Аника же работала официально. И в очень приличном месте. Но самое главное – получала плату настоящим золотом. Надо сказать, оплата в магических мирах всегда велась золотом. Если бы не это, никогда бы не стала заморачиваться и тратить все свободное время на работу в другом мире. Но золото сейчас ей было необходимо, а потому все дни драконов она проводила в “Мире сладостей”.

Аника назвала точный адрес, велорикша промчалась по Набережной Маршмеллоу – где находилось самое большое скопление казино – и, обогнув главную площадь, свернула на узкую улочку.

Самым удивительным в этом мире для Аники было то, что, насколько ярким-звенящим-зазывающим был внешний вид главных улиц и площадей, настолько тусклыми и тихими были переулки для работников сферы развлечений.

Велорикша остановилась возле неприметных серых ворот, и Аника, расплатившись, вошла в говорливые подсобные помещения театра.

– Привет, ты рано, – махнул ей рукой Илоро.

Илоро служил в этом театре с самого детства – такое часто случается с детьми актеров, – а потому Аника была несказанно благодарна ему за все разъяснения внутреннего мироустройства и помощь на репетициях. По правде сказать, хороша она была только в воздушной гимнастике (за что ее и взяли в труппу), а вот артистичность и умение общаться с публикой пришлось нарабатывать. И хотя тот же Илоро говорил, что у нее прекрасно получается, сама Аника считала себя переигрывающей бездарностью.

– Быстро открыли портал, – ответила она, открывая свою комнатку. – Что у нас сегодня?

– “Потерянная невеста”. Только Бумбо не говори, что не помнишь расписания. И так весь на нервах.

Илоро крутился возле зеркала и рассматривал новенький, только что принесенный от швеи, костюм принца. В жизни он на утонченного принца совсем не походил – слишком атлетичный, загорелый и, как говорят, “свой в доску”, – но облачившись в костюм по моде начала позапрошлого века, вдруг становился вполне себе аристократичным. А может, всему виной умение перевоплощаться. Аника даже немного завидовала, ей бы так.

– А чего там нервничать? – открыла она двери. – Сто раз уже ее играли. Можно подумать, что-то может пойти не так.

– Была бы ты более опытной, знала: что угодно может пойти не так, – улыбнулся Илоро. – Ладно, иди, переодевайся. Сбор через двадцать минут.

– Поужинаем перед спектаклем?

– Да, конечно. Я уже заказал салаты.

– Отлично. Ты чудо.

Аника вошла в свой номер и сняла форму. В этом мире она не воспитанница пансиона, а просто девушка. На три дня можно забыть о кителе и строгости. Достала из шкафа легкое ситцевое платье. Чем походил этот мир не ее, так это солнечной (даже избыточно) погодой.

Собрание, ужин, еще около часа отдыха ― и можно начинать подготовку к спектаклю.

Аника уже прицепила розовый парик и закрепила нужные ей сегодня кошачьи ушки, положила на столик грим, и в дверь постучали.

– Это я. Илоро. Можно?

– Входи, – удивилась она его появлению. – Что-то случилось?

– Да, – замялся он. – Слушай, у меня к тебе маленькая просьба. Меня Бумбо попросил перед началом помочь с занавесом. Там заело что-то, надо посмотреть. А я, ты же знаешь, в это день отношу корм на пустырь. Боюсь, перед спектаклем не успею, и все разойдутся. Можешь ты сходишь? А?

– Ну… хорошо, – отложила Аника грим в сторону. – А далеко?

– Нет, – обрадовался Илоро. – За нашим театром еще несколько домов с квартирами ― и выйдешь на поляну. Там когда-то строить детскую площадку хотели, но передумали. А деревья уже вырубили. В общем, поляна такая большая. Ты не бойся. Там хоть и не людно, но безопасно. Это же территория местных. Сюда без пропуска не пускают.

– А собаки? – не то чтобы она боялась, но поинтересоваться стоило.

– А что собаки? Они вообще замечательные. Живут хоть и вольно, но к людям привыкши. Уж кого-кого, а собак нашего мира вообще бояться не стоит.

