– Мэрлок, мальчик мой, не делай глупостей. Прошу тебя! – Зельевар волновался. Его задачей было – вывести наследного принца Империи из Сумрака целым и невредимым, по возможности, не раскрыв тайну его происхождения ни перед Храмом, ни перед Высокими Домами. Задача была не из лёгких. И львиную долю препонов в её выполнении создавал сам Лепрекон. – Ты же понимаешь, что начнётся, если твоя сестрица лишится одного из своих Генералов? У нас и так война полным ходом с Долиной Кошмаров и Островами Безнадёжности. Ты хочешь, чтобы против Империи ополчились ещё и Зиккурат с Преграничьем, позабыв о собственных дрязгах?

Парнишка вздохнул. Ну почему он не родился обычным подзаборным босотой? У них и проблем-то: украсть еды и не попасться. А потом найти крысиную нору, чтобы скоротать ночь. Нет же! Мальчишку угораздило родиться сыном наследного принца старого Императора. Как раз в день свержения оного и военного переворота в Империи. Мэрлок прекрасно понимал, зачем граф Олаф, в одночасье ставший ему отцом и мужем вытянутой из кровавой сечи матери, пошёл на этот шаг. Совершившие переворот старый граф Бриол и его жуткая племянница баронетта2 мак’Гилликади, бывшая у деда секретарём и поверенной в семейных делах, являлись заклятыми врагами как семьи Олаф-Рикарди, так и практически всех бывших Высоких Домов. А спасение кровного наследника в случае, если удастся провернуть это дело, сулило его приёмному отцу приличный гешефт.

Парнишка спрятал арсенал в сумку и задвинул её под ящики, оставив в руках лишь свето-шумовую винтовку, истребляющую Старшее Племя на раз.

– Отец, – тихо произнёс он, – Ты сам говорил, что отныне я – Мастер. На худой конец, Лепрекон. Но не Мэрлок. Никак не Мэрлок. Всё, отбой. Пора дело делать.

Парнишка еле слышно передёрнул затвор и плавно вытек из укрытия, активируя смертоносное оружие. Он не произнёс ни слова. Пустой взгляд не выражал никаких эмоций. А в голове застряла старая колыбельная, которую пела ему мама перед сном, подталкивая под одеяло смешного плюшевого мишку в кепке-фуражке машиниста поезда.

Граф Максимус Олаф, каприн3 Дома Олаф-Рикарди притормозил у выбеленной многоэтажки Мед Центра и, злобно хлопнув дверцей автомобиля, вышел на тротуар, тянущийся вдоль автостоянки.

В нагруднике ворчливо заворочался смарт, разнося по телу мужчины истеричные вибрации. Он быстро нажал на кнопку «свободных рук» и рублено пролаял в гарнитуру:

– Какого?

– И вам не хворать, Макс, – послышался в наушниках спокойный глубокий баритон, заставив молодого графа замереть на месте. – Узнали. Тем лучше. Не нужно тратить время на излишние расшаркивания. Итак, вопрос по существу: вы где и когда?

– Зельвуалон Хордоксан! – Олаф отошёл от первого шока и вернул самообладание. – Не буду спрашивать, каким именно образом Храм меня нашёл. Но переходите к делу без глупых уточнений. Вы прекрасно знаете, когда я. И, частично, где.

Глава самого тайного ордена Империи улыбнулся в трубку. Молча и без лишних усмешек. Просто растянул губы. Но находящийся в совершенно другом мире и на столько далеко во времени, на сколько это вообще было возможно для спешного отступления, последний каприн Дома Олаф-Рикарди поёжился, будто получил за шиворот снежный ком, во всех подробностях представив себе жест оппонента.

– Приблизительно, юноша. Лишь приблизительно. Где-то на Земле. И по всей вероятности, в конце второго десятилетия Нового Цикла. Год так… восемнадцатый. Хотя, нет. Девятнадцатый. Две тысячи, конечно же. – Зельвуалон вновь улыбнулся, на этот раз, уже усмехнувшись в трубку и больше не пугая графа. – Полагаю, вы сейчас идёте к наследнику. И скорее всего, думаете, как оградить его от походов в Зиккурат. Я могу вам помочь. Именно я. Не Храм.

