— Да мне все равно, слышите! — взбесилась Александра, скидывая со стола солонку, которая, упав на пол, разбилась на мелкие кусочки, а соль рассыпалась по всей кухни, — То, что вы подтирали сопли моему мужу не спасёт вас от скорейшего увольнения! — девушка переступила осколки и сломя голову понеслась в комнату младшей дочери.

Женщина грустно глянула на пол и прошептала:

— Угораздило же тебя, Виктор, жениться на такой мымре.

***

Агнесса

Боль в руке прошла, оставив после себя неприятный осадок. Лёжа на кровати спиной к двери, я пыталась не замечать тихие щебетания сестры и Ильи.

Парень вкратце рассказал, что же случилось на самом деле, а Лина глупо вздыхала, прикрывая ладошкой рот.

— Но зачем? — спросила Лина, едва слышно, — Они же расстались уже давно. Я не понимаю.

И вправду, с Рассказовым мы расстались по обоюдному согласию, решив, что так будет лучше, но никто из друзей даже не догадывался, что переодически чувства возобновлялись и мы подолгу с Даней целовались на детской площадке.

— Может и не расставались, — предложил Каратаев, отодвигая стул, — Мы не знаем, что они делали, оставаясь вдвоём. Друг категорически избегал эту тему, а я пытался не допытываться.

Лина коснулась висков и наклонила голову, от чего мне захотелось подняться и крепко обнять сестру.

Но всю идиллию разрушила мама, вбежав в комнату, как угорелая. Сначала она разъярённо накинулась на Илью с кулаками, который пытался прикрыться руками, а потом подбежала ко мне и стала целовать макушку.

— Что ты делаешь, ма? — спросила Лина, смотря то на непонимающего Илью, то на меня, когда я повернулась на спину и пыталась укрыться от поцелуев.

— Почему ты не вызвал скорую, а? — взвыла она, поднимаясь с моей кровати. Сглотнув, опустила одеяло и стала наблюдать за другом, который молча опустил голову и уставился в пол, — Зачем ты слушаешь ее, а? — указала на меня.

— Она попросила…

— А если попросит спрыгнуть с крыши — согласишься?

Поднявшись с кровати, встала напротив мамы, прикрыв спиной Илью.

— Что за детский сад? Со мной все хорошо, правда.

Александра схватилась за мою руку и дернулась вверх толстовку, рукава который поднялись и открылся вид на обожженную руку.

Ладонь с двух сторон была покрыта красными пятнами, а сверху у большого и указательного пальца была обожженная кожа, покрытая засохшим белым пятном. Сложно было шевелить пальцами в этом месте, но то, что я могла шевелить ими — радовало.

Сама ладонь неприятно болела, но я старалась глушить эту боль и строить из себя настоящего бойца.

— Какой ужас. Я вызову скорую! — качнула головой девушка и выбежала из комнаты.

Лина, стоявшая все это время у стола, покачала головой и подошла ко мне, положив руку на правое плечо:

— Я поговорю с ней и попрошу не вызывать скорую, если ты этого так хочешь, ладно?

Благодарна кивнула и дождалась пока сестра оставит нас с Ильёй наедине.

— Почему ты не в институте? — первое, что пришло на ум, спросила я.

— Практика, — услышала ответ и развернулась.

— В сентябре на первом курсе?

Я конечно не спец в институтах, но такого точно нет. Практика начинается летом, вроде как, но никак не на первом курсе в сентябре.

— Всю программу в этом институте я знаю на отлично, а мой отец устроил практику, чтобы в скором времени, я приступил к раскрытию дел.

Вздохнув, я проговорила:

— Все-таки мент?

— Все-таки мент.

Да, старший Каратаев является чуть ли не самым лучшим полицейский нашего города. О его заслугах знали все, поэтому никто не удивился, когда Илья последовал по его стопам. Тем более с ранних лет, он ездил с отцом на разные задания, получая навыки ещё с самого детства.

Кивнув, я поддалась вперёд и обняла друга. Тот сразу же ответил на объятия, положив свой подбородок на мою макушку.

— Спасибо, — шепчу я, чувствуя, как его губы касаются моего лба.

— Не стоит.

