— Ну ты и свинья. Может, сразу предоставишь мне весь список с кем ты трахался в этом зале?

— Не поверишь, только с ней.

— А что так скромненько?

— Я не сторонник иметь отношения на работе, пусть и с непрямыми коллегами.

— Но все же имел. Когда, кстати?

— В апреле. У меня тогда был простой.

— Застой, видимо.

— Ага. Это знаешь ли вредно.

— Так рука же есть в помощь?

— Ручные способы уже не для меня. Пойдем уж потанцуем, хватит бывших вспоминать, — Сережа резко хватает меня за талию, и мы отправляемся танцевать.

В субботу рано утром Сережа поехал за Машей. Не знаю почему, но я очень волновалась. Перемыла весь дом перед праздниками, приготовила ужин и ждала сама не знаю чего. Наверное, надеялась на одобрение Маши. Приехали они около восьми вечера.

— С приездом.

— Привет! — Маша улыбается, это хороший знак, или Сережа еще ничего не рассказал. — А вы уже начали делать мне братика? — нет, все-таки рассказал.

— Маш, прекрати, не смущай Ксюшу, видишь, она и так язык проглотила.

— Ничего я не проглотила. Машенька, мы еще не начали, ты пока останешься нашим единственным ребенком.

— Тоже неплохо. Все пока будет доставаться мне.

— Точно! Пойдемте ужинать.

— Ага, только руки помою.

Боже, это чудо, а не ребенок. Я бы такой не смогла стать. Да я и в двадцать терпеть не могу свою мачеху.

Маша уплетает мясо и радуется так, словно ей подарили весь мир. Может и вправду ей сестричку сделать. Нет, рано еще.

Воскресенье мы провели за предновогодними хлопотами и украшением новогодней елки. Дурачились как дети, ближе к ночи, наконец, украсили дом. Понедельник выдался не менее хлопотным, Сережа работал перед десятидневными новогодними каникулами, а мы с Машей готовили праздничную еду. Ничего другого, как подарить Маше какую-то современную куклу, я не придумала, подарок для Сережи был и вовсе дорисован мной накануне.

Сам праздник встречали банально и по-семейному, с оливье и прочими радостями жизни. Правда, опростоволосились мы не на шутку вместе с Сережей, когда подарили Маше одинаковых кукол.

— Не расстраивайтесь. Будут две сестры близняшки.

— Ага.

Сережа же подарил мне золотой кулон в форме зайца. Мне бы возмутиться, но уж очень мне он понравился. Легли около двух ночи, счастливые и сытые, ну по крайней мере я.

Интересно, когда у твоего мужа день рождения первого января надо праздновать Новый год или его вылупление? Ну ладно, совместим два в одном и на подарке сэкономим.

— С днем рождения, — целую мужа в губы. — Прости, что сэкономила на новогоднем подарке, я просто не придумала, что подарить.

— Ну, а кто сказал, что мне нужен подарок. Я уже вышел из этого возраста.

— Вообще-то ты должен был сказать, что твой главный подарок- это я. Ну ладно, сегодня я тебя прощаю. Годовой абонемент в душ со мной я тебе так уж и быть дарю. А теперь закрой глаза, у меня второй подарок, только не подсматривай. — Достаю из-за штор свою картину и ставлю перед Сережей. — Смотри, — Сережа долго и внимательно смотрит на картину, а потом начинает дико смеяться, словно в истерическом припадке.

— Ты серьезно?

— Да, а что?

— Я здесь голый, вот что!

— Ну, вообще-то самое важное место прикрыто, так что все прилично. И кто-то сам предлагал это сделать.

— Во-первых, это была шутка. И это прилично? Ты называешь листик, размером с пять рублей, прикрывающий важное место, приличным? Не пойму, это у меня член такой маленький? Говорил же, срисовывай с меня! Запомнила она, блин.

— Ой, Сережа, прекрати. У тебя прекрасный прикрытый нефритовый стержень, но это же картина и не в полный рост. Ну, хочешь я лист побольше нарисую?

— Нет уж, спасибо. Лучше бы член побольше нарисовала.

— Обиделся? — подхожу ближе и обнимаю своего именинника. Чувствую, как его тело в очередной раз сотрясается от смеха. Поднимаю голову, а у Сережи, кажется, от смеха вот-вот потекут слезы.

