За пару домов от нашего замечаю миссис Миллиган и довольно высокого мужчину. Старая леди, разговаривая с ним, активно жестикулирует. Мне хватило пары недель, чтобы понять, что именно таким образом она кого-то ругает. Каждый раз, когда речь заходит о ком-то, кто ей не по душе, она начинает махать руками. То сильно прижмёт друг к другу средний, указательный и большой пальцы, что даже ногти белеют, то «стряхивает» что-то с рук, а в особых случаях сжимает кулаки и со злости трясёт ими. Издалека может показаться, что таким образом она изо всех сил пытается согреться.

Пицца уже не такая горячая, я взяла коробку покрепче и решительно зашагала к своей двери. Поднявшись по ступенькам, Габриэль потрогал меня за плечо, привлекая внимание. Я обернулась на него. Холи показывал на мужчину, с которым так «мило» болтала миссис Миллиган. К ним уже присоединились Стефания Гилберт и двое её детей, которые вцепились в мамину юбку мёртвой хваткой и с опаской провожают взглядом проезжающие мимо машины. Миссис Гилберт над чем-то смеётся, прикрывая рот рукой. С близкого расстояния я могу рассмотреть незнакомца: он довольно-таки высокий, а со спины, ко всему прочему, кажется крупным, коротко стриженные волосы и борода имеют рыжеватый отлив. Эдакий хипстер. Действительно, есть какое-то внешнее сходство с представителями этой субкультуры. На плече чёрная сумка, ремень которой он нервно поглаживает большим пальцем правой руки, а в левой – сжимает мобильник.

– Мисс Йорат! – вдруг позвал тот мужчина. Он с трудом выбрался из круга миссис Миллиган и Стефании, направившись ко мне. Женщины мигом стали расходиться по домам. – Я от Сэнди. – сообщил он, подойдя ближе.

– От какой такой Сэнди? – растерянно уточнила я. Никогда не знала никого с подобным именем.

– Седрик Блэкберри. – уточнил мужчина, силясь прочитать название пиццы на влажном чеке, приклеенном к коробке. – Я бы не отказался пообедать.

– Нахал. – коротко прокомментировал Габриэль и зашёл в дом. – Не для тебя я уговаривал её на пиццу, хипстер.

– А Вы по какому поводу? – спросила я, как нарочно потеряв ключи в сумке.

– Ты меня не узнаешь? – сильно удивился он, отступив на шаг к перилам и театрально раскинув руки. Будто так у меня больше шансов узнать его.

– Нет. – помотала я головой.

– Скажи, что у тебя ветрянка, и он отстанет. – снова показался Габриэль, которому не терпелось поесть. Как и мне, впрочем. – Или грипп. Что-нибудь очень заразное и неприятное!

– Ноэль Хольт. – представился он. – Вообще-то меня считают известным журналистом.

– Да? – я старательно перебирала все знакомые мне имена журналистов, чьи работы приходилось править. Ничего даже похожего я так и не вспомнила. – Так в чём дело? – Габриэль открыл дверь изнутри. Замучался ждать. – О, открылась. – невзначай заметила я и прошла в дом.

Ноэль обвёл дверь недоумевающим взглядом прежде, чем войти.

– А ты местная знаменитость. – несколько раз кивнул он, словно спросил сам себя и сам же ответил. – Неплохой заголовок можно придумать, и статья получилась бы недурно. – Хольт рассматривает коридор, обращая пристальное внимание, кажется, на все предметы, что видит. С такими заумными лицами я часто наблюдала людей в музеях и галереях. – Сэнди пообещал отдать мне в полное распоряжение своего лучшего корректора. Я много пишу, но с небольшими помарками. – объяснялся он. – Материала немного, но хочу, чтобы ты проверила к полудню. Завтрашнего дня, разумеется. – закончил мужчина, протягивая карту памяти.

– Сэнди ничего не упоминал о тебе? Например, что дал неделю отпуска, которая ещё не закончилась? – раздражённо вставил Габриэль. Желудок уже сворачивался в мячик, пицца невыносимо вкусно пахла, а мистер Ноэль всё никак не собирался уходить. Как же это раздражает. – Или Сэнди хотел бы выплатить вторую зарплату за беспокойство? Может, он хочет подарить тебе новый ноутбук вместо этого? Сам же ведь его свалил со стола, пока корчил из себя что-то невразумительное. Проклятый скупердяй! – слишком громко нервничал Габриэль прямо у меня над ухом.

