– Мам, я помню о своем обещании. Завтра вернусь с пастбища пораньше и обязательно побелю стены.

– Хорошо, сынок, – ответила Мендеш и поежилась под ветхим пуховым платком. – Будем ждать тебя завтра. Передавай дедушке от нас с Райхан привет.

Мальчик, услышав слова матери, почувствовал облегчение на сердце. Он снял с вешалки потертый и местами выцветший брезентовый плащ, оставшийся ему в наследство от покойного отца, и накинул на себя. Сколько он себя помнил, он помнил этот плащ. И когда отец возвращался домой, Мансур любил надевать его плащ и, нахлобучив на голову капюшон, бегал по всему дому, представляя себя солдатом или разведчиком. Обул кеды – в них ему было удобно и комфортно. Затем, он принял из рук матери хозяйственную сумку с гостинцами для деда и, подмигнув сестренке, вышел из дому. Мендеш последовала за ним, и, остановившись у калитки, принялась глядеть вслед.

Женщина стояла так некоторое время, предчувствуя материнским сердцем что-то недоброе. Тихим голосом она попросила аруахов: где-бы ни находился ее сын, пусть они ограждают его от всех бед и невзгод.

Весна 1395 года. Сарайджук. Золотая Орда.

Хан Тохтамыш, правитель Золотой Орды, с небольшим отрядом своих верных нукеров возвращался в Сарайджук10 из неудачного похода. Его войско получило сокрушительный удар в сражении с эмиром Тимуром на реке Терек11 и теперь спасалось бегством. Остаток ханской конницы, устремившись на север, уходило по правому берегу реки Итиль12 и уводило противника за собой в сторону Булгарского улуса13. Эмир Тимур не подозревал, что хан Тохтамыш на этот раз обхитрил его и ушел в сторону своего малого дворца на реке Яик, служившего запасной столицей в затяжных войнах.

Хан Тохтамыш был в ярости. Кто-то из эмиров предали его во время сражения. Они покинули поле боя со своими людьми в самый ответственный момент. Среди них были и те, кто вообще не подошли к месту сражения, а в разгар битвы даже опустили ханское знамя. И войско, думая, что хан погиб, оказалось деморализовано.

Когда хан Тохтамыш вернулся в Сарайджук, пришла печальная новость, которая ввергла его в пущую ярость. Из осажденного Укека14, находившийся в верховьях реки Итиль, недавно прилетели почтовые голуби с известием о том, что войска эмира Тимура приступили к штурму города.

Тохтамыш был бессилен что-либо предпринять. Большей части его войска не было рядом с ним, а для того, чтобы собрать новую армию необходимо время. Нужно по всей степи собирать людей. Но сейчас хану Тохтамышу хотелось не этого. Больше всего ему хотелось понять, чего ему ожидать от Тимура дальше. В глубине души хан надеялся, что эмир в скором времени уйдет обратно на Кавказ, или может даже в Иран. Он думал, что Тимур не станет уничтожать Золотую Орду и, удовлетворившись трофеями Укек – одного из самых крупных и богатых городов его ханства, уйдет обратно на юг. Хан также надеялся, что если эмир все же решит и начнет атаку на другие города, то у него будет в запасе несколько дней, чтобы успеть покинуть Сарайджук вместе со своими родными. Случись такое, Тохтамыш задумал уйти к своему союзнику литовскому князю Витовту, который находился в это время в Киеве, входившем в состав Великого княжества Литовского. Поскольку у князя Витовта были давние интересы и планы в расширении своего военно-политического влияния в Золотой Орде, он всегда готов был с радостью принять хана у себя во владениях. Заимев своего ставленника в степном государстве, Литовский князь получал преимущество на геополитической шахматной доске ойкумены. Контроль над территорией, по которой проходили караванные пути между Востоком и Западом, был мечтой многих правителей. И конкуренция за подобные лакомые куски была нешуточной, методы борьбы коварными и жестокими.

