– Но вы же не враги?

– Не хочу им стать!

– Хорошо, – припустила натиск.

Следующей жертвой стал Роберт, вот только в отличие от Шлёмы, не отказался, хотя заготовила целую тираду, чтобы его переубедить в необходимости меня взять спутницей.

– И что, правда пригласите? – распахнула от удивления глаза.

– Да, – просто отозвался врач, открепляя от меня проводочки капельниц.

– И не побоитесь? – уточнила с сомнением.

– Я в здравом уме, – усмехнулся Роберт. – Еще как боюсь. Даже подготовлюсь, что мне за это прилетит, но надеюсь, ситуация разрешится быстрее, чем Демьян применит силу и сотрёт меня в порошок.

– А он может? – поразилась не на шутку.

– Не буквально, – мотнул головой Роберт, – но волю подавит, что может привести к смерти. Вы хотите на свадебную церемонию успеть?

– Ни в коем случае! – отрезала холодно, хотя в душе больно кололо, а сердце грохотало бежать тотчас! – Я хочу, чтобы он был счастлив со своей избранницей. Я не за тем еду, чтобы его пытаться отбить.

– Жаль, – обронил Роберт.

– Почему?

– Не думаю, что они хорошая пара, – неопределенно мотнул головой врач.

– Не знаю о ком вы, но если про блондинку с голубыми глазами и искусственной грудью, то мне кажется, наоборот, они с Демьяном будут прекрасной парой, – не удержалась от колкости, что не ускользнуло от врача.

– Елиния, – подтвердил догадку Роберт, и его лицо стало ещё мрачнее.

– Она вам не нравится?

– Богатая, чистокровная, властная, – безлико перебирал врач. – Их брак утвердит силу Демьяна, даже если он не хочет, и даст управление одним из самых сильных кланов оборотней, которым в данный момент управляет отец Елинии.

– Так в чём же дело?

– Она не подходит ему. Она желает почти того же, что и я, – продолжил сухо, – вот только, ей плевать на людей. Она хочет, чтобы Демьян встал над нашим видом и продвигал политику ее отца.

– А эта политика, – помогла робко, – люди – пища?

– Типа того, – подтвердил догадку Роберт. – Да к тому же из неё выйдет ужасная мать.

– С чего такой вывод? – подивилась, хотя была в этом твердо убеждена ещё как первый раз увидела молодую женщину.

– Она никого кроме себя не видит, – отозвался врач, – не любит, поэтому надеяться, что станет хорошей матерью сыну Демьяна – глупость.

– А он в этом категорически уверен.

– Думаю, Демьян в данный момент неадекватен, поэтому желает глупости.

– Да? – подивилась колко. – Помню его рассуждения по поводу отбора жены, очень веско и аргументировано, – утрировано и это понятно, мне до сих пор неприятно вспоминать о женщине, Демьяне, изменах, его выборе. – Но как бы то ни было, не хочу даже косвенно оказаться причиной отмены бракосочетания. Его решение – я с ним согласна, к тому же не имею права что-то требовать или закатывать истерик. Я просто расскажу ему про «новых», возможно, отругаю за то, что нарушил слово и продолжал вмешиваться в мою жизнь, но, в итоге, поздравлю, – закончила кисло.

– Вы поразительная, – одарил таким восхищенным взглядом Роберт, что в жар бросило. – Жаль, что не чистокровный оборотень, – досадовал без намека на лесть.

– Больше, – мрачно добавила. – Я даже не обращенная – всего лишь человечишка.

– Даже бы обращенная сгодилась. Из вас бы вышла лучшая спутница жизни, из всех, кого я знал. Умная, рассудительная, сильная, любящая…

– Стойте, – оборвала льстивую речь врача. – А разве я не стала бы тварью дрожащей, которая следы вылизывает хозяина и мечтает хотя бы о пинке его ноги?

– Демьян рассказал? – вскинул брови Роберт Евгеньевич.

Кивнула.

– Да, есть такой недостаток у женщин-обращенных. Они слабее психологически и чувствительней. Их плоть и разум на долгое время остается под властью господина, который их обратил. Вот почему редко кто решается на подобный эксперимент. А в вашем случае, еще хуже – вы бывшая фантош. Вы и без того – одержима, а обрати вас Демьян – ваш зверь будет полностью подчинен его желаниям и требованиям. Мужчинам-обращенцам проще в этом плане. Им лишь крови большей хочется, секса, ну и если не приструнить – одичать может, растерять человеческую сущность, став «новым».

