Люди быстро привыкли к инсектам, но лошади от одного только запаха теряли разум. Они дико ржали, вставали на дыбы и, обрывая уздечки, бежали прочь. После этого они долго не могли успокоиться. Проходил не один день, прежде чем лошади могли продолжить службу. Волхвы пытались помочь. Лошадей окуривали травами, шептали над ними молитвы, но это не помогало. Только почуяв инсекта, боевые кони теряли разум. Воины жаловались Людвигу, что это испортит животных.

В конце очередного тренировочного дня Людвиг прохаживался вдоль сидевших на пригорке воинов. Прокашлявшись, он сказал:

– Завтра выходной отменяется.

Воины загомонили, неделя выдалась напряжённой, все устали. Людвиг дождался, когда ропот стих и продолжил:

– Завтра прибудет старейший волхв.

Утро выдалось пасмурным. Мелкий холодный дождь накрапывал, усиливая и без того безрадостное настроение. Сверкнула вспышка портала, и появился старейший волхв. Просторный чёрный балахон с капюшоном скрывал движения ног, и казалось, фигура плывёт над землёй. Волхв отошёл от портала и, опёршись на посох, остановился. Из вспышки портала появилась фигура, закутанная в чёрный плащ. Все знали, что старейший имеет рост больше двух метров. Сгорбленная фигура возвышалась над ним на три головы. Лошади испуганно заржали. Они прядали ушами и норовили убежать. Но всадники не позволяли лошадям выйти из строя.

Волхв подошёл к Людвигу и тихо заговорил. Высокая фигура двинулась к первому всаднику в шеренге. Из-под чёрной ткани появилась рука, вполне человеческая. Она погладила лошадиную голову. Лошадь напряглась и начала убирать голову из-под руки, но в последний миг остановилась. Рука нырнула под ткань. Вскоре она появилась с куском ржаного хлеба. Появилась другая рука и щедро посолила хлеб. Конь больше не боялся, одним движением он слизнул угощение, глаза заискрились дружелюбием.

Фигура шагнула к следующему всаднику. Капюшон соскользнул. Над строем воинов пролетело: «Вереск! Вереск!». Половину лица занимал огромный фасеточный глаз. А кожа отливала бледно-зелёным. Волос на голове не осталось, вместо них росла пара усиков. Уложенные над ушами они плотно прижимались к черепу. Правая нога походила на лапу кузнечика. А левая, человеческая, не доставала до земли и поэтому опиралась на деревянную ходулю. Но лошади посчитали волхва достаточно человечным, чтобы принять угощение. Только выучка не позволила им выйти из строя и накинуться на хлеб. Вереск двигался вдоль строя и с улыбкой кормил лошадей.

Вереск накормил последнюю лошадь и вышел на середину площадки, чтобы его хорошо видели. Из-за пригорка показался инсект. Лошади испуганно заржали. Это длилось недолго, вскоре затихли самые пугливые. Инсект подошёл к Вереску и, сложив лапы, опустился на брюхо. Волхв достал из торбы кусок хлеба и протянул инсекту. Куда исчез хлеб, никто не понял. Со стороны и в самом деле походило, что чудовище съело угощение.

Вереск взял инсекта за верхнюю конечность и повёл к лошадям. Неуклюже переваливаясь, инсект ковылял за человеком. Вереск подводил инсекта к лошади и касался лба хитиновой клешнёй. Знакомство состоялось. Лошади не перестали бояться инсектов, но стали их терпеть.

Начались совместные тренировки. Людвиг хотел, чтобы один инсект действовал с парой всадников. Тут возникли новые проблемы. Лошадям требовалось время для разгона. Инсектам приходилось подстраиваться. Лошади плохо маневрировали. Это приводило к столкновениям. Лошади ранились об острые шипы, и раны долго не заживали.

Людвиг торопил. Теперь воины ночевали в лагере, домой их не отпускали. Молодёжь легко приспособилась к такому ритму. А воины в годах ворчали. В минуты отдыха дядьки с бородами жаловались, что скучают по домашнему борщу и каше.

– Я понимаю, что мы не готовы, – Людвиг ходил вдоль шеренги воинов, заложив руки за спину. – Но боги торопят. Тут больше нечего сказать. – Сотник виновато развёл руками. – Остаток дня можете провести дома. На рассвете собираемся на Священной поляне. После этого сразу выступаем.

8

Кир вернулся домой. На пороге терема его встретили мать и отец. Отец хмурился и щипал бороду. Мать, закрыв лицо руками, расплакалась.

