Следующим мое внимание привлек смотрящий, приставленный к Джагерею. Будучи существом, материальным не более чем "несколько", невидимый демон перемещался немногим медленнее, чем лошадь, скачущая галопом. Всадники же Джагерея заботились о своих верховых животных, и перемещались, поддерживая "экономический ход", то есть — легкой рысью. Так что смотрящий вполне мог наблюдать за движением отряда. Тем более, что траектория этого самого движения оказалась на редкость предсказуемой: вначале Джагерей-нойон выехал на пляж напротив Азира, махал там руками и что-то кричал, похоже, не осознавая, что на другом берегу его совершенно не слышно. Однако переправляться прямо к замку предводитель кочевников не стал. С его силами штурмовать Азир мало чем отличалось от самоубийства. Другим возможным решением было спуститься вниз по течению, и переплыть реку где-то за балкой, а потом — уйти в рейд по малым поселениям, вроде Красноголовиков, Каменки и множества безымянных хуторов. Вреда таким образом он мог причинить немало… Но любое перемещение к югу приближало Джагерея к ставке Джумен-нойона… а этого "храброму предводителю", похоже, не очень хотелось. Так что отряд кочевников двинулся к северу, в сторону золотоносной косы. Ожидаемо. Так что возле золотой копи уже располагался отряд оборотней и еретиков под предводительством Фабриса. С ними же отправилась и Лёсса с феечками. Причем феечкам я поручил очень важную задачу "защищать мою приемную дочь", а Лёссе, соответственно — "присмотреть за феечками, а то существа они наивные и взбаломошные… как бы чего не случилось". Учитывая присутствие в этой компании еще и Фабриса, можно было ожидать, что уж у них-то потерь быть не должно.
Кочевники бросились в воду и поплыли, держась за шеи лошадей. Течение Великой было сильно, так что Джагерей отправился в свой великий заплыв, стартовав серьезно севернее предполагаемой точки финиша.
Увидев начавших переправу кочевников, работники золотого прииска побросали свои инструменты, и кинулись к обрыву, где наверх вела единственная тропа. Пытаться спасать имущество, включая уже добытое золото, им было строго запрещено. Так что эвакуация была завершена прежде, чем отряд Джагерея доплыл до середины реки.
В так и оставшемся бессмысленными, но, тем не менее, уже оговоренных пункта несостоявшегося договора с Джагерем было оговорено, что его воины не должны приближаться к моим владениям ближе, чем на середину Великой. Так что, как только невидимая граница была перейдена, я отдал приказы и Ставру, и Пьену.
Ставр обратился к посланникам Джагерея, и сообщил им, что пославший их перешел границу с вооруженной силой. Так что у них теперь есть два пути: принять присягу Кайларну, полноправному владыке всего домена, либо же отправиться в тюрьму. Анатэ-мобед выбрал третий путь: он начал читать какое-то заклинание… Глупое решение для мага в зоне досягаемости мечей всадников Хаоса, что последние немедленно и доказали: в Страну Вечной охоты мобед отправился тремя кусками. Шибан поднял руки, открытыми ладонями в сторону всадников, показывая, что не собирается драться. Идигей же дернулся было к сабле… но под насмешливыми взглядами бойцов, превосходящих его и рангом, и уровнем, и вооружением, также не стал оказывать сопротивления.
Одновременно с этим событиями Кэра вонзила свои хитиновые клинки в горло и грудь оставленного на хозяйстве нукера, оставившего охрану заложников на подчиненных и с удобствами отдыхающего в шатре. В отличие от лича в подземельях Акрелата, нукер, так и оставшийся для меня безымянным, не имел ни характерной для нежити устойчивости к критическим ударам и ударам в спину, ни амулета "Верного стража". Так что одного удара ему хватило. Следом за ним отправились и стрелки у шатра заложников: каждому хватило не более чем двух стрел от теней, а влетело в обоих по четыре. На всякий случай я решил перестраховаться.
Большей части погонщиков в лагере не было: они, как им и положено, выпасали стада, принадлежащие племени. Так что восьми теням и Кэре противостояло не более пяти погонщиков. Расклад более чем безнадежный, и все присутствующие это отчетливо сознавали. Тем более, что противостояние в таком составе длилось считанные минуты, понадобившиеся для того, чтобы мы с Иримэ и сфено добрались на помощь к нашим. После чего лагерь был захвачен, и официальное прикладывание Кольца Лорда и смена флага были уже формальностью.