Совсем недавно Золотая Орда пережила двадцатилетнюю междоусобную войну, прозванную летописцами «Великой замятнёй»15. В период с 1359 по 1380 ханы в Орде не по своей воле менялись по несколько раз в год. На престол претендовали законные наследники по линии Джучи – старшего сына Чингисхана. Золотая Орда фактически распалась на несколько частей и находилось в глубоком кризисе. От неё отделилась Белая Орда, отказавшись признавать себя вассалами. Отказалась признавать свою зависимость от Золотой Орды и третья часть улуса Джучи – Синяя Орда. На западе, на правом берегу Итиля, темник Мамай завёл себе подставных марионеточных ханов и тоже стал независимым государем. Отдельные улусы начинают выделяться из того, что осталось.

Но всякой великой смуте однажды приходит конец. Тохтамыш, при поддержке своего влиятельного покровителя эмира Тимура, завоевал власть в Золотой Орде и стал ханом. С его приходом в государстве восстановилась полная централизация власти, улучшилось экономическое положение, укрепились города и внешнеполитическое влияние. С кровавым походом на Москву в 1382 году хан Тохтамыш возвратил былой контроль над русскими княжествами, заставив их снова платить дань. В Золотой Орде наступил долгожданный рассвет. А для эмира Тимура началось распространение его влияния в степи. Постепенно Тохтамыш обрел небывалый авторитет в народе. Почувствовав свою невероятную власть, хан решил выступить против своего недавнего покровителя. Между ними вспыхнула вражда, продлившаяся много лет.

К весне 1395 года противостояние между Тохтамышем и Тимуром длилось вот уже около десяти лет. Но перед этим, когда Тохтамыш в 1380 году занял свой престол, на свет появилась его дочь Малика. Тохтамыш назвал ее этим именем, желая подчеркнуть статус их могучего рода – единовластных владык степной империи. Рождение Малики хан воспринял как знак небесный и божественный дар, который помог ему в борьбе за престол. Когда Малика появилась на свет, к нему пришли его придворные бахсы16 и пророчествовали о том, что отныне его дочь ждёт необыкновенная судьба. Помня об этом, хан Тохтамыш по-особенному относился к ней. Он выделял ее среди других своих дочерей. Порой хан проявлял к ней слишком большую отеческую заботу: ни в чем не отказывал, баловал, помня о том, что дочь – это дорогой гость в доме хозяина, а к дорогим гостям, как известно, нужно особое внимание. Малике исполнилось пятнадцать лет, и ей уже начали присматривать жениха, Тохтамыш приказал придворным ремесленникам соорудить недалеко от стен города пруд, в котором Малика могла бы кататься на лодках со своими подругами и сестрами. У ханской дочери появилась возможность, насладиться последними мгновениями уходящего детства перед переходом во взрослую жизнь.

Приказ хана был исполнен незамедлительно. Для пруда был приспособлен большой овраг, находившийся недалеко от стен города. К счастью ремесленников, им не пришлось рыть котлован. Они перегородили овраг плотиной, и он быстро наполнился весной талой водой. Вновь возникший пруд имел форму овала. По берегам его засадили густой и непреступной стеной из тростника, рогоза и камыша, вязами и плакучими ивами. Деревья и кустарники были выкопаны с корнями в городском саду и пересажены умелыми садоводами на берегах пруда. Теперь они стояли у чистой прохладной воды и, раскачиваясь на ветру, купали в ней свои длинные ветви. Между ними юрко сновали стайки мелкой рыбёшки: подплывали к листочкам, что-то клевали на них и отплывали обратно.

Помимо речной рыбы, пруд облюбовали птицы. Разноголосое пение, щебетание, шипение и кряканье слышалось отовсюду – к воде слетались фламинго, пеликаны, лебеди, утки и другие водоплавающие и мелкие птицы. Они украшали своими красочными опереньями водоем. Бывало, когда солнце склонялось к закату, на пруду утихал птичий гомон, и миг спустя тишину начинало нарушать яростное кваканье лягушек, временами замолкавших и прятавшихся от хищников среди кувшинок, но, как только угроза исчезала, они снова вылезали из-под широких листьев, распластавшихся на водной глади, и продолжали свое лягушачье пение.