— Но ведь ты сам всегда выступал против человечества? Почему же теперь их жалеешь? — пыталась оправдаться Симона. Её хотя бы радовало, что Фауст шёл с ней на контакт. Возможно, выплеснув всё накопившееся, ему станет легче и он посмотрит на эту ситуацию с другой стороны. Уж в разуме ему нельзя было никогда отказать. Он же понимает в конце концов, что нет иного пути, кроме лицензий, чтобы бороться с перенаселением. Не по прихоти же она убивает. Да и Натан тоже. Так в чём же проблема?

— Я не их конкретно жалею, а вас.

— Нас?

Девушка непонимающе уставилась на Фауста. Походу парень и впрямь взбрендил. Выдумал себе что-то.

— Нас то за что жалеть?

— Неужели ты сама не понимаешь, насколько это мерзко, просто взять и отправить человека на тот свет? В конечном счёте мы всё равно все умрём. Зачем же делать то, что за нас и так сделает природа? Я думал, что вы люди умные, а потому выше всего этого. Только глупые люди идут на поводу своих эмоций, обид, боли. Неужели не было другого выхода? Да, я признаю, что презираю человечество, но только за их глупость, но это не значит, что я всем им желаю смерти.

— Только не нужно меня учить жизни, хорошо? Ты просто устарел, раз видишь в лицензиях только одно зло.

— По-моему, это вы все устарели, точнее свихнулись.

Симона оставила это замечание без внимания.

— Ты зачем заходил?

— Удостовериться в одном факте.

— Что за факт?

— Не важно. Главное, что удостоверился.

— И что теперь? Презираешь нас? Мы теперь не друзья?

— Вы даже презрения недостойны. Презрения вызывают только глупцы, несведущие что творят. Те же, кто ищут себе оправдание в своей чудовищности, достойны разве жалости.

— А ты прям ангел? Да и кто дал тебе такое право — судить?

— Тот же, кто дал вам право убивать!

— Здесь пахнет местью. Не думала, что ты опустишься до такого.

Фауст ничего не ответил. Он бросил полный разочарования прощальный взгляд на девушку, и поспешил восвояси. Видимо окончательно понял, что любые слова и доводы бессильны.

— Ну и катись к чёрту, друг! — выкрикнула Симона. Она и не заметила даже, как её стали душить слёзы.

***

После последних событий Фауст исчез. Нет, его не заказали по лицензии вчерашние друзья, так как его не было в базе ФСЧН. Он просто исчез из того района, где жил прежде. Натан слышал от знакомых, что он перебрался на соседний континент, где решил, видимо, начать новую жизнь. Кто-то даже говорил, что он подался в Орден Монашества. Главное, что Фауст устранился сам собою, а вместе с этим исчезли страхи Натана. Симоне ещё долгое время снились кошмары. Иногда она просыпалась ночью в холодном поту с именем Фауста на бледных от страха губах. Всё больше и больше девушка вдруг убеждалась, что Фауст был прав на счёт её и Натана. В кого они превратились, поддавшись веяниям времени? Как далеко они зайдут в своей слепой ярости? Симона страшилась ответов, искала утешения в Натане. Но тот был подчёркнуто-холоден с девушкой. Он никогда меня не полюбит — думала Симона. И всё же я хочу быть с ним рядом, потому как одиночество меня в конец погубит. Фауст, прости! Прости, друг!

Майк

Майк, брат Натана, куда-то пропал.

Майк должен был вернуться со школы к обеду, но всё не возвращался. Натан звонил Майку, но тот не отвечал. Родители сходили с ума. Позвонили даже в полицию, но там заявили, что не собираются искать ребёнка, по крайней мере до завтрашнего дня. Мало ли где он мог быть? Может пошёл с одноклассником в кино или в компьютерный клуб. Но на Майка это не было похоже. Если он где-либо задерживался, то всегда давал об этом знать, чтобы родные не беспокоились. А тут уже без мало три часа никаких вестей.

К поиску подключили всех знакомых. Ходили по городу, спрашивали про Майка, показывая прохожим его фотографию, заходили во всякие заведения, где предположительно мог находиться пропавший. Были обзвонены все больницы, но похоже мальчика по приметам никуда не поступало. В школе сказали, что Майка последний раз видели возле школьного двора в половине второго.