Между тем на основные силы Джагерея, старательно плывущие через реку, обрушились культисты. Не входя в зону поражения мощных луков степняков и заклятий хирбадов, они рассыпали множество флешетт. А поскольку кочевники плыли довольно-таки плотной группой и были стеснены в маневре, попадаемость оказалась получше, чем по цели на суше. К тому же, даже ранение, которое могло бы показаться довольно легким для существа, твердо стоящего на земле, плывущего неумолимо влекло на дно в связи с невозможностью остановиться, перевязать рану и остановить кровотечение. Однако часть кочевников все-таки сумели выплыть. Среди них оказался даже один из хирбадов, а также сам Джагерей-нойон.
И тут над обрывом поднялись оборотни, составившие стену щитов. А из-за их спин ударил залп еретичек-охотниц. Ответный залп выживших кочевников ударил, главным образом, по щитам оборотней: навесом забросить стрелу по невидимой цели, и так стоящей на пятиметровом обрыве, решились немногие стрелки кочевников. А немногих пострадавших подлечили феи.
Оборотни стояли так, что для поднимающихся по тропинке, по которой убежали работники золотого прииска, они оказывались справа. И кочевники отчетливо поняли, что взобраться на обрыв им не дадут. Узкая полоска пляжа к югу от места столкновения стремительно зарастала колючими кустами. Их еще можно было перепрыгнуть… но Джагерей решил не испытывать судьбу, и повернул своих воинов к северу, возможно — надеясь уйти за Завесу. Но тут воздух со стоном пошел трещинами, и из получившегося провала на окровавленный песок пляжа шагнул Палач Лёссы. Первый же взмах чудовищного меча искалечил сразу трех коней, вызвав вой черной, подсердечной ненависти у кочевников. Следующий удар тяжелого клинка перерубил ногу Джагерея над коленом, и глубоко ушел в бок его коня. Кочевники, успевшие остановиться и не влететь в получившуюся кучу-малу, дали залп. Поскольку цель была прямо перед ними, отчетливо видима и не закрыта щитом, эффект был гораздо лучше, чем при стрельбе по еретичкам. Однако запредельные характеристики палача позволили ему пережить первый залп, а когда его все-таки расстреляли, над грудой кричащих, искалеченных людей и лошадей уже поднимались колючие кусты, намекающие, что сбежать в этом направлении тоже не получится.
Выжившие кочевники отъехали на косу, где, собственно, и добывалось золото. Еретички-охотницы, бывшие отнюдь не такими уж хорошими стрелками, на такое расстояние стрелять не стали… зато из-за их спин взлетела виверна, потом вторая… В общем, положение осажденных быстро стало безнадежным: попытка переплыть реку обратно под обстрелом никуда не девшихся культистов и атаками виверн и сфено, была сочтена не дающей надежды на выживание. И оставшиеся в живых кочевники выкинули белый флаг.
Еще когда толпящиеся на косе, избиваемые с берега и с воздуха всадники не решались капитулировать после смерти вождя, выяснилось, что Джагерей не зря именовал себя "Вождем вождей". После его гибели под моей рукой оказались еще два кочевых племени. Уж не знаю, было ли это связано с тем, что его убили именно мои воины, или же с тем, что над его главным стойбищем уже развевался мой флаг, но ездить по степи и принимать оммаж у предводителей этих поселений мне не пришлось. Их просто приписали к моим владениям, и все.
"Стойбища кочевых племен". Главная сила и главная слабость "белой" ветви каганата. В отличие от хуторов, деревень и даже сел людей, живущих под Светом империи, или в тени Хранителей, да даже и бондов Повелителей Моря, стойбища кочевников позволяют нанимать не только погонщиков, но и воинов второго ранга — конных стрелков. В результате армии Каганата всегда многочисленны, и "их стрелы затмевают Солнце". Но есть у этих поселений и иная, не столь приятная повелителям Каганата, сторона: свободолюбивые и жадные кочевники очень не любят расставаться с деньгами. В результате при повышении налога более, чем по пяти монет с человека — в кочевых стойбищах начинает расти недовольство, а там и до бунта недалеко. Учитывая же, что большая часть армии Каганата — те самые конные стрелки, которых в стойбищах и нанимают, бунт стремительно растет, захватывая и отряды армии владыки. И это, наряду с интригами высших сановников, эффективно ограничивает амбиции владык Каганата, и тех игроков, кто принял на себя управление доменами этой фракции.
