Выполненная в светлых тонах спальня казалась больше своих реальных размеров и ощущалась, как тёплое, уютное помещение, из которого не хотелось выбираться. Напротив во встроенной стеллажной стенке расположился телевизор, на тумбочке рядом был пульт — казалось бы, включи какой-то сериал и смотри его себе без устали. Феликсу с Лиамом, как ни странно, места в этой квартире не досталось, и Ибрис позволил им занять диван у себя.

На кухонном диване, так как вторая комната была гостиной с исключительно креслами в качестве мебели, провёл ночь Виктор. Роза пыталась убедить его остаться с ней в комнате, но учёный с усмешкой заверил, что они скорее помешают друг другу отдохнуть, чем помогут.

С кухни слышался приглушенно звук вскипавшего чайника и бормотание телевизора. Прислушавшись внимательнее, Роза уловила и разговор двух людей. Предположив, что это зашёл к ним Феликс, девушка села на кровати и посмотрела на часы на тумбочке, показывавшие двенадцать утра, после чего выбралась из-под одеяла. Ноги пробрало дрожью от соприкосновения с холодным полом, но это помогло проснуться окончательно.

Роза тихо вышла из комнаты и проскользнула дальше, но не дойдя до поворота на кухню, затормозила — второй голос принадлежал не главе корпорации. У них в гостях был непосредственный хозяин квартиры.

— … шагнули далеко вперёд. В нынешнее время вопрос о том, когда они действительно высунут голову на свет божий, стоит крайне остро, — произнёс Ибрис. — Я слышал, весь прогресс благодаря каким-то записям, которые случайно достались им лет сто назад.

— Записям? — удивлённо переспросил Виктор. — Ты же не хочешь мне сказать… — замолкнув, учёный тихо прокашлялся и ненадолго замолк. — Ладно, как бы то ни было… вернёмся к насущному. Синяя блажь.

— Пошли третьи сутки, как она на рынке, а рейтинги уже выше небес, — хмыкнул Ибрис. — Папарацци спалили даже младшую дочурку Йоланты занюхивающейся этой дрянью в клубе.

— Иными словами, кроме советников в такой скорости правительству винить некого.

— В сущности да. Даже самой мощной дури нужно будет около месяца или двух для раскрутки, а ваша синюшка бьёт все рекорды.

Поняв, что ничего существенного подслушать не удастся, Роза сделала пару шаркающих шагов на месте, после чего наконец вышла в коридор и подошла к двери в ванную. Мягко улыбнувшись обернувшимся на неё мужчинам, девушка задержалась взглядом на Викторе в попытке высмотреть у него раны.

— Доброе утро.

— Доброе, госпожа Златце, — улыбнулся Ибрис, тут же отвлекаясь на учёного, молча протянувшего Розе руку.

Сдавшись после пары мгновений раздумий, Роза подошла к мужчине и наклонилась, позволяя быстрый поцелуй. Отстранившись, она с ласковой усмешкой прижалась лбом ко лбу учёного.

— Спина от дивана не болит?

— Нет, но сегодня я сплю на кровати.

— Идёт. Раз уж вы сидите без дела, — выпрямившись, Роза неохотно отпустила руку Виктора и посмотрела на обоих мужчин. — Сделайте мне что-нибудь поесть.

Проследив за упорхнувшей в сторону ванной комнаты девушкой, Ибрис хотел было прокомментировать произошедшее, но замер, когда заметил мечтательный взгляд шартрезовых глаз. На его памяти последний раз Виктор Вольштейн, в юные годы сходивший с ума по лошадям, смотрел так на марачскую верховую, которую у него был шанс купить. На женщин так Виктор смотрел редко, либо не смотрел вообще, предпочитая свою личную жизнь оставлять за четырьмя стенами дома и не афишировать никому даже малейшими намёками.

— Влюбился?

— Она хорошая, — Виктор выпрямился, переставая буравить взглядом дверь ванной. — Смелая, заботливая. Что-то в ней есть.

— Но не любовь.

— Но не любовь, — со вздохом отпив кофе, согласился учёный.

Выйдя через двадцать минут из душа, Роза вытерлась и выскочила в прохладный коридор, завёрнутая в полотенце. Виктор сидел на кухне уже один, с лёгким недоумением смотревший какую-то программу, и потому не обратил на неё никакого внимания. Это давало свободное время, которое девушка потратила на поиск того, что могло сойти за домашнюю одежду. Выходить на улицу сегодня жутко не хотелось.