– Тогда зачем неуравновешенных обращать?

– Тут сложно угадать, кто справится со зверем. Бывали случаи, когда психологически-устойчивый кандидат не справлялся с перерождением, в то время, как случайный оказался очень удачным. Всё зависит от внутреннего стержня и умения адаптироваться. Вот только всё это можно познать в момент обращения.

– Совершенно этого не желаю, но чисто теоретически, если меня обратит не Демьян?

– О, нет, – выставил перед собой руки Роберт. – Этот психологический барьер никто не сломает – нет такой силы на земле, чтобы другая особь покусилась на чужую фантош.

– Я не фантош!

– Бывшая, но отравленная, одержимая…

– Я обречена на одиночество?

– Не понимаю действия Демьяна, но не мне их осуждать, – ворчал Роберт Евгеньевич. – Он отступил, давая понять, что вы свободны. Теоретически вы можете быть с любым, но не советую проверять. Я бы сказал, даже не думайте о таком. Если без личного разрешения вас коснётся кто-то другой – Демьян убьёт. Не будет спрашивать, что случилось и почему.

– Что?

– Я бы убил, – ровно кивнул врач. – И дело не в желании вас приковать к себе, а потому что зверь бы воспротивился. У нас две личины, и каждая имеет своё мнение. Какая победит в тот или иной момент – неизвестно даже самым сильным из нас.

– Говорю же, – обрадовалась собственной правоте, – он – тварь! Мерзкий, отвратительный собственник с комплексом неполноценности. Ни себе, ни другому!

– Это нормальное поведение для нас, – вступился за Демьяна Роберт. – Я бы тоже так поступил.

– Но разве ради спасения той, кто «так» дорог, не стоило бы гордость задвинуть в дальний угол и позволить «дорогой» дожить свой век без «него»?

– Вы спрашиваете о вещах, в которых не разбираетесь. Вы – его, даже если он от вас отказался. Скорее Демьян вас обратит, чем кто-то из нас. Даже назло ему, ради мести… никто! Убить – да, обратить – нет! Только он!

– Но это чревато для меня потерей себя, своего «я».

– Боюсь, это так, – с грустью буркнул под нос врач и уже в следующее мгновение улыбнулся: – И как же мне вас забрать?

Такая внезапная смена разговора чуть сбила. Я несколько секунд соображала, что ответить. Да и продолжало клокотать негодование и обида. Мне было нужно время переварить услышанное. А его нет…

Чёрт. Опять загнали в «необходимость» и не дали возможности рационально обдумать следующий шаг.

– Если вам нужно быть на бракосочетании, езжайте, а я, пожалуй, подъеду к началу празднования, – рассудила просто.

– Это как-то некрасиво, – тихо сомневался мужчина, – может…

– Мне всё равно, как это со стороны будет смотреться, – отрезала уверенно, но ровно. – Ну не смогла я прийти на регистрацию брака – бывает. Зато буду рада, если меня встретите возле входа в ресторан.

– О, конечно, – кивнул радостно Роберт. – Или я могу отлучиться и за вами заехать.

– Нет, я сама. Как лягушонка в коробчонке… – это уже пробормотала, прикусив губу.

Записала телефон Роберта, чтобы отзвониться по приезду к месту празднования. И только ушёл, озадачилась, что мне надеть и какую прическу сделать. Глупо, конечно, но не могла же явиться в больничной сорочке, да нечесаная.

В этом помогла Люба, записала на укладку к одному из наших мастеров. Роберт вручил пропуск, чтобы могла выйти из больницы, а потом вернуться. Подруга с Костиком ждала внизу на проходной. Мы, конечно, расцеловались. Люба поохала, как я паршиво выгляжу, – спасибо, она могла поднять настроение, – а когда сели в машину, я огорошила спасителей:

– Мне нужен хороший магазин с вечерними платьями, обувью, но только не с аховыми ценами, а потом в салон.

– Дорогая, ты решила оторваться? – хохотнула подруга, глядя на меня через плечо – полубоком.