-Проспал, - тихо сказал Лазаров.

-Что?

-Я проспал всю эту чертовщину с проклятым сном, полковник. Так сказать, мне кажется, будет точнее.

-Проспал, - полковник хмыкнул, - и не возразишь ведь!

-Короче, вы, шпаки, проспали все свои задачи и обязанности. А моя главная задача – вернуть парней из моего полка домой. И эту задачу я буду выполнять в первую очередь!

-Хоть вам и неприятно, - докончил за него Лазаров.

-Да, - рявкнул полковник, - у меня аж скулы сводит от того, что пока я сижу здесь, эта сволочь режет горожан. Можешь мне не верить, мне плевать.

-Вопреки тому, что вы сказали, - вздохнул Богдан, - в мою ответственность вовсе не входила вся эта эрзинская чертовщина. Я нёс ответственность только за одного человека. И я его, как вы выражаетесь, просрал. Не мне вас судить полковник. Мне, скорее, стоит на вас равняться.

-Тихо, - предостерегающе поднял руку Веселинов. - Они идут.

Эрзины, за время своего марша превратившиеся из колонны в толпу, медленно выходили из горловины Западной улицы, осторожно приближаясь к казармам. Все они были вооружены. У многих, помимо винтовок, из-за пояса торчали гранаты. Не менее двух десятков аборигенов тащили непривычного вида пулеметы.

-Ну сейчас начнётся, - на лице Веселинова появилось хищное выражение. - Отойдите от окна, инспектор, здесь нас в два счёта пристрелят!

-Готовьсь! - заорал полковник, спустившись вниз к ожидавшим его офицерам, - стрелять только по моей команде!

Штабные тут же что-то забубнили в мембраны полевых телефонов, чьи черные провода тянулись от здания офицерского клуба к занявшим свои позиции драгунам.

Веселинов хотел, чтобы казармы по-прежнему производили впечатление спящих. Для правдоподобности он даже оставил за забором часовых, которые теперь, видя прущую на них толпу вооруженных дикарей, совершенно закономерно укрылись от них за воротами.

-Интересно, - пробормотал Веселинов, - как они собираются проникнуть внутрь.

Словно ответ на его вопрос, в конце колонны появился утробно рычащий грузовик с кустарно обшитым сталью кузовом. Выехав с Западной улицы на противоположную от комплекса казарм сторону Смотровой площади, грузовик захрипел во всю мощь своего перегретого двигателя и начал набирать разгон.

-Не оригинально, зато эффективно, - прокомментировал Веселинов.

С разгона кустарно бронированный грузовик вынес ворота казарм и по инерции проехал ещё несколько метров. За ним в пролом устремилась толпа. Зазвучали выстрелы – кто-то из эрзинов на радостях начал палить в воздух.

-Давайте, голубчики, не стесняйтесь, ведите себя как дома, - тихо ворковал себе под нос Веселинов.

Эрзины втягивались в ворота, заполняя собой двор. Одна часть собиралась вокруг ближайших казарм, по-видимому, формируя импровизированные штурмовые группы, другая обходила казармы, осторожно проникая вглубь комплекса.

-Ну вот теперь самое время, - радостно сказал Веселинов, наблюдая, как количество эрзин, проникших в комплекс, становится равным количеству аборигенов, остающихся на площади. - Радист! Телеграфируйте на «Вьюгу»: «Открыть огонь». Координаты они знают.

Радист, тот самый бросавшийся на людей прапорщик, кивнул и принялся быстро бубнить свою скороговорку в мембрану микрофона. Взгляд на него вызывал в душе у Лазарова муки совести за убитого на улице Ичитьевска безымянного прохожего. Тот ведь тоже, получается, очухался бы. И жил бы дальше, если бы господин инспектор не встретился ему на пути.

Раздался свист. Как показалось Лазарову, совсем рядом. Грохнуло прямо посреди Смотровой площади, да так что из окон казарм вылетели стёкла. За первым грохотом тут же раздались ещё два – в бой вступила канонерская лодка.

Одновременно с залпами стадвадцатимиллиметровых орудий зазвучал стрёкот пистолетов-пулемётов и хмурое гавканье винтовок – это передовые группы эрзин напоролись на оборонительный рубеж, спрятанный за ближними зданиями комплекса.

