…Проект «Гребне – (эко) города», с зелёными террасами южных склонов и застеклёнными многоуровневыми провалами с северной (теневой) стороны, с многочисленными спусками между уровнями, оснащёнными дорогами, тротуарами и сплошными стеклянными витринами, оснащёнными светоактивными вариантами линз Френеля с энерго-отводами. Там же выделялся огромный колесообразный транспортный люк для автотранспорта, лифты-поезда и многое другое. Всё это только слегка задержало взгляд дворника.

Следующий листок скорее привлёк внимание, чем позволил просто уничтожить его, не читая. Поверх текста, под уверенным наклоном стояла жирная печать:

Фред внимательно прочитал начало, в верхнем колонтитуле которого был прописан какой-то номер заявки и её название – «Резонансный способ передачи энергии…»

…используют два и более физических объекта, обладающих идентичной частотой вибрации. Объекты размещают на требуемых расстояниях, при контроле их пространственной параллельности, и фиксируют на достаточную глубину с грунт или породу. На концевых частях одного из резонансных объектов устанавливают достаточно мощный (согласно его размерности) магнитный элемент вдоль вектора вибрации, а так же неподвижную, относительно вибрирующих частей катушку проводника для получения, снятия индукционного (переменного) тока, ЭНЕРГИИ….

Такого рода закачка может быть настроена на одном из резонирующих объектов-контуров, называемом передатчиком – генератором. (Пункт 1)

А так же на нескольких из них. В последнем случае каждый из таких генераторов может использовать технические ловушки разных видов энергии, трансформируемой в идентичную частоту для системы, где все виды закачки настраивают на единый контур колебательной резонансной передачи. (Пункт 2)

Для закачки энергии в такую колебательную систему могут использоваться различные другие энергии: – атмосферы, воды, вибрацию постоянно действующего вулкана, меняющегося вектора притяжения Луны и Солнца (зависимый п.1 для П.п.1,2.);

Пьезо-закачка (от ветряков, например, или самой башенной установки резонатора). (зависимый п.2 для П.п.1,2.)…

Дальше Фред не стал читать, включив стандартную процедуру уничтожения.

– Следуем дальше. Ну вот, какие-то цветовые картинки с непонятным названием – «Цветовые ритмы и их гештальт-отношения с органолептикой», далее – хищные цветовые полоски на цветной вклейке, всё перепечатано номерами со ссылками, несколько мешающими восприятию. Как ни странно, некоторые из них вызывали ощущения вкуса – кислость, шершавость кожицы персика, бугристость ежевики…

– Это показалось ему более интересным.

Цветную вставку Фред аккуратно вытащил из папки, ещё раз взглянул на нее, повернул обратной стороной (на обратной стороне был от руки написан номер и название патента), объединил с предыдущей картинкой «астролябии» и засунул во второй ящик своего архива, чтобы потом рассмотреть детально, вкусить! Там же он оставлял что-то из уничтожаемых документов, если это ему почему-то приглянулось. Тоже для того, чтобы как-нибудь пересмотреть не торопясь и, возможно, показать своей новой знакомой «чудненькие вещички» из прошлого. У него по этому поводу даже были клиенты среди хорошо знакомых, надёжных людей – например, тот же физик Боцик, и ещё один физик, интересующийся магнитными и иными полями планеты, формируемыми в особые струны. А также Гена, муж сестры Энн, физиолог растений. Сама Энн и достаточно странный типчик Славик, всегда внимательный и настороженный, даже после литра крепкого эля. Были и другие….

От одного из них, возможно, самого колоритного, каким-то случаем остался паспорт, оказавшийся у Фреда перед пропажей самого владельца – странноватого и беспечного человека.