Семь часов вечера. Ничего. Ни весточки.

Мать Майка, Гермиона, сидела чуть живая. От неё сильно разило успокоительными. Отец, Роберт, был глубоко задумчив, всё время подходил к окну и шарахался от малейшего резкого звука. Натан тоже был сам не свой. Он чувствовал, что с Майком произошло что-то очень плохое, но всячески гнал от себя эти мысли. Версия с лицензией отметалась сразу. Заказать по ней можно только совершеннолетнего, а совершеннолетие наступало — у девушек в 18, а у парней в 21 год.

Тишина в доме стала почти осязаемой, когда у порога появился весь запыхавшийся, красный от возбуждения Пульц — одногруппник Натана, помогавший в поисках.

— Нашёл!

— Где он? Что с ним? — вскочила с места Гермиона. Её мутные до селе глаза заискрились.

Роберт, стоявший у окна, спешно отошёл от него, подошёл к жене вплотную и положил правую руку на её плечо.

— Не тяни, Пульц — выкрикнул не своим голосом Натан. Он находился в крайней степени возбуждения.

Пульц только шумно вдыхал воздух, пытаясь отдышаться. Запаса воздуха хватило только на одно это обнадёживающее слово. Видимо парень долго и много бежал, что сообщить вести о пропавшем ребёнке.

— Майка видели возле железнодорожного вокзала. Это почти в семи кварталах отсюда.

— Так далеко? — удивился Роберт. — Это точно был Майк?

— По приметам всё сходится. Несколько человек, что находились тогда на вокзале, опознали по фотографии мальчика.

— Но что мог делать мой сын так далеко? Он в этой части города и не был ни разу. На секунду лицо Гермионы прояснилось, а потом вновь потемнело.

— Успокойся, мама. Мы отыщем Майка. Уже напали на его след.

— А он был один? — спросил Роберт.

— Да, что удивительно как по мне. По крайней мере его никто не сопровождал и не находился с ним рядом.

— Но как такое может быть?

— Сам ума не приложу.

— А во сколько его видели на вокзале?

— Около двух или что-то около того. Точное время не скажу.

— Получается, сделал вывод Роберт, что Майк, мой сынок, преодолел семь кварталов за каких-то полчаса, ведь его видели на школьном дворе в половине второго. Это невозможно! Телепортацией он воспользоваться не мог, личный транспорт отметается. Насколько я знаю, все его знакомые и друзья люди небогатые.

Натан на секунду задумался, а потом не сколько опешил от той мысли, которая вдруг его посетила.

— Это был не Майк.

— Что значит не Майк? — вновь подняла лицо Гермиона.

— Андроид — просто, как что-то очень привычное, произнёс Натан.

Надо заметить, что андроиды действительно были практически ничем не отличимы от обычных людей. Находились даже чудаки, которые создавали с ними семью. А что? Очень удобно. Выбираешь себя по параметрам, внешности и прочим критерием жену или мужа, задаёшь программе бесконечную любовь и верность хозяину изделия, и вуаля, идеальная семья. Что касается интимных подробностей, то андроиды вполне удовлетворяли низменным инстинктам человека. Вот только воспроизводить себе подобных, увы, не могли. Но эта проблема вполне решалась покупкой андроида-ребёнка. Также, при желании заказчика, можно было создать полную копию кого угодно, хоть умершего родственника. Он был почти не отличим от оригинала, если к тому же задать программе привычки и тип поведения живого человека, на место которого пришла бездушная машина.

— Но зачем кому-то копировать Майка? — удивился уже Пульц.

— Это другой вопрос. Кто-то хочет повести нас по ложному следу. Майка не было на вокзале. Это был андроид. Вывод напрашивается сам собой.

— Если ты имеешь ввиду похищение, то с какой целью? Денег у нас нет. И вообще, я должен немедленно позвонить в полицию и сообщить им всё, что удалось узнать. Может он тотчас приступят к поискам. А если нет, то очень сильно об этом пожалеют! Я сам пойду в отделению и устрою им там…