— С Найджелом Риксоном.

— Ты… у тебя был с ним секс? — восклицает Кларисса с широко распахнутыми голубыми глазами.

— Боже, нет! У меня не было с ним секса! За кого ты меня принимаешь?

— Но ты замутила с ним, — замечает Марисса

— Я с ним целовалась! И все. Хотя он-то точно мечтал о большем.

Кларисса согласно кивает, будто отлично все понимает.

— Слышала, что у него преждевременная эякуляция, — говорит она.

— Что ж, — заключает Марисса, — полагаю, если б ты знала, как все будет просто, то подкатила бы к нему на пару нет пораньше.

— Не обязательно, — возражаю я.

Хотя, возможно, и подкатила бы. Знай я со стопроцентной уверенностью, что Найджел не отвергнет меня, то познакомилась бы с ним? Попробовала бы замутить с ним? Наверняка. Хотя это ни к чему бы не привело, поскольку Найджел довольно-таки странный со своим пристрастием к азартным играм и «я так не играю» фигней. Ну хотя бы я развлеклась.

Кларисса подходит к туалетному столику Изабеллы и, взяв один из ее флаконов с духами, брызгает себе на запястье.

— Не делай этого, — предостерегаю я. — Они же не твои.

— Ой, как будто Изабелла заметит, — стонет Кларисса, закатывая глаза и взмахом руки указывает на батарею пузырьков на туалетном столике. — У нее их здесь примерно пять миллионов.

— И что мы будем делать дальше? — спрашивает Марисса. Она бросает беглый взгляд на дверь, и с уверенностью могу сказать, что подруга хочет вернуться к Джеремайе. Джеремайя напоминает скользкую изворотливую рыбешку: если не держать мертвой хваткой, то он легко ускользнет из ваших рук. До тех пор, пока не почувствует сексуальный голод. Тогда этот парень снова всплывет на поверхность.

— Кларисса, — говорю я, вставая, — как нам вернуть блокнот?

— Не знаю, — пожимает она плечами.

Я смотрю на нее в недоумении.

— Разве ты не говорила, можно выкрасть его?

— Боже мой! — восклицает Марисса. — Потрясающая идея! Ты придумала?

Она смотрит на Клариссу так, будто не может в это поверить.

— Ну да, — отвечает Кларисса. — Но у меня нет никакого плана, каким образом это провернуть. Я понятия не имею, где он.

Джеремайя просовывает голову в комнату.

— Хэй! Ты куда пропала? — спрашивает он Мариссу, игнорируя меня и Клариссу. Вау! Просто образец дружелюбия. Перед уходом, Джеремайя бросает: — Пойдем обратно, хочу кое-что тебе показать.

Марисса умоляюще смотрит на меня. Я вздыхаю. По-любому от нее сейчас никакого толку.

— Иди, — говорю я, махнув рукой. — Мне все равно.

Подруга счастливо выпархивает из комнаты.

— Так что делаем дальше? — интересуется Кларисса, как только Марисса уходит. Подруга любуется своим отражением в зеркале на туалетном столике Изабеллы, а потом спрашивает с серьезным выражением лица: — Элиза, как думаешь, я страшная?

— Что? — восклицаю я. Ложусь обратно на кровать Изабеллы и размышляю, во что превратилась моя жизнь. — Нет, Кларисса, ты не страшная.

Даже не понимаю, к чему этот вопрос. Кларисса голубоглазая блондинка с длинными волосами. Она очень обаятельная девушка и все парни из кожи вон лезут, чтобы познакомиться с ней.

— Тогда почему Деррик захотел, чтобы я ушла?

— Эм, потому что он парень? — предполагаю я. Думаю, начать сейчас весь этот «ты — динамщица» разговор не самая лучшая идея.

— Может быть, — соглашается Кларисса, отходя от туалетного столика Изабеллы подходя к ее шкафу.

Мой телефон вибрирует, и я достаю его. Сообщение от Кейт.

«ПРИВЕТИК, — гласит оно. — МАМА С ПАПОЙ СКАЗАЛИ, ЧТО ОНИ НЕ В ГОРОДЕ. ТЫ КАК?».

В ответ я печатаю:

«ОТЛИЧНО! НА СУПЕРВЕСЕЛОЙ ВЕЧЕРИНКЕ С КЛАРИССОЙ И МАРИССОЙ».

Пожалуй, надо бы рассказать сестре, что происходит. Может, ей позвонить и сообщить, чем занимаются «318». Кейт точно знает, что делать. Вообще, Кейт знает, что делать в ЛЮБОЙ ситуации. Например, в прошлом году, когда парни завели тот список, и она запустила ЛузерыЛейнсборо. com.