Это был ещё один т. н. «пользователь» Фреда. Однако, о нём Фред никогда не упоминал. «Пользователь» был физиком-любителем по кличке Глюк. Он проучился 2 года на дневном отделении физфака университета, после чего оставил учёбу. Работал Глюк в том же Архиве, что и Фред, на должности сторожа. Их знакомство было не случайным – Фред почти три месяца после своего устройства на работу в Архиве задерживался в своём служебном помещении, пригодном и для работы на компьютере, и с огромным массивом бумаг – наследием, скопившимся после пропажи Иноха ден Фоникена, и не только.

С предшественником Фреда у Глюка были почти приятельские отношения. До своего исчезновения, после очередного разговора о жизни и увлечениях, Инох ден Фоникен пообещал передать Глюку какой-то любопытный текст, связанный с темой их спонтанной беседы. Прошло достаточно много времени, Глюк несколько раз напоминал об обещании – прямо и с намёками, однако Инох ден Фоникен, похоже, так и исчез, не выполнив его полностью.

В процессе общения с Фредом, сторож Глюк упомянул эту тему и, как только «наследник» нашёл нужную папку, при первом просмотре её содержимого, ему, уже подготовленному, попался тот самый файл, отделённый в бумажный конверт с карандашной пометкой «Для Глюка». Файл включал несколько страничек текста, наполненного рисунками, графиками и формулами. Фред попытался прочитать и понять этот документ перед тем, как отдать его адресату. Однако тема оказалась слишком сложна для него. Он понял лишь то, что речь шла о некоторых особенностях из области оптики. Тех особенностях, которые обоснованно защищали сторонников закона сохранения энергии и материи.

Вывод получился парадоксальным, отсылающим к некоторым аспектам параллельного мира и отягощенный принципом его зеркальности. Что тут могло быть интересного для Глюка? Фред не догадывался. Часто наше представление о ближнем зависит от таких никак не связанных между собой вещей, как имя, кликуха, внешний вид, должность, и т. п. условностей. На следующий день файл был переданы обрадованному Глюку.

Что ещё там было?.. Чисто эмоционально он запомнил одну рукописную надпись на предпоследнем рисунке, сделанную, вероятно, Инохом ден Фоникеном: «Не смотреть, опасно!!!» и стрелочка, указывавшая местоположение экспериментатора относительно двух огромных зеркал, расположенных своими рабочими гранями под углом 178°.

Через 3 месяца вакансия сторожа была свободна. Глюк был направлен в столичную психоневрологическую больницу для стационарного лечения. И, насколько было известно в Архиве, лечение оказалось неэффективным. Ступор обездвиженности снимался только фармакологическими инъекциями. Глюк получил инвалидность и постоянную «прописку» в лечебнице для душевнобольных.

Спустя почти год его состояние оставалось очень тяжёлым, как рассказывала Тина, ассистентка из отдела обработки документов Архива. Она, по поручению коллектива, навестила Глюка в лечебнице в день его рождения, принеся подарок от коллег. Раньше, ещё до этого события, они дружили, даже два раза ходили в театр. Глюк так и не узнал Тину и, похоже, не понял ни причину её появления, ни назначение подарка. После этого о нём практически окончательно забыли. В Архиве, по меньшей мере. В больнице тоже, после его внезапного исчезновения. Поиск оказался безрезультатным.

Фред предполагал, что потенциально что-то можно было переделать и самому, по-своему – дополнить, улучшить, например. Это слегка противоречит служебной инструкции, но!

Он прикоснулся к десу и взглянул на часы в мониторе. Приближалось время утилизации и Фред, скомкав всю добросовестно просмотренную документацию папки в корзину утилизации, надел на нос разовую повязку и спустился вниз.

Возвращаясь с новым, пустым контейнером, он услышал голоса Элл и Энн, закреплявшие повторением фонемные структуры нового синтетического языка, так называемого «третьего языка», вводимого всеми школами страны для грядущего всемирного общения.

– Скоро старшее поколение ещё больше перестанет понимать молодёжь, – подумал Фред, – но это «проходящее» или «переходяще».