— Я вижу, что состояние Брэма остается неизменным, — прокомментировал Герцог. — Дневник Апокалипсиса?

— В моём рюкзаке. Что мы будем делать с Айсом? Нельзя оставить его на милость Матиаса!

Герцог и Лукан обменялись взглядами. Они уже задавались вопросом, какие эмоции лежат между ней и Айсом, и явно их не одобряли. Ей все равно. Им следует беспокоиться о том, чтобы спасти одного из них. Но они, вероятно, не видели Айса как своего, а лишь как лишенного и, следовательно, он был пушечным мясом. Сабэль хотелось кричать.

— Нам нужен план.

Герцог подошел к ней, самозваный голос разума.

— Пойдем с нами к моему дяде и…

— Я не могу.

Она объяснила, что одна из волшебниц Матиаса наложила заклинание на книгу, которая позволила отследить ту, когда ее владелица телепортируется.

— Я должна путешествовать как человек. Автомобилем, поездом, самолетом…

Удивление преобразило лица всех четырех воинов.

— Это делает наше путешествие намного сложнее, — размышлял Герцог.

Тайнан фыркнул.

— Ага, «немного».

— Чудо, что Айс смог тебя уберечь. — Лукан сжал ее плечо.

Сабэль вырвалась, не в силах выдержать его прикосновения.

— Нам нужен план! У меня есть машина. Я собираюсь ехать…

— Я с тобой, — немедленно сказал Лукан. — Тебе нужна защита. У моего дяди есть настоящая крепость недалеко от Бирмингема. Мы можем поехать туда и придумать план.

Лишь одного взгляда хватило девушке, чтобы понять: у мага тоже мало энергии. Сабэль отбросила эту мысль.

— Лукан, ты телепортируешься к дяде и предупредишь его, чтобы остальные защитили его дом. Я ненавижу навязываться, но…

— Нет. Сейчас все сложно. Вместе безопаснее.

Лукан повернулся к брату.

— Кейден?

Самый младший волшебник послал Сабэль любопытный взгляд, но кивнул.

— Я пойду с тобой.

Тайнан взмахнул рукой, магией поднимая Брэма с земли.

— Машина снаружи?

— Да.

Сабэль помчалась к двери, но остановилась. Еще одна вещь, на случай, если Стерлинг МакТавиш все еще не хотел верить, что Матиас и Анарки вернулись. Она извлекла зеркало МакКинета из рюкзака, открыла его и снова выбрала герб Стерлинга.

— Опять ты? — проворчал он. — Я послал племянников. Они только что вернулись и сказали, что нашли тебя. Я согласился открыть свой дом, хотя это вздор, я уверен и…

Сабэль повернула зеркало, чтобы показать резню, которую оставил на своем пути Айс — все окровавленные в мантиях Анарки, пронзенные и изрубленные. Последние звуки, которые она услышала от Стерлинга, были вздохом, чем-то подозрительно напоминавшим рвоту.

— Если вы все еще думаете, что это ерунда, то кто-то должен упечь вас в сумасшедший дом.

Она закрыла зеркало и повернулась к Герцогу.

— Пошли. 

Жесткие, размеренные шаги по холодному бетону предупредили Айса, что он больше не один. Под ногами лежала его изломанная палочка, руки за спиной, закрепленные чем-то, что помешало ему двигаться, он потерял всякую способность использовать магию, которая позволила бы ему убежать или, по крайней мере, встретить новую угрозу.

Не то чтобы Матиас позволил бы ему покинуть это подземелье живым. Боль из-за того, что его подняли от земли и повесили за связанные запястья, вывернув плечи из суставов, была нестерпимой. Но это не самое худшее, что они могут сделать. Так как Зейн не смог найти местоположение дневника, Айс решил, что это лишь вопрос времени, будто разминка перед кем-то более жестоким.

«Прямо по расписанию», — подумал он, когда шаги приблизились.

— Мистер Рикард.

Матиас собственной персоной. Айс понял, что злой волшебник не отличается терпением, раз появился здесь так быстро. Эта мысль заставила его улыбнуться.

— Мистер д'Арк, — ответил Айс.

— Я так понимаю, ты убил восемь десятков моих лучших воинов. Впечатляет. Но это слишком выводит меня из себя… после того, как твой друг Кейден МакТавиш забрал у меня возможность быстро превращать людей в Анарки, ты понимаешь, почему я так неохотно теряю новобранцев.

