— Мистер Забини, не желаете подождать в коридоре? — вклинился в разговор Снейп, доселе сидя в кресле учителя, подобно королю подземелий.

Блейз перехватил взгляд Драко и пристально посмотрел на него в стиле ты-видать-рехнулся-мужик, а затем вышел за дверь. Как только хлопок древесины оповестил о том, что в кабинете Зелий они остались втроём, Снейп наложил на стены Оглохни, и Минерва безмолвно его поблагодарила.

— У мисс Грейнджер есть лекарства, она спокойно перенесëт время вашего отсутствия, — наконец женщина могла говорить открыто. — И так же в интересах школы иметь в воспитанниках профессионального игрока в квиддич, разве вы не этого хотели? Сборы в Болгарии — отличный шанс показать себя и зарекомендовать Хогвартс на международной арене, а это не…

— Это равноценный обмен на жизнь вашей любимицы? — Драко не знал, откуда в его голосе столько яда, но удивлялся, как старушечья кожа до сих пор не разлезлась от этого концентрата.

Ему предлагают избавиться от Грейнджер и уехать. Две недели сборов. Игры. Воздух. Полёты. Он мечтал об этом с десяти, и вот его отобрали. Тогда какого чёрта, Драко?

— Как я уже сказала, совершенно нет надобности выбирать, — с каждой секундой голос директора становился прохладнее.

— Не глупите, мистер Малфой. Отправление завтра, и вы должны быть в экспрессе. Я даже не верю, что мы обсуждаем такое, — оборвал это Северус и вновь зашёл за стол.

Драко взял сумку и, миновав двух профессоров, вылетел из кабинета. Забини вздрогнул, отталкиваясь от стенки подземелья.

— Какого чёрта? — догнал его мулат, когда они стали подниматься по ступенькам. — Ты же…

— Слушай, я знаю, ясно тебе? — огрызнулся Драко. — Я не могу поехать из-за…

— Да-да, из-за несуществующего проекта Снейпа, я помню, — издевательски перебил его Блейз. — Но что может быть важнее сборов в Болгарии? Мы говорили об этом… со скольки? С тринадцати?

— С десяти, — на автомате поправил его Драко, наконец немного сбавляя ход, будто Блейз забирал часть его злости и сублимировал её во что-то более приемлемое. Как обычно.

— Чувак, ты должен поехать. Твоя мама мечтает об этом, — Забини выдвинул аргумент, против которого невозможно было играть.

Нарцисса обожала идею, что Драко станет профессиональным игроком в квиддич. Сама она никогда не питала к этой игре тёплых чувств, но видела, насколько ей горел сын, а в его жизни и так было слишком мало «хочу» и слишком много «должен». Люциус всегда махал на эти мечты рукой, говоря о его блестящей карьере банкира, которая должна была состояться. Теперь голоса мёртвых больше не учитывались, но он всё так же не мог позволить себе то, чего на самом деле хотел. Эта чёртова удавка на его шее каким-то образом научилась менять хозяина. Менялись методы, результат оставался стабильным.

Две недели. До её операции три. Он успеет вернуться. Он успеет… что? Это было так глупо, Малфой даже не знал, ради чего упирался. Очевидно, он больше не нужен Грейнджер так, как предполагал. Это больно резануло по нему, и уже тогда эта боль оказалась чем-то неестественным, потому что это должно было быть облегчение. Но теперь он просто… растерялся. Через три недели она перестанет его любить, и всё вернётся на круги своя. Драко снова получит свою жизнь обратно, без этих ночей в обществе сонной умирающей девочки, которая переставала хмуриться, как только он брал её за руку. Без рассветов, которые парень наблюдал, возвращаясь из больничного крыла, потому что знал, что она вот-вот проснётся. Без дней, когда он слишком скучал по её мимике и цвету глаз, поэтому появлялся днём.

Драко убеждал себя, что делает это из благодарности. Это уже было достаточно противно, но не так, как то, что парень пытался замаскировать. Он ведь должен быть ей благодарен, да? Если бы не она, Поттер никогда бы не справился с тем, с чем ему удалось справиться. Чёртов талисман Избранного мальчика отдал ему все свои силы и теперь вял на глазах. Господи.

— Знаю, — буркнул Малфой, заходя в Большой зал и надеясь, что шум заставит его мысли замолчать.