— Итак, кто готовил?

Виктор нехотя перевёл взгляд с экрана телевизора на севшую за стол напротив девушку и в удивлении вскинул брови.

— Это моя рубашка?

— Да, — отозвалась Роза. — Так кто готовил?

— Ибрис не умеет. Но он поставил чайник на подогрев.

— А кто же ему готовит дома?

— Откуда мне знать, — Виктор вздохнул, откидываясь на спинку диванчика и окидывая девушку оценивающим взглядом. — Знаешь… Феликс уехал к Дивне, Лиам в больницу… Можно пойти прогуляться или-

— Или засесть дома и устроить марафон фильмов. А ещё заказать доставку. Пиццу или что-то в этом роде.

Доедая бутерброд и донельзя довольная своей идеей, Роза глянула на учёного и встретила полный непонимания взгляд. Когда у него поинтересовались о причинах такой необычной реакции, Виктор слегка нахмурился.

— В чем идея? Просто лежать весь день и все?

— Лежать вместе, есть и смотреть кино. Поверь, потом ты мне ещё спасибо скажешь.

Они говорили ещё, обо всем, что приходило в голову, оба стараясь обходить стороной тему событий последних дней. Обо всем этом Роза вспомнила, когда услышала, как залаяла за стенкой в соседней квартире Жозефина.

В конечном итоге молодые люди перебрались в спальню, и после долгих поисков Роза на свой страх и риск остановила выбор на любимом жанре: ужасах. Она пересмотрела столько подобных фильмов, что уже давно им не пугалась, и не ожидала, что Виктор будет дрожать от каждого резко выскакивающего монстра, но над абсурдной логикой этих картин всегда можно было посмеяться, а некоторые напоминали о детстве, когда смотрела их тайком от родителей.

Доставщик попытался заигрывать с ней, вышедшей на порог в рубашке, взглядом, но получил деньги, быстрое «спасибо» и закрывшуюся перед носом дверь. Оставив две коробки на столе в кухне, одну Роза схватила с собой и вместе с ней запрыгнула на кровать, сразу подныривая Виктору под руку.

— Я много пропустила?

— Не особо, — учёный приобнял её за плечо, пальцами свободной руки потирая глаза. — Очкастого и его девушку убили.

Роза понятливо хмыкнула, посмотрев на коробку с едой, но решила отложить её до лучших времён.

Согнув ноги коленях, девушка посмотрела на Виктора, впервые казавшегося домашним. Он ходил по квартире в свитере на пару размеров больше своего, обычных тёмных штанах. Поняв, что конкретно её зацепило, Роза не удержалась от смеха при виде ободка, убравшего чёлку и некоторые пряди, которые теперь забавно топорщились в разные стороны.

— Тебе идёт без чёлки. Почему бы не избавиться от неё?

Виктор отвлёкся от фильма, в котором действительно следил за событиями, и посмотрел на девушку.

— Не хочу. Мне всегда это казалось достаточной причиной.

— Я и не осуждаю.

После пары минут промедления, сделав вид, что вернулась к просмотру фильма, Роза умудрилась стащить с мужчины ободок прежде, чем её остановили. Со вздохом нахмурившись, Виктор ущипнул её за бок.

— Ты издеваешься.

— Ни в коем случае. Хочешь, заплету тебе косички?

— Нет, — со смешком выдохнул мужчина, собирая волосы в хвост. — Но…

Он наклонился, все ещё придерживая волосы руками, и ухватил резинку на запястье Розы зубами. Чужие губы мягко скользнули по её коже, и девушка поняла, что выпала из реальности, когда перестала смотреть на свою руку и посмотрела на собравшего волосы в пучок учёного. На фильм уже было откровенно наплевать, и он тоже не следил за действием на экране, а только делал вид, чтобы вытянуть из Розы не то просьбу, не то мольбу.

Задумчиво хмыкнув себе под нос, девушка без малейшего зазрения совести закинула ногу учёному на бедро.

— У меня что-то ножка разболелась. Не посмотришь?

Он прекрасно знал, что это враньё, но подхватил девичью ногу, легко пробегаясь пальцами по лодыжке и выше. Роза приподнялась на локте, наблюдая за учёным, и почувствовала, как в груди стало тесно, когда он взглянул ей в глаза. Не разрывая зрительного контакта, Виктор поцеловал её чуть ниже колена, а потом вдруг одним лёгким движением подтянул ближе, оказываясь сверху и упираясь ладонями в перину по обеим сторонам от головы девушки.