Через четверть часа счастливый Кархи, развалившись в кресле, пыхал косячком, пуская дым в сторону группы эльфов, прибывших из Восточной Ветви. Те неодобрительно поглядывали в его сторону и о чем-то тихо шушукались. То и дело объявляли громкие титулы и имена новых гостей. Кархи не очень вежливо кивал в сторону входящих, и незаметно следил за уровнем водяных часов.

К счастью, гоблин прибыл одним из последних, поэтому через полчаса всех пригласили за роскошно сервированный стол, на котором красовались лучшие блюда кухонь большинства стран Каэры. Гоблин невольно облизнулся — есть подобные деликатесы простые эркалонцы даже не мечтали. Как-то Кархи вычитал, что на приготовление зайца по-эльфийски одному столичному повару понадобилось полсотни золотых — годовой доход десятка обычных горожан. Правда, заяц был доставлен прямиком из Восточной Ветви, кормили его в пути тоже чем-то безумно дорогим, но это никак не оправдывало траты повара.

Сейчас же Кархи представился шанс задарма отведать всех этих эльфийских зайцев, мраморных телят и золотых форелей, да еще запить все это лучшими винами полувековой выдержки. Чем гоблин не преминул воспользоваться, полностью оправдав поговорку «нажраться как гоблин на похоронах». Но сначала ему пришлось выдержать получасовую церемонию рассаживания гостей и долгой приветственной речи посла Союза Свободных Шахт. Хозяин приема предусмотрительно усадил Кархи недалеко от себя и конечно, совершенно случайно, почти напротив дряхлой принцессы Торизель. Представителей знатнейших семей, или «предателей» в глазах принцессы, рассадили через буфер из пяти гостей неэльфов, но все же рядом с Кархи. Распорядитель празднества лишь молча ругался, выполняя неожиданные изменения, внесенные послом буквально за четверть часа до пиршества.

Гоблин, вопреки теории о переселении и родстве душ, совершенно не обратил внимания на старушенцию, посчитав ее простой аристократкой, которую родственники таскают на приемы, чтобы ее развлечь и не дать ей времени на переписывание завещания. Слева от Кархи оказалась симпатичная эльфийка — сладкий персик прямиком из Южной Ветви. Его гоблин попытался безуспешно напоить, попутно набравшись и сам соков виноградной лозы. Кархи совершенно позабыл, что пить спиртное после принятия настойки болотной родиолы можно только через трое суток, иначе было гарантировано очень буйное опьянение. Кархи наклюкался так, что начал думать по-эльфийски, полностью перемешав в своем котелке изыски портового жаргона и редкие островки придворной манерной речи полувековой давности.

Справа от него оказался какой-то престарелый эльф с вислым ртом и водянистыми глазами. Заметив особое благоволение посла к незнакомцу, он имел наглость представиться Вторым Хранителем Священного Озера и довольно заносчивым тоном предложил дружбу. Кархи посмотрел на уродливого отпрыска какой-то, несомненно, блудливой эльфийской матери и громко объявил с не меньшим высокомерием на ломаном староэльфийском:

— Принимаю ваше предложение. Постараюсь консумировать нашу дружбу в ближайшее время.

Эльф вздрогнул и испуганно посмотрел на Кархи. Тот уже забыл о нем, и тут же вмешался в размеренную беседу соседей о славном прошлом эльфийских соседей. Сначала гоблин величайшего короля Восточной Ветви Гризиэля Сурового назвал Яйцекрутом, потом едко прошелся по его жалким потомкам, не жалея эпитетов и для правящих Домов, и под конец нелицеприятно отозвался о замшелых традициях, мешающих развитию государства. Единственное, что он одобрил, это обряд пострига волос верховного жреца в день весеннего равноденствия, объявив его самым верным средством от вшей.

Пока соседи с веселым любопытством наблюдали за бесплатным представлением, а посол внимательно прислушивался к говору неожиданного гостя, представители тех самых правящих Домов потихоньку закипали от хулы наглого эльфа. Престарелая принцесса Торизель замерла с ложкой в руке, не отрывая глаз от невоспитанного эльфа.

Кархи же из-за гремучей смеси родиолы и вина полностью потерял контроль над собой, позабыв и о цели визита, и об ограниченном времени действия кристалла смены обличия. Безудержная энергия и вино бились в голове, требуя скорейшего выхода, и он, конечно, нашелся.

