Рокор хотел есть. Он спросил:
– Можешь пожарить мне ягнёнка?
– Да, – ответил хозяин, наконец немного пришедший в себя. Сказал и убежал в кухню.
С огромным удовольствием пообедав прекрасно приготовленным барашком и выпив четверть бочонка кваса, Рокор щедро расплатился, оставив хозяину целый золотой. Выйти из трактира с полным животом оказалось ещё сложнее, чем зайти.
Дальше по улице в одном из дворов старая мать кузнеца гонялась за своим внучком, который опять что-то напроказил и теперь, хохоча, убегал от неё.
– Стой, стой, шалопай! Я тебе покажу, как озорничать! Как отца дома нет, так и управы на тебя не найти. Но я тебя поймаю, я тебе задам! Давно ты порки выпрашиваешь!
Парнишка только больше веселился. Он, ускользая от бабули всякий раз в самый последний момент, – это он специально так делал, чтоб её посильнее раздраконить, хохотал всё заливистей и заливистей. Запрокинув голову назад, булькая и визжа одновременно от смеха, почти падая, снова оставив старую ни с чем, парнишка хотел уже выскочить на улицу, но замешкался с затвором калитки. Вот всё получилось, он рванул вперёд, но тут-то его и настигла рука бабули. Она ухватила его одним только пальцем-крючком за штаны поверх поясницы, но отпускать уже не собиралась. Мальчонка рванул ещё раз – на солнце сверкнула его детская задница, и он шлёпнулся, споткнувшись о свои же слетевшие до колена портки.
– А-а-а! – победоносно хрипела бабка. – Вот ты сам и приготовился. Сейчас я тебе науки-то всыплю!
Сама же, еле переведя дух, уже поднимала малого и натягивала ему штаны назад. Взяла его за руку, подвела к лавочке, что стояла у ворот, села сама и посадила его рядом.
– Сиди, неугомонный, вишь как бабулю загонял, еле жива. Сам передохни, я вот тебе правду расскажу.
Всё ещё тяжело дыша, она начала рассказывать про послушных и непослушных детишек, время от времени прерываясь, чтоб откашляться. К послушным, говорила она, в самую длинную ночь в году приходит добрый волшебник и дарит подарки. А непослушных забирают великаны, которые постоянно рыщут по земле и смотрят, кого бы съесть…
Вот в этот самый момент к ним и подошёл Рокор. Он остановился, чтобы спросить, где живёт портной. Пора было подумать о новой, приличной одежде. Он уже было открыл рот, чтоб заговорить, но так и не сказал ничего – мальчонку вдруг как ветром сдуло. Рокор опять собрался спрашивать, но в этот момент парнишка снова показался в калитке. В руке он умело раскручивал заряженную, как полагается, камнем пращу. Глаза его сверкали. А вот сверкнуло в глазах у Рокора – камень угодил ему точно в лоб и, отскочив как горох от стенки, полетел в небо, где чуть не сбил пролетающую мимо галку… Галка еле увернуться успела. Бабка только ахнула, а мальчонка уже налетел с кулаками на штанину Рокора. «Зверь! – подумал Рокор. – Вот это зверь, хотя и маленький!»
– Эй-ей! Ты чего мне гачи рвёшь? Побаловал и будет, лоб мне чуть не прошиб, зачем дерёшься? – пытался успокоить мальчишку Рокор.
Двумя пальцами взял он «зверя» за шиворот и поднял на уровень своих глаз. Тот махал изо всех сил кулаками по воздуху.
– Послушай, мальчик, – сказал Рокор, – ты иди побегай, а я тут бабулю твою спрошу, что мне надо, да пойду уже. Рановато тебе со мной биться.
И Рокор опустил бойца на землю. Он обратился к старухе, но спросил, к своему удивлению, совсем не то, что хотел:
– Мать, ты как справляешься с ним?
Та только глазами хлопала. «Странные люди здесь живут, разговаривать все разучились, что ли?» – подумал Рокор и двинулся дальше…
Глава 6. Думы короля
Идя по замку от Ронелии к себе, Пацетер ненадолго остановился у гостевой комнаты и прислушался. Тиора и Лиса, видимо, всё ещё спали. Пацетеру вдруг стало ясно: внезапное появление сестры и её дочери, да ещё этого великана неслучайно. Судьба больше не хотела скучать от его беззаботной жизни, которой он c покорным спокойствием жертвовал свои годы. Что-то важное должно было случиться. Странное дело: только сейчас, когда приехали гости, он подумал, какой пустой у него замок!