Отодвигаюсь слегка назад, продолжая его обнимать, и поднимая голову, натыкаясь на глаза шоколадного оттенка. Он тоже смотрит, не скрывая легкой улыбки.

— Могу ли я попросить, чтобы все произошедшее осталось в этой комнате? — Каратаев несмело кивает и проводит рукой по моей щеке. Льну к его ладони, прикрывая глаза. Его руки кажутся очень нежными, но вместе с тем, я всегда уверена, что он готов ими переломать глотки преступникам, даже не задумываясь.

Рядом с ним я ощущаю некий комфорт и спокойствие. Такое сильное желание обнять его и никогда не отпускать. Наверное, это и есть настоящая дружба.

Открываю глаза и неосознанно замечаю, что его лицо стало чуть ближе к моему. Провожу левой ладонью по слегка заросшему подбородку, натыкаясь на колючки, которые заставляют снова улыбнуться. Касаюсь большим пальцем его верхней губы и неожиданно для себя поддаюсь вперёд.

Илья моментально ловит мои губы на пути к своим и нежно целует их. Впервые я ощущаю такой нежный и спокойный поцелуй, который тут же заполняет меня чем-то прекрасным и воздушным. Кладу правую руку на его волосы и несильно сжимаю, чтобы не причинить боль себе или ему. Каратаев проводит рукой по моей скуле, а второй продолжает держаться за талию.

Отстранившись, он довольно глядит на меня, улыбаясь, как Чеширский кот, я же стараюсь скрыть улыбку и отойти в сторону, когда замечаю довольное лицо сестры, выглядывающее из-за двери.

— Все не так, как ты подумала, — говорю Лине, когда та изображает непристойные движения языком. Илья разворачивается и кивает моей сестре в знак приветствия.

Через мгновение мама берет мою комнату штурмом, приказывая лечь на кровать и дать ей обследовать руку, раз я не желаю ехать в больницу. Тем временем Лина выпроваживает Каратаева, а я лежу на кровати в муках.

***

Два высоких парня, сидя за компьютерном столом, обсуждали ближайшую миссию в одной из школ Москвы. Вот уже несколько лет службы полиции разыскивают двух учителей, продающих запретные препараты своим же ученикам.

— Школа? Серьезно? — черноволосый парень в очках повернул голову в сторону, натыкаясь на раздражённый взгляд брата.

— Знаешь, кем являются выходцы богатых родителей, Матвей? Они мешки с деньгами, которые озолотят нас. Дети готовы скупать наркоту, как старухи гречку со скидкой, понимаешь?

Матвей покачал головой, снимая очки и протирая двумя пальцами переносицу.

— Что-то не так. У меня плохое предчувствие, Стас, — Матвей отложил очки в сторону и посмотрел на экран монитора.

— Не парься. Если все пройдёт успешно, то это будет нашей последней миссией, брат.

Парни переглянулись и кивнули друг другу, продолжая собирать вещи и слушать полицейских на одной из закрытых волн.

***

Лина

Захожу в комнату сестры, которая погружена в молчание и траур. Она уехала. Несса паршиво перенесла уезд бывшего парня и чуть не убила себя, если бы не Каратаев, который находился рядом. Александра же, наша мама, устроила кипиш, но по просьбе дочери отправила её не в больницу, а к бабушке, которая живёт недалеко от центра Москвы. Добираться не долго, но в пробке придётся постоять.

Оглядываюсь и понимаю, что в комнату после того случаю никто больше не заходил, даже Валентина, над которой мама смиловалась и оставила работать дальше. В комнате было душно, но даже так я побоялась открывать окна. Оставшиеся фотографии валялись на кровати, ковре и даже на письменном столе, разрисованным чёрным маркёром.

Присаживаюсь на ковёр и достаю обугленные фотографии из тарелки, замечая подгоревшие лица друзей. Она сожгла все.

Кое-где остались фотографии, до которых сестра не добралась, но заметив на них перечёркнутое красным крестом лицо Рассказова, понимаю, что все фотографии она посмотрела по несколько раз.

Поднимаю голову и натыкаюсь на стену, на которой раньше висел плакат. Теперь же только оставшиеся уголки, приклеенные на скочь, напоминали о плакате.

— Господи, Несса, что же ты с собой натворила?! — шепчу я, притягивая одну из фотографий к груди.