– Ну, полно, – сказал отец. – Пойдёмте в горницу.

Отец сел во главе стола. Справа села мать. Отец огладил бороду и посмотрел на мать. Вздохнув, сказал:

– На всё воля богов. Они дают защиту и вразумления. А мы, верно служим за это. Не печалься. Наш Кир настоящий воин. Мы будем молиться за него, и… И на всё воля богов.

Мать всхлипнула и, стянув с головы платок, вытерла слёзы. Она немного успокоилась.

– Вот и ладно, – сказал отец. – Только представь, если бы Кира не взяли в поход. – Мать согласно кивнула. – Кир, ты иди.

– Да я… – Кир опустил глаза.

– Иди-иди, – сказал отец. – Тебя ждут.

Кир вышел из портала. Здесь уже светало. «Весёлую белку» по самую крышу окутывал сизый туман. На крыльцо выпорхнула Настя. Она подошла к Киру и поцеловала в щёку. Кир обнял девушку.

– Пойдём в рощу? – спросила она.

В тени берёз стояли большие качели в виде ладьи. Кир забрался в качели и помог Насте. Длинный сарафан сковывал движения. Кир оттолкнулся ногой от земли и принялся раскачивать ладью.

– Завтра ты увидишь бога?! – воскликнула Настя, когда Кир рассказал о последних событиях.

– Скорее всего, да.

– Неужели самого Перуна?! Везёт же! – Настя сорвала с головы платок, и длинные светлые волосы подхватил порыв ветра. – Ты всего на год старше, а завтра увидишь второго бога. Я только через год увижу Макошь. Да и то если сдам экзамены.

– Сдашь, – сказал Кир с улыбкой. – Ты же отличница. – Позже, сможешь увидеть и Ладу.

Настя залилась румянцем и звонко рассмеялась. Она шутливо толкнула Кира и сказала:

– Чтобы увидеть Ладу, я должна стараться ещё больше, – её глаза странно блеснули, и Кир почувствовал, как по спине побежали мурашки.

Священную поляну заполняли воины. Разговоры стихли. Портал вспыхнул и появился старейший волхв. Повисла тревожная тишина. В ментальном поле Кир ощутил напряжение. Кир удивился, обычно волхвы не допускали, чтобы их переживания как-то проявлялись. Волхв оглядел собравшихся воинов, и те без лишних слов повернулись к дубу.

Как и прошлый раз Кир понял, что время остановилось. Исчезли звуки. Воздух стал кристально чистым. От ствола шагнул муж средних лет. Одежда мягких тонов излучала сияние. Светло-русые волосы волнами падали на плечи. А густая кудрявая борода почти касалась груди. Синие глаза излучали мощь. Но добрые морщинки в уголках глаз, смягчали лицо. Перун прищурился на всходящее солнце. Глубоко вздохнул и, улыбнувшись, зашагал к Киру. Перун посмотрел на Кира и сказал:

– Я знаю, тебя одолевают страхи. Я понимаю тебя. Но мне нужна помощь.

Кира бросило в жар. бог, сам Перун просит о помощи. бог просит!!! Его!!!

Перун ждал, когда Кир справится с собой. От этого Кир чуть не расплакался как мальчишка. Слова молитвы, которая успокаивает, сами собой всплыли из памяти. Кир восстановил дыхание и посмотрел на бога.

– Вас хорошо учили. Я за этим следил, – одобрительно сказал Перун. – Так что? Послужишь мне?

– Жизнь положу, – не своим голосом прохрипел Кир.

– Я не требую жертв. Ты знаешь.

– Сделаю что смогу, – уже спокойно ответил Кир.

– Добро. Делай своё дело. А я помогу.

В мир вернулись звуки. Со всех сторон доносилось хриплое дыхание и стоны. Кто-то упал в траву. Но воинов действительно хорошо учили, через минуту они привели себя в порядок.

9

На поле для верховых тренировок не хватало места. Три сотни инсектов построившись в шеренги, замерли как изваяния. Кир похлопал Ушка по спине. Ушко лизнул Кира по щеке.

– Ушко! Да что с тобой?! Ты же знаешь, я этого не люблю! – воскликнул Кир.

Ушко положил голову на плечо Кира и примирительно фыркнул.

– Всё хорошо, – сказал Кир. – Правда, всё хорошо. Просто…

– Строиться! В две шеренги! Что разомлели, как красны девицы?! – кричал Людвиг и в ярости бил плёткой по голенищу.