– Вообще у меня отпуск. – в более мягкой форме повторила я слова призрака. – Мистер Блэкберри не говорил?

Хольт растерялся.

– Говорил, но… – начал репортёр. – То есть? – непонимающе спросил он. – Ты будешь со мной работать?

– Буду.

– С понедельника? – всё тем же тоном продолжал Ноэль.

– Именно. – кивнула я.

Он нервно усмехнулся, пряча миниатюрное устройство для хранения данных во внутренний карман куртки.

– Меня так ещё не обламывали. – снова усмехнулся журналист и замялся, сунув руки в карманы джинсов.

– О, кто-то тут испытал новые ощущения? – ехидно заметил Габриэль. – Неплохо справляешься и без Лив, Адерин.

Ноэль снова заинтересовался пиццей.

– Можно кусочек? И я пойду.

Я молча открыла коробку, развернув её к гостю.

– Моя любимая. – облизнулся он, сразу же отхватив самый сырный кусок. – Увидимся в понедельник. – мужчина решительно открыл дверь и шагнул за порог, но затем также быстро обернулся. – Да? До понедельника?

– Да. – слегка улыбнулась я.

– Отлично. – широко улыбнулся Хольт. – Я всё же напишу статью о тебе, местная знаменитость. – уверенно заявил он, чуть не выронив пиццу. – Обещаю.

Ноэль огляделся по сторонам и перешёл дорогу. Журналист ещё несколько раз оборачивался на мой дом, пока не скрылся за углом – Габриэль любит последить за «подозрительными» людьми, которые приходят к нам.

Уже время обедать, а в доме по-прежнему тихо. Чересчур тихо, я бы сказала. Когда живёшь с призраком, знаешь, что у него тысяча и одно дело, не терпящее отлагательств. И начинает разбираться со своим списком неотложных занятий Габриэль с самого своего пробуждения, а просыпается он на рассвете. Однако, сегодня я ещё ни разу не услышала его ворчания насчёт пыли, осевшей «в самом неподходящем месте» и белого пятна от зубной пасты, которой он случайно поставил. Кажется, он даже завтрак сегодня не готовил. Странно. Габриэля ничто не может заставить пропустить утренний приём пищи. Куда же ты делся и даже не предупредил меня?

Лив названивает с семи утра. Я прочитала текст сообщений, посмотрела на пропущенные вызовы и подумала, что надо встать и пойти в ванную, но всё равно уснула. Лив писала, что будет сразу, как освободится. Меня разбудил настойчивый стук в дверь. Мисс Грин, как обещала, появилась на пороге сразу же, как освободилась. Она насквозь промокла из-за дождя. Зонтик носить с собой ни одна из нас почему-то не додумывается. Вода буквально ручьями стекает с неё.

– Наконец-то, ты решила отдохнуть по моим правилам! – облегчённо выдохнула Лив и повисла у меня на шее. – Я уже думала, ты никогда не найдёшь времени для меня любимой. – сияла она, снимая промокшую куртку. – Кстати, как насчёт тортика? Я зашла тут, по дороге к тебе. – сказала девушка и достала из своей бездонной сумки небольшую квадратную коробку. – Ты по-прежнему любишь шоколад до трясучки?

– Ага. – только она может решиться пройти несколько лишних кварталов под дождём, чтобы купить что-нибудь сладкое. – Чай?

– Да, да. – отозвалась Лив. – Без сахара! – она повесила куртку над ванной. – Ты же одна? – девушка осторожно заглянула на кухню. – Я видела кого-то в окне.

– Одна. Габриэль куда-то ушёл. – я поставила чашки с чаем на стол. – Пойду умоюсь. – вспомнила я. – И переоденусь. – по футболке, моментально впитавшей капли дождя, расползлось огромное пятно.

– Подожди, подожди! – Лорна вскочила с места. – Я забыла телефон в куртке. – девушка обогнала меня, пройдя в ванную первой. – О чёрт! Что это было?! – Грин вжалась в стену и в ужасе смотрит в зеркало на противоположной стене.

– В чём дело? – поинтересовалась я, разглядывая отражение. В нём всего лишь я, а на втором плане Лив. – Что ты там увидела?

– Там кто-то промелькнул! – дрожала она. – Я не сумасшедшая, там точно кто-то был! – продолжала трястись Грин. – Не подходи, не подходи к зеркалу! – визжала Лив.