Уже через несколько минут Аника брела по Театральному переулку в сторону пустыря. Громкое обозначение “корм” имел килограммовый пакетик особого печенья для животных. Собаки и вправду жили своей жизнью в этом мире, но жители и благотворительные организации о них помнили. А потому в каждом квартале раз в неделю ответственный скармливал животным вкусняшку для профилактики заболеваний. В Театральном переулке главным был Илоро. И очень серьезно относился к своей должности. Хотя, вполне возможно, он просто обожал своих подопечных. Илоро был истинным собачником. Аника даже думала, что не стал бы ее друг артистом, наверняка пошел бы в кинологи или вроде того. Может быть, когда-нибудь создаст свою труппу, где будут номера с собаками. По крайней мере, на одном из праздников о такой мечте парень ей проговорился.

Аника дошла до последнего дома. Дальше только темная лесная полоса, внутри которой метров через пятьдесят есть поляна. Там, скорее всего, уже ждут Илоро животные.

– Ладно, – глубоко вдохнула Аника. – Несколько собак не страшнее дракона. Тем более что ни разу еще не нападали на человека. Верно? Верно, Аника. Не трусь. И бегаешь ты быстро.

Она зашла в лес и вскоре среди деревьев увидела, что вправду собрались уже животные. Только вот не одни. В центре стоял какой-то человек. Мужчина.

“Что он здесь делает?” – удивилась Аника и вышла из леса.

Происходило на поляне что-то непонятное. Неестественное. Мужчина стоял в центре, опустив голову, а вокруг ровными кругами выстроились все собаки местности. Жуткая мысль проявилась в сознании.

– Маг, – тихо сказала Аника. – Они под его влиянием…

В этот же миг мужчина поднял голову, собаки разом повернули морды в ее сторону. Ноги подкосились от ужаса. Пару десятков жутких светящихся бело-голубым глаз прожигали ее. Она выронила из рук пакет и оцепенела, теперь и маг смотрел на нее. Только его глаза горели таким ярким синим, что, казалось, сейчас и Аника опутается чарами, как эти животные, и будет беспрекословно подчиняться незнакомцу.

Киф плавал в сознаниях животных, выслушивая их, отслеживая изменения в теле. Свободные псы часто получали раны от оставленного туристами мусора или по неосторожности. А проводить диагностику животных было затруднительно. Он много раз слышал, что министерство Здоровья завалено просьбами отправить в “Мир сладостей” ветеринара для решения этой проблемы. Но свободных ветеринаров не было. К тому же, мелкие болячки вольных животных казались не такой уж значительной проблемой.

Именно поэтому, когда перед Кифом замаячила перспектива бесцельно болтаться три дня неизвестно где, он решил побывать в “Мире сладостей” не в качестве туриста. Тем более, что удивить его развлечениями было сложно. И вот, связавшись с нужными людьми, сейчас он стоял в месте контакта людей и животных и проводил диагностику.

Вдруг какой-то посторонний звук потревожил его, а собаки разом заметили чужака. Не то чтобы они чужака испугались. Просто рассматривали кого-то. Киф тоже решил посмотреть, тем более, что никаких болезней в телах не заметил и плохо залеченных ран тоже. Он посмотрел в сторону деревьев и увидел девушку.

– Я напугал тебя? – спросил Киф, забирая из тел животных магию. – Я просто проверял все ли с ними в порядке. Не бойся.

– Я… – она сделала шаг назад.

Голос показался знакомым. В темноте было сложно разглядеть внешность, потому он сделал несколько шагов вперед, пытаясь ее рассмотреть. Животные, учуявшие рассыпанное по земле печенье, не давали дойти до девушки, а она, кажется, этому только радовалась.

– Постой! Я действительно просто доктор.

Но девушка уже юркнула в лес.

– Надо же. Испугалась.

Посмотрел на веселящихся животных, погладил лохматого пса и последовал за девушкой. Нет, догонять Киф ее не собирался. Но делать на поляне больше нечего. А там, может, есть что-то интересное.

Он вышел в Театральном переулке. Прошелся среди скучных рабочих домов, оценив контраст закулисной жизни и пестрой наружности площади Сластей, и вдруг увидел старую афишу на воротах.