Мы просидели на диване, пока не вернулся Холи. Призрак как никогда доволен собой и счастливо улыбается. Он, кажется, даже не заметил нас.

– Габриэль! – шёпотом позвала я. – Габриэль!

– Да, Адерин? – мужчина тихо поздоровался, не сводя глаз с зеркала в ванной.

– Тони кого-то видел в зеркале. – негромко сказала я. – Он до смерти испугался.

– Ты ела? – будто ничего не слышал, поинтересовался Холи. – Оставь его, не маленький.

Призрак протянул руку к зеркалу, стоя сбоку от него. Может, чтобы не отражаться в нём? Но он же привидение, его все равно в зеркале не видно! Тем не менее бестелесный продолжал тянуться к нему. Хотела я спросить, чем Габриэль занимается, но решила, что лучше промолчать и не мешать. Когда он всё же прикоснулся к зеркалу, то сразу же встрепенулся. Мужчина посветлел как ни в чём ни бывало и решил поужинать.

– Всё в порядке. – безразлично пожал плечами Холи, направляясь за стол. – Опять страшилок насмотрелись?

– Нет, нет! – запротестовала я. – Сначала, когда я была одна, в доме кто-то не то хрипел, не то жутко хихикал, не то клацал. Что-то между. А потом мы с Тони ели, и я услышала этот звук снова. Тони тоже слышал его, пошёл проверить. Мы разделились, он пошёл в ванную, а потом закричал.

– Ты молодец. – обнял меня призрак. – Ты молодец, Адерин. Я так горжусь тобой! Умница!

– Что на тебя нашло?

– Я люблю тебя, Адерин. Я очень сильно тебя люблю. – промурлыкал Холи, крепче прижимая к себе.

На все просьбы объяснить, что же всё-таки издаёт эти страшные звуки, призрак только отмахивается.

– Просто иллюзия. – повторяет он. – Ничего не случится, не бойся. – бестелесный выложил салат на тарелку. – За Тони тоже не волнуйся. Он будет в порядке. – добавил мужчина. – Ты веришь мне?

– Куда я денусь?

Каннингем проснулся только утром и, кажется, даже не вспомнил о том, что напугало его вчера. Сержант улыбался, выпил две чашки кофе и ушёл. Габриэль потом довольно повторял: «А я говорил, я же говорил!»

По дороге в издательство призрак всё рассказывает о чём-то. Правда, если учесть тот факт, что он ни разу не ответил ни на один мой вопрос и вообще делает вид, будто меня нет, смею предположить, Холи просто говорит сам собой. Наконец, мы подошли к пешеходному переходу. Светофор горит красным, множество людей, уткнувшись в телефоны, ждут зелёного сигнала. Призрак осмотрелся и почему-то улыбнулся уголками губ. Он держит руки в карманах и с некой гордостью смотрит на маленького мальчика лет пяти или шести справа от нас. Мальчик стоит вместе со своим страшим братом и спрашивает его, что значит слово, написанное на его куртке неоново-зелёными буквами. «Юпитер» – не глядя, отвечает мальчик постарше: «Планета такая.»

– Ты чего? – тихо спросила я, чтобы не привлекать внимания.

– У тебя в кармане конфета. Отдай ребёнку. – сказал призрак. – У него сегодня важный день.

– Нет у меня конфет. – ответила я. Никогда не ношу с собой что-то сладкое в карманах.

– Я положил, а ты отдай. – настаивал Холи. – Давай скорее, сейчас будет зелёный!

Мальчик заулыбался во все тридцать два, когда получил конфету.

– Скажи «спасибо». – одёрнул его брат.

– Спасибо. – пролепетал ребёнок.

– Вот видишь? – загорелся зелёный свет, и мы перешли дорогу. – Тебе мелочь, а ему приятно. – снова заулыбался призрак.

Сегодня, вероятно, будет очень нервный день: не появиться на месте нельзя – мне всё ещё нужна полная зарплата, но Блэкберри терпеть не может, когда хоть кто-то из его подчинённых ничем не занят. Пусть хоть тратят время впустую, играя в сети, но все должны быть при компьютерах. Без ноутбука сложно будет даже имитировать какую-то деятельность.

Практически все решили прийти вовремя. Лифт занят и, похоже, будет занят ещё очень долго. Пойду по лестнице. Куда лучше, чем просто стоять посреди галдящей толпы и слушать, как они не довольны, что пришли немного раньше обычного и попали в человеческую пробку. На лестнице меня нагнал Хольт. Он радостный, сияет. По-моему, его обычное состояние. Даже не верится в рассказы Тони о неуправляемом Ноэле Хольте со взрывным характером. Он рассказал парочку новых шуток и пожелал продуктивного рабочего дня.

