В кампусе теперь было непривычно тихо. Теоретические занятия подходили к концу, наступало лучшее время для практики. Студенты постепенно разъезжались из Университета по всей планете, выбирая места, где смогли бы проявить свои силы наилучшим образом, применить полученные за последний год знания. Кое-кто оставался и здесь – в основном второкурсники, уже не так скучающие по родным местам, но ещё и не готовые выйти в самостоятельную жизнь, как их старшие товарищи. Кроме того, так они получали возможность свободно изучить некоторые артефакты, хранящиеся в Университете, воспользоваться той техникой, к которой во время семестра было не пробиться сквозь массу желающих. К тому же в конце весны начиналось время нового набора: УУПЭ распахивал двери для тысяч абитуриентов с тем, чтобы отсеять почти всех, оставив лишь около сотни лучших.

Ажиотаж по поводу её «изменения» на лекции практически спал. Внезапно возникшая популярность перестала быть чрезмерно навязчивой, чему она, конечно, немало поспособствовала сама, обдуманно демонстрируя окружающим, что перемены даются ей, якобы, с трудом. Аррилия по-прежнему не проявляла себя, разве что периодически и по настойчивым просьбам, будто бы с большим усилием, левитировала да пускала с кончиков пальцев мелкие переливчатые энергетические шарики.

Пару раз она незамеченной перемещалась к дальнему мысу за университетской территорией и ныряла в океан, с восторгом впитывая энергию его обжигающе ледяных волн, плыла на небольшой островок неподалеку и, скрытая его берегами от возможных зрителей, лёгкими движениями рук творила из волн замки и города, планеты и межзвёздную пустоту…

Вселенная звала её. Аррилия была полна стремлением оставить эту планету и вернуться туда, в неизведанные глубины, к тысячам таких разных миров, часть из которых создала когда-то сама. Но пока она ждала.

Теперь она была гораздо мудрее, чем тогда. Нескончаемые века Заключения изменили многое: импульсивность сменилась выдержкой – терпеть и ждать, да, этому она научилась сполна, уверенность в защите и поддержке перекрыла непреходящая горечь утраты тех, кто был некогда плотью от плоти её самой, а желание творить, защищать и вести миры к расцвету почти выродилось в холодное и расчётливое ожидание мести…

О да, она хотела отомстить, уничтожить всех тех, кто отнял у неё самое дорогое – её триаду и время. Хотела этого сейчас, немедленно. Однако сил их врагов тогда оказалось достаточно для того, чтобы сотворить такое. Смогут ли они это повторить, она не знала. К тому же нынче она была одна. Орлгол… Негио… Что с ними? Где они? Она прилагала все свои силы, чтобы почувствовать их сквозь годы и пространства, но тщетно. А хватит ли у неё сил бороться без них? Её способности возросли, но и у противника они были велики, так стоило ли рисковать сейчас? Хотя… Кое-что у неё всё-таки было: теперь она знала путь, путь Возвращения. Найти и освободить триаду – вот что ей необходимо в первую очередь. Воссоединившись, они обретут прежнюю мощь, а заключить их вновь будет совсем не так легко. А месть… месть подождёт своего часа…

За 9000 лет до этого

Огненная громада Иррилла быстро приближалась. Большинство юглов теперь были перед ними как на ладони, а там и до Равновесия рукой подать. Их зоркие глаза уже могли различить даже очертания Великой Сети. Путь приближался к концу.

Внезапно Аррилия застыла, будто натолкнувшись на какую-то невидимую преграду.

– Что случи… – начал было Негио, но тут же прервался, почувствовав то же, что и она.

Этого они и опасались. Такую энергию никто не спутает с другой, а уж они-то и подавно. Триада переглянулась.

Подтверждая их ощущения, из-за десятка юглов показались остальные. Все восемь триад были здесь. Их лица выражали готовность к противостоянию. Ахрн выдвинулся вперед и обратился к Орлголу:

– Ткач, вы должны остановиться! Такова воля Совета! Объединённые Миры не одобряют вашу затею. Да ты и сам должен понимать, насколько опасно задуманное вами. В конце концов, ты сам создал основу Сети, и теперь собираешься её разрушить. Одумайся! Негио, и ты! Ты лучше кого бы то ни было знаешь о необходимости баланса. Равновесие хрупко. Прорыв может обернуться гибелью… Возвращайтесь назад, на Каритос, Лалл, да куда угодно.