— Тысяча извинений. Понимаешь ли, они пытались меня схватить, поэтому я защищался. Я был уверен, если позволю им меня схватить, это приведет к моей смерти. Я ошибся?

— Не совсем, — сказал Матиас. — Если только… ты не пересмотришь свою лояльность. Это позор для Лишенных, что глава одной из их самых известных семей открыто придерживается стороны Избранных. И почему? Ты все еще надеешься выслужиться перед Брэмом, чтобы он дал тебе хоть чуточку власти?

— Нет. В основном, надеюсь убить жестоких ублюдков вроде тебя.

— Все еще сердишься из-за Гайлин? — презрительно отозвался Матиас.

Айс настолько сильно сжал зубы, что мог поклясться, что они могут превратиться в пыль. Но он отказался дать Матиасу понять, что его слова были ударом в сердце. Он промолчал.

— Я чувствую, что это так. Как ты искренне сказал: «Тысяча извинений». Какова моя реальная цель этого визита, я уверен, что ты знаешь, и это не древняя история, а Дневник Апокалипсиса. Где он? У какой женщины?

Айс уставился прямо перед собой в бетонную стену и ничего не сказал.

— Ты хочешь, чтобы я угадал? Поиграем. Как забавно. Посмотрим… у Оливии есть опыт работы с книгой и, конечно, семейная связь, ведь она является потомком Морганны. Ее магия, как только она придет, будет очень сильной. Новое увлечение молодого МакТавиша — еще одна возможность. Несмотря на то, что она человек, она дерзкая и сильная. Она достаточно умна, чтобы скрыть это. А потом есть очень нежная сестра Брэма Риона, Сабэль. Она — одна из самых красивых женщин. Мне бы очень понравилось, если бы она была привязана к моей кровати.

Кусая внутреннюю часть губы так сильно так, что пустил кровь, Айс заставил себя молчать. Все, что он скажет в защиту Сабэль сейчас, заставит Матиаса поверить, что Сабэль владела его сердцем, и только нарисует мишень на ее спине.

— Тебе нечего сказать? — подталкивал Матиас.

Айс закрыл глаза, решив, дескать, что бы ни сказал или ни сделал злой волшебник, он не будет говорить. Он не хотел подвергать свою принцессу опасности.

— Хм, — пробормотал Матиас. — Я понимаю Зейна, перекрытие кислорода заставит тебя быстро отключиться, но мало развяжет язык. Он советует мне провести час, дробя твои кости, чтобы ты заговорил.

Морщась при воспоминании, Айс по-прежнему молчал. Его чертовы кости все еще пульсировали. Айс знал, что он никогда не сможет вернуть Матиасу долг, но надеялся, что кто-то из Братьев Судного Дня сделает это.

— Ты остался очень преданным перед лицом огромной боли. Жаль, что ты не успеешь передумать.

Матиас сделал паузу, словно надеялся, что Айс станет умолять о пощаде, и вздохнул.

— К несчастью для тебя, я могу читать чужие мысли, и это не очень приятно. Мои методы особенно эффективны, когда объект ослаблен болью. Я советую рассказать мне, где находится книга и какая женщина ей владеет, чтобы избавить себя от трудностей.

— Да пошел ты.

— Вижу, ты полон решимости. Похоже, это наследственное. Потребовалось много усилий для контроля над Гайлин, чтобы я и другие могли получить удовольствие до ее смерти.

Айс пытался перекрыть ментальный образ, но он пришел к нему, как реактивный самолет. Гайлин… такая молодая, такая невинная, миниатюрная, открытая издевательствам Матиаса и его приспешников. Раскаяние и чувство вины, терзавшие Айса последние двести лет, накинулись на него заново. Почему он не предвидел, что произойдет?

Тем не менее, он ничего не сказал, отказавшись дать Матиасу новый способ пытать его.

Матиас подкрался ближе. Айс знал это из-за порыва воздуха за спиной и зловония. Рикард, уверенный, что злодей приготовил больше пыток, напрягся.

Матиас прошептал ему на ухо:

— Ты расскажешь, как достать Дневник Апокалипсиса. У меня больше способов одолеть тебя болью, чем у тебя хватит стойкости. И я терпелив. Если ты настаиваешь на том, чтобы процесс был трудным, знай, что мне очень понравится тебя ломать.