— Драко, что бы там ни было… оно не может тягаться с мечтой восьмилетней давности, — произнёс Блейз и переключил внимание на Гринграсс, вовремя отступив.

Она не может. Она не должна была вообще начинать тягаться.

Всего две недели. У него ещё будет неделя, чтобы… Чтобы отпустить свою совесть.

***

— Тихо, тихо, мисс… Гермиона, Мерлин, ну же, выпейте, — Мариэлла вместе с Помфри суетились вокруг гриффиндорки.

Она была уверена, что вывихнула лодыжку, упав. Десять дней. Невероятно длинных дней. И в ней совершенно не осталось сил. И места на коже, кажется, тоже. Прошло десять дней с того момента, когда Макгонагалл вошла в больничное крыло и с сияющим лицом сообщила, что Драко больше не будет приходить, потому что Хогвартс-экспресс унёс его на встречу карьере на сборы в другую страну.

Другая страна. Он ещё никогда не был так далеко. Минерва была уверена, что осчастливит Гермиону, но организм девушки как будто являлся родственником одного из близнецов Уизли: подслушал их разговор и начал распадаться. Зелья глушили боль на какую-то смехотворную часть, отключая её органы чувств, но она понятия не имела, почему это больше не работало.

Гермиона не знала, имеет ли значение расстояние, на котором от неё находился Драко, и стало ли бы ей еще хуже, если бы он перенёсся на другой континент, но того эффекта агонии, который она испытывала сейчас, вполне хватало, чтобы не желать узнать.

Целительницы использовали магию и переместили девушку на кровать, но лежать было невыносимо. Она притянула колени к животу, увидев, что её руки полностью покрылись цветами. Слёзы текли из глаз (абсолютно физическая реакция, ничего личного), подпитывая каждый стебель. Ей ещё никогда не было так паскудно.

— Мисс Грейнджер? — послышался голос Макгонагалл.

Откуда она здесь? Чёрт, Гермионе не хотелось признавать, но из-за боли она становилась абсолютно дезориентированной.

— Она выпила зелье, Поппи? Гермиона? — директор склонилась к ней, а Грейнджер даже была не в состоянии открыть глаза. Ей казалось, что ещё хотя бы один джоуль потраченной энергии, и она развалится. — Мы перенесём операцию, ладно? — её тёплая рука гладила ученицу по волосам, а голос звучал почти панически. — Доктора прибудут как только смогут. Скоро это закончится.

Ещё неделю назад Гермиона радовалась тому, что у неё есть время. Почти месяц на то, чтобы чувствовать. Сейчас… Гермиона была уверена, что просто не доживет. Ей хватило сил только кивнуть и надеяться, что на утро станет легче.

***

Драко надел куртку и движением руки поправил укладку, посмотрев в зеркало.

— Да нет, серьёзно, оставайся! — хлопнул его по плечу Фара. — Завтра все разъедемся по домам, ты разве не хочешь отпраздновать?

— У меня есть некоторые дела в школе, я же говорил, — улыбнулся Драко, поглядывая на часы.

Он договорился о порт-ключе в Хогсмид. Прошло тринадцать дней, и уже завтра вечером должен прийти поезд и забрать всех по своим школам. Из всего заезда в двадцать человек отобрали троих, и он с Фарой были одними из счастливчиков. Сегодня должна состояться вечеринка в их честь, но… Но.

— У тебя там что, девчонка? — подмигнул его новый знакомый с востока.

— Что-то вроде того, — усмехнулся Малфой. — Мне правда нужно идти.

— Ла-адно, — протянул Фара, давая ему пять, прощаясь. — Я передам всем, что ты очень хотел остаться, но не смог, и был счастлив со всеми ними познакомиться.

— Если ты так передашь, они никогда не поверят, что это я тебя попросил.

Фара залился смехом, указав пальцем на слизеринца.

— И то верно. Будешь в наших краях, пиши, может, погоняем ещё в одной команде.

— Замётано, — они стукнулись кулаками, и Малфой вышел на улицу, чувствуя на щеках первый мороз.

Его порт-ключом была плетёная корзинка, которая находилась на отшибе их базы и за которую отвечал их тренер. Драко поправил сумку на плече и поднялся вверх, видя, как усатый мужчина улыбается.