! — возмутилась я, крутя вату в руках.

— Слишком сладко. — Рон облизывал пальцы.

— А ты как хотел? Слишком горько? — огрызнулась я с улыбкой.

— Мне вот сладости рядом хватает. — Хилл мне подмигнул.

От этих слов в животе пролетел рой бабочек или это от удовольствия послевкусия клубничной ваты. Нет! Определённо бабочки, которые призывал Аарон каждый раз, когда говорил что-то подобное:

— Ну чего? На пары едем? — Рон снова вынул из кармана маленькие часы.

— Чёрт, я бы хоть переоделась, но дома мама… — я грустно дёрнула уголком рта.

— Думаю, миссис Софани не обратит внимания на спортивный костюм, если ты придёшь не то, что бы вовремя, а раньше минут на пятнадцать. — предположил Аарон.

— Да причём здесь Софани? Я не комфортно себя ощущаю в рамках универа. — я оглядела себя с ног до головы.

— Наоборот! Естественная такая. — Хилл потрепал меня легонько за щёки, которые чуть ли не слипались друг с другом из-за приторного вкуса ваты.

— Кэнди упадёт в обморок. — задумчиво монотонно произнесла я.

— Ой, тебе ли не всё равно что про тебя скажут? Если и скажут, то только из зависти, потому что без макияжа ты у меня великолепная! — Аарон не сводил с меня глаз.

И ведь я верю ему. Он не может мне врать. Плевать! Пойду без макияжа, с пучком, в спортивном костюме, зато до кончиков пальцев счастливая!

— Поехали! — я выкинула палочку от ваты в мусорное ведро, протёрла липкие пальцы, надела шлем и уселась на байк. Аарон молча с улыбкой завёл мотор, надел шлем и надавил по газам, прямиком к центральному входу университета.