Максимус уселся на капот автомобиля, облокотившись руками на остывающий после дикой гонки металл и выругался так, что услышь его сейчас самые ярые мастера сквернословия среди строителей и сапожников, то с завистью ушли бы в ближайшие катакомбы мылить пеньковку, потеряв всякий смысл существования.

– Не друг мой, – невозмутимо продолжил старик, – поверьте, мне тоже очень неприятно иметь с вами дело. Но, к сожалению, у нас общие цели. И зовут их – Мэрлок Цэнториус Шоннен Бриол. Каприн Дома Бриол и единственный оставшийся в живых ребёнок Саймуса Первого Раската Грома, сына Мэтлока Рэйвинджера Победоносного. Поверьте, вы не знаете и не видите всего. Поэтому и не можете составить верного суждения. Но ни я лично, ни Храм – не враги Мастеру. Хоть и не друзья. Его жизнь и безопасность – залог общего счастья для всей Империи. А выходки с походами на земли близнецов мак’Гилликади и, что ещё хуже, Марии фон Кеттен – чистейшее безумие с его стороны. Рано или поздно, Сумрак доберётся до него. Вы знаете это не хуже меня. И тогда плохо станет всем.

– Что вы предлагаете? – Олаф оттолкнулся от капота и не спеша пошёл по аллее, отделяющей автостоянку от входа в Мед Центр.

– Через несколько часов, Сумеречный Экспресс остановится на центральном вокзале вашего города. Сегодня он относительно безопасен. И по странному стечению обстоятельств, следующей его остановкой будет Росистая Поляна в самом сердце Царства Кошмаров. После, он сделает круг по границе Империи, собирая потерянные игрушки, и направится в Зиккурат для выгрузки. – Зельвуалон задумался, просчитывая что-то в уме, и продолжил. – У вас с беглым принцем будет ровно четыре часа, пока поезд сделает полный круг и пойдёт обратным маршрутом. Предлагаю не терять времени и встретиться возле Старого Корча для обсуждения планов. Со своей стороны, гарантирую вам и Мастеру полную безопасность до, во время и после переговоров. Какой бы исход у них ни был. Дальше дело за вами.

В наушниках послышалась непродолжительная трель коротких гудков, и всё затихло.

– Чёрт! – Максимус впечатал кулак, обтянутый толстой бычьей кожей, в подвернувшуюся мраморную колонну, поддерживающую входной козырёк, оставив на отшлифованных до зеркального блеска розовых гранях глубокий отпечаток. – Что ты задумал, старик? И во что это нам выльется? Похоже, не попробуем – не узнаем. А пробовать придётся.

Молодой человек оправился, протёр носовым платком лаковые туфли и непринуждённо вошёл в мед центр. Времени оставалось не так и много, чтобы тратить его впустую. Интерес же к будущим событиям разгорался с каждой секундой, грозя унести сознание Зельевара неудержимой горной лавиной во тьму потаённого мира догадок и домыслов.

– Собирайся. У нас мало времени.

На кровать плюхнулась огромная спортивная сумка, из которой тут же ворохом выпала униформа. Лепрекон вскинул бровь, придирчиво осматривая одежду, перевёл заинтересованный взгляд на Зельевара, но промолчал.

Через пять минут, "отец и сын" уже сидели в машине, уносясь в сторону вокзала.

– Мастер, я понимаю, что тебе вся эта идея совершенно не нравится, – после долгого молчания тихо проронил Максимус, – но это единственный возможный для нас выход. Поверь.

– Сделка с Храмом, объявившим на меня охоту – единственный выход? – Парнишка сдержанно улыбнулся, от чего в салоне значительно похолодало. – Отец, я всё понимаю, но верить Хордоксану безоговорочно не стану ни при каких обстоятельствах.

Авто вильнуло в переулок, срезая путь. Граф взглянул на хронометр и тихонько выругался. Слишком много времени было потрачено на никому не нужную бюрократическую волокиту. Непростительно много.

Мэрлок лишь ухмыльнулся. Но вслух ничего не сказал. Зельевар знал своё дело. И всегда успевал к Экспрессу, чего бы это ни стоило.

– Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка – Росистая Поляна. – Бездушный голос умолк. В ту же секунду сработали сервоприводы, отрезая внешний мир от пассажиров.

Мужчина в сером твидовом костюме облегчённо выдохнул и скосил взгляд на подростка, одетого в униформу курсанта военного училища.