-Разрешаю огонь по готовности, - рявкнул полковник. И вновь бубнёж штабных, после которого звуки стрельбы усилились многократно.

Казармы, казавшиеся до этой секунды тихими и мёртвыми, враз ожили. Отворялись ставни окон первого и второго этажа. В чердачных окошках и на скатах крыши молниеносно появились стрелки в драгунской форме. За стенами же казарм в это время разрывались артиллерийские снаряды, - «Вьюга» вносила свою лепту в разгром дикарей.

Эрзины, не ожидавшие отпора, растерялись. Военных навыков у большинства из них хватило лишь на то, чтобы залечь за ближайшем укрытием, самые храбрые пытались ещё и отстреливаться, но куда там! Драгуны били организованно, залпами, по давно расписанным секторам стрельбы. Любое сопротивление мгновенно подавлялось. Особенно большую лепту вносили офицеры и унтер-офицеры, вооруженные автоматическим оружием. Тех эрзин, кто пытался организовать среди своих людей какое-то подобие порядка, отстреливали занявшие крыши стрелки. Бой, даже толком и не начавшись, быстро превратился в избиение.

-Пускайте ракету, - отдал приказ Веселинов, - а то убегут ведь!

Он говорил об оставшихся снаружи эрзинах, явно не желавших умирать под артиллерийскими залпами канонерки. Оставшиеся в живых командиры ещё пытались организовать их в кулак для повторной атаки на казармы, но исход уже, по-видимому, был очевиден даже им самим.

Небо над Смотровой площадью осветила зелень сигнальной ракеты. Спустя несколько минут Лазаров, несмотря на грохот непрекращающейся стрельбы, услышал со стороны леса отчётливый конский топот.

-Ну вот теперь уже всё, - довольно улыбнулся Веселинов. - Теперь не уйдут. Через часок можно и ответный визит планировать, господин инспектор. Раздавим гадов!

-Господин полковник, - один из телефонистов поднял глаза на Веселинова, - наблюдатели зафиксировали большой летательный аппарат, идущий с Северо-Запада.

-Свяжитесь с ними, - отдал приказ прапорщику Веселинов. - Это наши, больше тут появиться некому.

-Вы позволите, полковник? – не дожидаясь ответа, Лазаров направился к выходящему на север окну.

Пришлось как следует высунуться в оконный проём, чтобы разглядеть летательный аппарат, о котором докладывали телефонисты.

С Северо-Запада на Ичитьевск надвигалась серо-стальная громадина дирижабля. Крупная, того же металлического цвета гондола, была украшена изображением, рассмотреть которое сейчас было невозможно. Впрочем, Лазаров уже узнал этот огромный, даже для дирижабля, корабль. «Ловящий», единственный в Склавийской армии дирижабль - авианосец, был творением Тодора Ребражевского, Гения Разума, и являлся единственным кораблём такого класса, который можно было подготовить к полёту за пару часов. Именно на прибытие «Ловящего» и надеялся Богдан, отправляя срочную телеграмму руководству костовского Синода.

-Рад видеть вас, «Ловящий», - громыхал за спиной Лазарова голос полковника Веселинова, - причальную мачту, вы, наверное, уже видете. Она находится рядом с корабельным причалом. Правьте туда. Я сейчас направлю…

Речь Веселинова прервалась, Лазаров услышал хрип, от которого спина инспектора моментально покрылась мурашками. Он резко обернулся к полковнику, успев заметить, как тот оседает на пол, зажимая рукой горло, из которого во все стороны хлестала алая артериальная кровь. Рядом с ним стоял, крепко сжимая в кулаке отвертку, прапорщик-радист.

-Тепло, - прочёл Лазаров по губам перемазанного в крови безумца. – Тепло. Погреюсь ещё немного.

Прежде чем выскочившие из-за своих телефонов адъютанты вскинули свои револьверы, отвертка вошла полковнику Веселинову точно в сердце.

Полдень. В ярком солнечном свете отчетливо был виден стоящий на холме центр Асаньи. Отсюда, из порта, было видно разрушенные шпили и крыши театров, особняков, дворцов, горящие кроны парковых деревьев. В синее небо с редкими белыми облаками уходил чёрный дым, поднимающийся над искалеченным городом. Городом, в котором Лаура провела большую часть своей жизни.