– Очень смешно. – неестественно улыбнулась я. – Карточные домики строить буду.

– Я надеялся, ты посмотришь новую главу.

Я остановилась, закрыла глаза и вытянула руку вперёд, состроив при этом серьёзную гримасу.

– Я вижу… – для пущей убедительности я прокрутила рукой. – Вижу, там много ошибок. – сказала я, закончив играть в предсказательницу. – Считай посмотрела. – улыбнулась я.

– Так будет проще, не находишь? – репортёр вытащил из сумки планшет в чехле и протянул мне. – Мой старый. Всё никак не могу расстаться с ним.

– Куда денешь сундук? – поинтересовался Габриэль, заглядывая через моё плечо. – С его сердцем… – театрально произнёс он и положил руку на грудь.

– Спасибо. – неловко поблагодарила я.

– Да, и клавиатура. – внезапно вспомнил журналист, похлопав по сумке. – Бесит, когда не попадаю по нужным буквам. – усмехнулся он.

День из обещающе ужасного превратился в неожиданно замечательный. Даже Девенпорт отличился: ругательств практически нет в тексте, а если и попадаются, то не очень-то и грубые. Не такие как обычно. Между работой думаю о том, что скоро Рождество. Мне нужно найти подарки и купить билет в Лондон. Хочу провести праздник со всей семьёй. Может, и Тони согласится поехать? В этом году он остался совсем один. Его друзья, наверняка, станут праздновать Рождество в компании своих вторых половинок, а Энтони возьмёт вторую смену, если некуда будет пойти.

Призрак заскучал и куда-то ушёл. Холи вернулся ко мне спустя некоторое время с книгой, которую нашёл у кого-то в личных вещах. Вероятно, чтиво очень его захватило, раз бестелесный даже признаков жизни не подаёт. Иногда, совершенно внезапно, от него можно услышать что-то типа лёгкого смешка или «Я так и знал».

Дочитывая двести пятидесятую страницу «Шести месяцев», я начала засыпать. Надо выпить кофе. На кухне никого нет, слава Богу. Не люблю встречаться с кем-то из коллег здесь. На дно чашки упала ложка с горкой растворимого кофе, а из моих рук на пол вся большая стеклянная банка. Разбилась вдребезги. Остатки продукта разлетелись по всей кухне. Быстро подмету и всё. Никто даже не заметит. Сэнди и так сегодня не в настроении, чтобы кто-то любезно доложил ему об инциденте с новой банкой кофе. Быстро налила кипяток в чашку, добавила молока и вернулась к работе. Габриэль равнодушно обернулся на меня и вернулся к чтению.

– Кто из вас, идиотов, разбил банку?! – не прошло и часа, как на кухню пожаловал сам мистер Блэкберри и, как назло, он решил выпить именно кофе. – Если не признаетесь, вычту её стоимость у каждого! – кричал он на весь этаж, размахивая руками.

– Ну конечно. – недовольно бросил Габриэль, не отрываясь от книги.

– Генри! – завопил Сэнди и так резко развернул его кресло к себе, что Девенпорт чуть не свалился с него. – Ты это сделал? Давай же, признай!

– Как что случится, так сразу я?! – вскочил тот.

По этажу разносились лишь их голоса, все остальные испуганно спрятались за своими столами. Ноэлю, по-моему, вообще ничего не мешает – надел наушники и спокойно себе работает над очередным выпуском.

– Ты разбила? – скосился Габриэль, а затем закрыл книгу и повернулся ко мне полностью.

Я кивнула. Признаваться, лезть в самую гущу событий, совсем не хочется.

– Иди. – сказал призрак. – Вперёд, вперёд.

– Он меня уволит! – шёпотом сказала я.

– Доверься. В конце концов, это твоя работа. – Холи исчез где-то между перегородками столов.

– Да что это за работа такая?! – фыркнула я, поднимаясь с кресла.

Собрать всю волю в кулак и вмешаться в конфликт, который вот-вот разрешится и без меня? Генри уже давно не претендент на увольнение, в отличии от меня. Сэнди бы всё равно ничего ему не сделал. Тем не менее, не зная для чего, я подхожу прямо к бранящимся. Будь эти двое петухами, то всё бы уже забросали вырванными перьями. Но тем не менее они люди, которые просто оскорбляют друг друга без перерыва.