Отойдя от двери, Пацетер внимательно посмотрел на тёмные камни стен, закопчённые факелами, горевшими здесь ещё во времена правления его отца. Сколько всего видели они! Сколько жизней протекло здесь, пока замок был обителью последних двенадцати поколений его предков… Пацетер вспомнил, как в детстве он бегал по этим коридорам и лестницам, играя с няньками в прятки или догоняшки. Вспомнил, как потом он водил маленькую Тиору за ручку, а перед лестницей брал сестрёнку на руки и нёс вверх по ступенькам, чувствуя себя совсем взрослым…
Вернувшись к себе, Пацетер завалился, не снимая одежды, в постель и попытался уснуть. Он ведь тоже не спал всю ночь. Но сон не шёл. Сейчас он думал о печальных событиях, о которых вкратце ему поведал Рокор. А здесь было над чем задуматься!
Пацетер вспомнил, как отец его Верликт всю жизнь опасался воинственного соседа Гробуса, занятого бесконечными битвами с королевствами к югу от его владений. Отец был уверен, что рано или поздно Гробусу захочется завладеть и их землями. Поэтому, когда младший сын Гробуса Пирис решил посвататься к его дочери Тиоре, Верликт очень обрадовался возможности породниться с сильным соседом и сделал всё, чтоб женитьба состоялась. К счастью, Тиоре Пирис понравился, и они скоро сыграли свадьбу. Так и не уснув, король отправился в столовую залу. Там он надеялся дождаться, когда проснутся Тиора с Лисой или вернётся Рокор.
Меря шагами залу, король всякий раз, оказываясь у окна, рассеянным взглядом смотрел вниз на долину. Он думал обо всём и сразу. Но мысли были короткими, какими-то рваными. Такое и раньше бывало с ним, но он всегда спасался тем, что отправлялся на охоту или рыбалку, и вообще не ломал себе голову о «трудные» мысли. Позже ему на ум частенько приходили готовые ответы на то, что сначала казалось трудноразрешимым. Правда, иногда эти ответы запаздывали или вообще не приходили. Но это его нисколько не печалило: «Я ведь всё равно не решу всех задач на этом свете», – думал он.
Сейчас ему было ясно, что в этот раз так поступить не удастся. Вместо радости предстоящей встречи с Тиорой и Лисой Пацетер ощущал тревогу. Он даже поймал себя на мысли, что хочет, чтоб они скорее проснулись и рассказали ему обо всём. Король попытался вспомнить, когда он так волновался в последний раз, и пришёл к выводу, что это было, когда внезапно умер отец.
Тогда на него вдруг свалились все дела, связанные с правлением государства. Он не был готов к этому, да и не хотел он никем управлять. «Неужто люди сами лучше меня не знают, что им делать и как жить?» – думал он. И потому Пацетер, как ему казалось, нашёл гениальное решение: доверил народу самому управлять собой. С тех пор он ни разу не пожалел об этом. Все министры, советники, казначей и воевода были освобождены от должностей. Им это очень не понравилось. Они долго надоедали ему своими «умными» советами, а потом все, кроме воеводы, в глубокой обиде покинули королевство. Воевода тоже протестовал, но недолго. Пацетер подарил ему, как старому другу отца, земли по правому берегу реки Сытой, всех охотничьих собак и лошадей из отцовской конюшни. Луки, арбалеты, копья и прочий хлам, к счастью, воевода тоже вывез. Народ был от нового короля в восторге. Пацетера очень полюбили за то, что он, в отличие от своего отца, оставил наконец-то всех в покое, дав каждому право жить так, как он хочет. Король не выдумывал «дела государственного значения» и не заставлял никого их выполнять. Время шло, и сейчас люди стали уже забывать о своём любимом короле. Маленьким детям, когда рассказывали про старину, говорили, что раньше у них был король… Хотя он, король Пацетер, всё ещё жил в замке и был молод. Пацетера почти никто никогда не видел. Он либо проводил время у себя в библиотеке, либо на охоте в своих королевских угодьях.
Глава 7. Побег
Пирис до последнего не верил, что Тигрус пойдёт на него войной, – он ведь был его родным братом. Хоть они и не ладили с детства, но зачем же ему, Тигрусу, воевать с ним? У Пириса не было ничего, чего не было бы у Тигруса. По завещанию их отца Гробуса Пирис, которого тот считал мягкотелым мечтателем, унаследовал всего лишь это крохотное королевство. А Тигрусу отошли все остальные земли, которые отец завоёвывал десятилетиями. Но и этого ему было мало. Получив в наследство ещё и ненасытную жадность, он сам продолжал проглатывать одно королевство за другим. Так он захватил уже полсвета.