– Ты, как всегда, избирателен, брат мой. Кажется, ты кое-что забыл, – мысли Орлгола вливались в остальных эризингий мягко и плавно, как дуновение ветра. Большинство попытались отвернуть свои помыслы, будто в смущении.

Аррилия скривилась.

– Да, конечно. Вы триада, да, – Ахрн нехотя взглянул на Аррилию и склонил голову, неодобрение сквозило в каждой его чёрточке. – Приветствую и тебя, Меняющая. И призываю, равно как и остальных, хотя и полагаю призыв ничего не значащим для тебя, остановись!

– Остановиться? Не тебе меня останавливать! Уйди с нашей дороги!

Ахрн фыркнул и снова направил мысли к Орлголу:

– Видишь, Ткач?! Ты считаешь меня избирательным, и это так. Вы вдвоём ещё можете понять. Она… это бесполезно, – он развёл руками, – Меняющую не переубедить, но с вами вместе, возможно, мы избежим катастрофы.

– Переубедить?! Меня не в чем убеждать! Мы должны это сделать, я чувствую! Сеть должна быть снята!

– Нас призвали, чтобы создать её! Ты жаждешь разрушить то, на чём мы рождены! Открыть путь Тени! Мы не позволим! Князь пожертвовал собой, чтобы не допустить гибели этого мира с приходом Тени…

– Князь! Князь мог ошибаться! Теперь мы знаем, как он был одержим прорывами. Он развязал эту борьбу когда-то. Зачем? Мы должны выяснить, я чувствую. А для этого Сеть – помеха. И мы достаточно сильны, чтобы противостоять чему угодно без неё. И нам нужно знать, чему именно мы противостоим, с чем боремся…

– Уже ни с чем. Прорыв закрыт. И таковым останется. Сеть сделает своё дело…

– Сейчас – возможно. Но что потом? Кто знает, на сколько её хватит? Будем ли мы готовы, если с Сетью что-то случиться? И… новые прорывы… ты уверен, что их больше не образуется? Нигде? Никогда? – на Аррилию накатывал гнев, заставляя всех остальных ёжиться под его колкими иглами.

Ахрн был смущён, триады колебались.

– Ты… преувеличиваешь. Сети ничто не угрожает. Она крепка как в день создания. А прорывов не было уже сотни лет.

– Что такое сотни лет?! Для нас?! Для мира?! Я хочу знать, с чем имею дело. Знать заранее, до того, как оно когда-нибудь неожиданно выплеснется на нас. Если там, за прорывом, враг, я хочу знать о нем всё, всё, что возможно. Снять Сеть под нашим контролем, под вашим контролем, с вашей помощью – и всё будет в порядке. Строй справится, я уверена…

Сомнение пронзило разум двадцати четырёх эризингий, преграждавших сейчас путь девятой триаде. Некоторые устремили свои взгляды вдаль, к Равновесию. Сопротивление своим же явно не приносило им удовольствия.

В этот момент из-за огромного югла за спинами триад показались несколько фигур. Совет Семи не собирался пускать всё на самотек.

– Триады! – Тангорл Реу остановился напротив Аррилии. – Объединённые Миры взывают к вам – будьте мудры и милосердны – защитите нас от Тени! Не дайте Великой Сети пасть! Наследие Князя да будет вечно!

– Ты, старый болван, ты не понимаешь… – Аррилия была взбешена, – уйдите прочь, мы решим без вас…

– Эризингии! Умоляю, – Тангорл говорил взволновано и просительно, – спасите наш мир, не дайте прорыву открыться вновь, не допустите нашей гибели!

– Но… но в чём-то она права, может… может, нам стоит узнать, наконец… – Ахрн был сбит с толку.

– Ахрн, и вы, вы все… Я… я понимаю, Меняющая, она – ваша часть, вам кажутся разумными её слова, но… Но я думаю, её ийкэ слишком… чересчур велика и потому… наш мир далёк от неё, а она от него. Приход Тени для вас, для неё – ничто, а для нас… конец, – голос Реу будто дрожал. – Меняющая, я прошу, остановись, не ставь их перед выбором!