Это крутое качество Кейт. Она не боится пнуть кого-то под зад, когда это необходимо. Уверена, сестра тут же примчится, чтобы защитить меня и надрать всем задницы. Однако от того главная проблема не изменится. Некоторые секреты в блокноте касаются не только меня. Хотелось бы мне сказать Мариссе, что Джеремайя ей просто пользуется и, возможно, даже не хочет быть ее парнем. Или иметь смелость сообщить Клариссе, что не следует давать парням ложные надежды. Хотелось бы иногда не ненавидеть собственную сестру за ее идеальность. Эти секреты просто не могут всплыть на поверхность. И чем больше людей я вовлекаю в это, тем больше шансов того, что это случится. К тому же, я не хочу, чтобы Кейт ради меня кому-то надирала задницы. Это будет нечестно.

Кто-то стучит в открытую дверь комнаты Изабеллы. Я поворачиваю голову и замечаю стоящего в дверном проеме Купера.

— Эй, — говорит он. — Просто хотел убедиться, что ты в порядке.

— Я В ПОРЯДКЕ, — в ярости выплевываю я. — И прекрати постоянно спрашивать меня об этом! Еще недавно тебе не было до этого никакого дела. Когда Тайлер застал нас на кухне, ты повел себя как его шестерка.

Купер косится на Клариссу, которая стоит у раскрытого шкафа Изабеллы. В руках у нее платье, и она прикладывает его к себе, позируя перед зеркалом в стиле Пэрис Хилтон.

— Ты не могла бы, эм, дать нам минутку? — просит он Клариссу.

— Ну уж нет, — вмешиваюсь я. — Она не может дать нам минутку.

— Да я не против, — нехотя отвечает она, начиная складывать платье.

— Кларисса остается, — настаиваю я. — Почему она должна уходить? Потому что ты захотел поговорить со мной? Она моя лучшая подруга!

— Потому что, — говорит Купер, — это личное. То, что я собираюсь тебе сказать, — личное!

Я буравлю его взглядом, пытаясь предположить: то, что он хочет сказать, связано с нами — я не в настроении выслушивать его тупые извинения и сожаления, пусть засунет себе их в одно место, — или же с «318» и моим блокнотом — тогда мне, возможно, стоит его выслушать.

Кларисса смотрит на меня, и я киваю. Она убирает платье обратно в шкаф и стремглав выбегает за дверь.

Я встаю с кровати и скрещиваю руки на груди.

— Ну так что?

— Послушай, — начинает Купер. — Тебе надо успокоиться. Я тебе не враг.

Я недоверчиво смотрю на него. У меня нет слов. Настолько я в ярости.

— Ты мне не враг? Купер, из-за тебя заварилась вся эта каша!

— Знаю, — вздыхает он, взъерошивая волосы. — Послушай, Элиза, у меня не было намерения причинить тебе боль.

— Ты поспорил на меня и не хотел причинить мне быль?

— Это был не спор, — упирается он.

— Это была шутка для посвящения! Нет, не так. Не шутка, а вызов или типа того. Практически синоним слова «спор»!

— Нет, все не так, — возражает Купер. — То есть да, все так, но я никогда не смотрел на ситуацию под другим углом. Мне всегда казалось, что …

— Да боже ж ты мой! — восклицаю я, всплескивая руками в воздухе. — Купер, знаешь, в чем твоя проблема?

— В чем?

— ТВОЯ проблема в том, что ты не хочешь брать на себя ОТВЕТСТВЕННОСТЬ! Думаешь, будто можно ходить и делать все, что вздумается и с кем вздумается, и все будет замечательно. Все складывается так, чтобы только ТЕБЕ БЫЛО ХОРОШО, без каких-либо последствий.

— Это не так, — отрицает Купер. — И после того, что случилось между мной и тобой, есть последствия и для меня.

— Да? И какие же?

Купер подходит ко мне и берет меня за руки. Пытаюсь отстраниться, но он удерживает хватку, пока я не успокаиваюсь. Его близость посылает стайку мурашек по коже, и я начинаю дрожать, когда Купер притягивает к себе.

— Я потерял тебя, — шепчет он. — Вот такие вот последствия для меня.

Я прижимаюсь к нему, укладываю голову на твердую грудь и на секунду, всего лишь на секунду, позволяю себе поверить. Будто бы это один из тех глупых подростковых фильмов, где парень начинает встречаться на спор с девушкой, а потом та меняет свой внешний вид, и он понимает, что по-настоящему влюблен в нее. Однако я не менялась, а это не глупый подростковый фильм. На самом деле, это какой-то кошмар. Поэтому я оттолкаю его. Резко.