МОВЕРМАН

Георгий Самуилович

(1948–2019)

Мемориальное издание

Составитель и редактор – Леонид Гомберг

при участии

Ларисы Артемовой-Моверман

Фото

Владимира Дуленкова

и из личных собраний одноклассников Г. С. Мовермана

Дружеский шарж —

Владимир Мочалов

Резьба по дереву —

Валерий Федосеев

© «Пробел-2000», 2020

© Моверман Г.С., наследники, 2020

Жора входил в круг моих самых близких друзей с сентября 1963 г. и до того трагического дня 20 мая 2019 г., когда он неожиданно покинул этот мир. Это был человек очень одаренный, многогранный и полный противоречий.

С одной стороны – абсолютный гуманитарий, образованный, прочитавший очень много книг, наизусть знающий отрывки из различных произведений известных классиков, а с другой – технарь, получивший неплохое техническое образование и с интересом работающий на различных промышленных предприятиях.

Оба этих качества пригодились в 1985 г. при нашем с Жорой совместном издании учебного пособия «Ремонт зарубежных газоперекачивающих агрегатов», которое, кстати, и по сей день остается единственным учебником по этому направлению, несмотря на многократное увеличение количества зарубежных газоперекачивающих агрегатов на объектах Газпрома.

Несомненно, лучшими годами нашей дружбы были школьные, когда мы были юными, веселыми, независимыми, играли в футбол, ходили в походы, пели песни Окуджавы и Высоцкого и думали только о хорошем. Крепкая дружба связывала наш мужской коллектив…

Конечно, с годами, человек взрослеет, у каждого из нас появились семьи, работа, свои интересы, свободного времени для общения становится все меньше и меньше, но когда между бывшими друзьями исчезает взаимопонимание, то настоящая дружба исчезает, а остается только формальное, редкое общение по большим праздникам. Так, к сожалению, произошло и с нашим дружным коллективом.

Между мной и Жорой взаимопонимание по большей части оставалось во всех вопросах, в том числе и в производственных, так как мы работали последние десять лет на одном предприятии.

К сожалению, у Жоры не сложилась семейная жизнь, что особенно усугубилось в последние годы и, несомненно, плохо повлияло на его психологическое состояние. Именно по этой причине он был вынужден уехать из Москвы в г. Нерехту под Кострому, а затем и в Кострому, где он прожил более трех лет. Но в это сложное для себя время он полностью ушел в литературу: начал очень активно писать стихи, а затем и прозу. Были изданы несколько книжек его произведений, среди которых есть по-настоящему талантливые. Мы решили издать сборник избранных стихов и рассказов Жоры, которые сами отобрали, для того, чтобы память о нем сохранилась на долгие годы у тех людей, которые искренне его любили и уважали.

Игорь Радчик

Наше знакомство произошло 1 сентября 1963 года, когда мы оказались в девятом классе старой московской школы № 239, в районе Церковной горки, где пересеклись пути истории Москвы: села Алексеевского с улицей Извилистой по берегу реки Копытовки, ныне взятой в трубу, – со Звездным бульваром, аллей Космонавтов, обелиском «Покорителям космоса». Собранные из разных московских школ, мы приглядывались друг к другу в надежде понять, куда нас занесло, с кем и как будем общаться в следующие три года нашей учебы в школе.

Невысокий упитанный паренек выделялся своей активностью в общении со всеми, включая преподавателей. Он не был навязчивым; всегда с юмором, с шутками Жора стал органичной, неотъемлемой частью нашего классного сообщества.

Начитанный, неплохо разбирающийся в литературе, музыке, живописи, он уверенно справлялся со школьной программой. Жора всегда был интересным собеседником. Он мог посоветовать, какую книжную новинку стоит почитать. Он не только рассказывал об истории музыки, но и, удивляя окружающих, свободно воспроизводил мелодию из многих кинофильмов, популярных в те годы. Ну а с появлением «Битлз» всякие наши встречи он сопровождал ритмами и песнями этой группы. И в то же время парень далеко не спортивного телосложения с азартом участвовал в туристических походах, в футбольных матчах не только во дворе, но и в школьных коридорах на переменах.

Жора был незаменим при подготовке и играх нашей команды в КВН ах, «капустниках». Отдельная тема – работа над номерами новогодней газеты, которые и по сей день остаются живыми свидетелями нашей школьной жизни. При этом Жора никогда не упускал возможность пошутить, порой через край. Однако чаще всего это вызывало смех, – сердиться на него всерьез было просто невозможно. Уже через минуту – новая прибаутка, стишок собственного сочинения, частушка, веселая улыбка. Он и сам никогда не был злопамятным, даже потом, в трудных жизненных ситуациях. Еще в школе, и после в институте и на работе, он с юмором относился к людям, часто давал острые, довольно точные характеристики, но никогда в них не было и тени злобы или обиды. Скорее наоборот, он старался оправдать даже людей, которые доставляли ему серьезные неприятности.

Пролетели школьные годы, пришло время учебы в институте. Жора и там легко находил общий язык с сокурсниками. При встречах с одноклассниками он, как всегда, с юмором рассказывал о новых знакомых. Чувствовалось, что они заметно отличались от нашего «классного сообщества». Как оказалось, взрослая жизнь не была похожа на песни под гитару, частушки и байки среди школьных друзей.

Шли годы… После института – распределение на солидное предприятие, последующая работа в газовой отрасли, где Жора пользовался неизменным уважением коллег. Он был своим в любом коллективе. Но никогда не опускался до подхалимажа начальству, никогда не шел напролом к своей личной цели.

С годами проявилась хозяйственная жилка. Часто с любовью говорил он о благоустройстве дачи, сборе и засолке грибов. Ну а его умение готовить обед друзья могли оценить не единожды.

Перестройка и дальнейшие события в стране принесли коренные перемены в политике, экономике, социальной структуре общества, что, прежде всего, отразилось на людях, их взаимоотношениях как в деловой сфере, так и быту. Жора не потерялся в жизни, как многие наши сверстники, хотя работа не всегда соответствовала уровню его подготовки, порой он не ощущал стабильности, уверенности в завтрашнем дне. Да и в семейных отношениях появились проблемы. На этом фоне обострились болезни, пошаливало сердце…

Нет, внешне наш балагур почти совсем не изменился, но за его улыбкой все яснее чувствовалась какая-то усталость, грусть. Все чаще это проскальзывало в разговорах с друзьями.

Уже не было рядом родителей, близких родственников – кто-то ушел из жизни, кто-то уехал из страны. Однако, по словам Жоры, его всегда поддерживала беззаветная любовь к внучке Зиночке (ей, кстати, посвящены несколько его стихотворений) да непременные встречи с «ближним кругом» друзей. С помощью друзей удалось решить и вопрос с работой, которая отвечала его устремлениям в те годы. На работе он, как и прежде, был в центре внимания и как специалист, и как душа коллектива. Личные проблемы, однако же, обострялись. Жора решил уехать из Москвы, невзирая на уговоры друзей. Красота российской глубинки, новые знакомства, активизация литературной деятельности не могли успокоить его, что со временем становилось все более очевидным. Радость первых впечатлений скоро потускнела, все чаще в его рассказах слышались критические нотки, временами в нем ощущалась тоска и обида.