Гоблин прислушался к пьяному монологу разодетого неудачника напротив, жаловавшегося на недавнюю кражу ситариэля. Музыкальный инструмент похитили буквально из-под носа, да еще избили охранников. И это произошло в центре столицы! Стража если куда и смотрит, то только на размер взятки, наглые воры уже добрались до жилищ благородных. Скорее всего, это сделали гоблины, от них в столице уже прохода нет, везде торчат и воруют, воруют, воруют.

— Как, господа, вы до сих пор не знаете, кто ворует ситариэли? — громко спросил Кархи, перекрыв гул разговоров в зале.

— С удовольствием узнаем, господин Кирд, — так же громко отозвался посол Рутхельд, наблюдая за вздрогнувшей при его словах старой принцессой.

— Мне нужен ситариэль, разумеется, лучшего мастера. Он, надеюсь, есть в этом доме?

— Разумеется, господин Кирд, — гном дал знак помощнику и тот через полминуты вручил инструмент гордому от всеобщего внимания гоблину. Кархи встал, небрежно тренькнув струнами.

— Здесь много эльфов с нашей родины, и они, несомненно, все знают о ситариэлях. Вот только маленький секрет Ситариэля Второго знаком лишь истинным знатокам и наследникам старой династии Тирдаэлей. Впрочем, я могу ошибаться, — Кархи с ухмылкой уставился на хмурых гостей из восточных лесов.

— Вы, разумеется, знаете, — со смехом произнес Рутхельд, смягчая обстановку.

— Мастер сделал в своих мандолинах маленький тайничок, нажимаем сюда и отщелкиваем тут, — Кархи с пафосом отщелкнул деревянную пластинку в грифе инструмента и показал тайник.

— Здесь он пуст, а вот в другом ситариэле это ничтожество, мятежник и вор Турниэль вир Лорудаль спрятал в нем свой дневник, который он настрочил, когда работал в Эркалоне сутенером по поручению моего отца. Да, да, господа, обычным сводником в борделе на Щебечущей улице. Всего пятьдесят лет назад. И в нем много кто упомянут, включая владетелей Сиркийского княжества и Луфарды. Не все ваши послы, служившие в то время в Эркалоне померли, поинтересуйтесь у них, не помнят ли они услужливого эльфа, приводящего к ним девушек. И покажите портрет этого предателя Турниэль вир Лорудаль. Вас ждет большой сюрприз! Кархи захихикал, наблюдая за остолбеневшими гостями. Потом повернулся к представителям Домов Восточной Ветви.

— Ну, что, как служится Великим Домам потомку сутенера? Дочери ваших Домов уже знают себе цену? А мужчины? Раньше они на Щебечущей улице стоили куда дороже, но теперь ваш король исправил это упущение? Эльфы дернулись, словно от пощечины.

— Вы предали меня за золото сутенера! — дико заорал Кархи, окончательно опьянев от выпитого спиртного и нахлынувших воспоминаний из книжки Большого Косяка, вдруг ставших его собственными. — Сестра, ты видишь, во что превратились лучшие семейства нашей страны? В подхалимов, воров и предателей, жалких прислужников эркалонских сводников. Поэтому, господа, продавайте свои ситариэли, их у вас эльфы все равно украдут.

Разумеется, главный секрет этого дневника — его автор, обычный эркалонский сводник, а заодно — отец короля Восточной Ветви, — Кархи с пьяным вызовом посмотрел на вскочивших эльфов.

— Это наглая ложь! — выкрикнул самый старший из них, схватившись за церемониальный кинжал. — Я требую арестовать этого негодяя и передать в руки нашей стражи. Он, несомненно, сбежавший дезертир. Кархи от такого вранья не на шутку разозлился.

— Я лично читал этот дневник! — заорал он. — Клянусь священным дуплом! — добавил он легко на староэльфийском. — Этот распутный лесной тиномес, предатель и узурпатор опозорил всех эльфов! Вы тоже предатели! — проревел он. — Где были Дома, когда моего отца и брата сбросили в овраг? Помогали предателю в эркалонских борделях или сами участвовали в заговоре? Вы — жалкие сыновья сводников и предателей!