— Ну, и куда же мы поставим картину “Приключения маленького члена” — сквозь смех проговаривает Сережа.

— А давай повесим в ванную? Ну и лист я все же дорисую.

— Главное не на кухню, чтобы этот огрызок не портил аппетит.

— Ну, прекрати! Посмотри, какой ты красавец.

— Красавец у меня в штанах, а это огрызок. Все, иди и исправляй этот подарок абонементом в душ…

Ксения

Годовой абонемент в душ внезапно превратился в принятие совместной ванны. Мы лежим в пенистом чуде, с запахом малины. Вот это я понимаю начало нового года.

— Сереж, как ты умудрился родиться первого января? — я лежу на груди у собственного мужа, и о Боги, даже не стесняюсь.

— Мама, видать, хотела скорее шампанского бахнуть, или ей просто надоело спать на спине.

— Ты как всегда в своем репертуаре.

— Ну, ты тоже недалеко отошла, родиться седьмого января, то еще счастье.

— Ну да. А чем мы будем заниматься целых десять дней?

— По твоей милости мы забрали Машу, а так могли бы все каникулы трахаться днями напролет, изучить все поверхности этого дома. Но так как ты решила поиграть в хорошую мамулю, будем познавать только границы нашей спальни.

— Прекрати. Она же твоя дочь.

— Ксюша, родители должны иногда отдыхать от детей, это нормально. Появятся собственные дети, поймешь. Давай что ли все вместе покатаемся на лыжах?

— Ой, а другого ничего не мог придумать? Где я, и где лыжи?

— На ногах. Все, точно, завтра и пойдем, благо озеро под боком. Не бойся, будешь рядом со мной, свернуть ноги или шею я тебе не дам.

— Ладно, попробуем, — Сережа прекращает разминать мне плечи и отстраняет от себя.

— А теперь переворачивайся и изучай. Причем внимательно, чтоб каждую деталь мне прорисовала на новой картине.

— Ой, прекрати, что там изучать-то? Палка и палка. Ну, хорошо, у тебя самая красивая.

— Я тебя сейчас этой палкой…

— Затрахаешь? Главное не до смерти, я есть хочу. А там столько еды осталось, не пропадать же добру, — Сережа ничего не говорит, просто смотрит на меня, качая головой, а потом неожиданно резко притягивает меня к себе и впивается в губы. Целуемся до тех пор, пока реально не хватает воздуха. Сережа отстраняется, вылезает из ванной и вытирается полотенцем. Следом подходит ко мне, кутает в полотенце и вытирает досуха.

— Пойдем в кроватку, — Сережа подхватывает меня на руки и несет в спальню. Аккуратно укладывает на кровать и начинает снова целовать губы. Спускается к груди, слегка сжимает, одновременно всасывая сосок. Я выгибаюсь как какая-то изголодавшаяся самка, но ничего не могу с собой поделать. Зарываюсь руками в его волосы, а он продолжает целовать мое тело, кажется, что ни один участок не останется незамеченным.

— Ты словно скопление эндорфинов, — простонал Сережа. А потом вдруг отстраняется и резко переворачивает меня на живот. Я даже не успела осознать, как оказалась прижата лицом к подушке с выставленной вверх попой. Более не церемонясь, Сережа входит в меня одним резким толчком. Постепенно двигается, наращивая темп, все сильнее и сильнее. Мне хочется выть в голос, но я держусь из последних сил и просто комкаю руками простыню. Сережа на миг останавливается и наклоняется ко мне.

— Можешь не сдерживаться, здесь прекрасная звукоизоляция, — хотелось бы крикнуть сволочь, но нет никаких сил. Пока я обдумываю план мести собственному мужу, Сережа продолжает двигаться во мне, крепко сжимая талию. Не позволяю себе орать в голос, но все же стоны прорываются. Еще несколько сильных толчков, и я кончаю, а Сережа следом за мной.

— Спасибо, что не до смерти, — Сережа тяжело дышит, но смеется.

— Всегда к твоим услугам, — отпускает мое измотанное тело и переворачивается на спину.

— Ну и зачем мы принимали ванну?

— Чтобы было.

— А, ну тогда понятно. Я жутко хочу есть.

— Ну, это не новость, обжора, — Сережа целует меня в макушку и встает с постели.

— Ты куда? Дай чуть-чуть понежиться.