Тело начинает гореть, и мне кажется, что я пребываю в аду. Безумно жарко. Настолько, что меня начинает ломать. Мне мало этих едва ощутимых поцелуев, я хочу больше. Гораздо больше. Тело начинает извиваться словно змея.

– Доминик… – шепчу я. – Доминик… – Он не отвечает, и мне уже кажется, что я не чувствую его рук и губ, ласкающих меня. Лишь чья-то прохладная рука касается моего лба.

Пытаюсь открыть глаза, но ничего не получается.

– Тише, тише, – кто-то гладит меня по голове с нежностью.

И тут я в страхе понимаю, что не могу пошевелить ни одной конечностью. Меня просто парализовало. Паника накрывает меня с головой, я пытаюсь позвать Доминика на помощь, но даже этого сделать не могу. Слёзы скатываются по щекам, но их тут же вытирают. А потом приходит темнота и засасывает меня…

– Слушаю.

– Г-н Северн, мне кажется, вам лучше приехать домой. Ей плохо. Девочка вся горит и зовёт вас, – Лизавета Петровна говорила сбивчиво. Чувствовалось, что она переживает.

– Сейчас буду, – ответил Доминик и повесил трубку.

Хозяин дома появился спустя пятнадцать минут вместе с доктором. Они поднялись в спальню, где товарищ доктор сразу принялся осматривать Полину. Спустя некоторое время он повернулся к Доминику и сказал:

– Без анализов я не смогу определить, что с ней. Нужно ехать в клинику. – Доминик молча кивает и подхватывает Полину на руки.

– В крови обнаружен наркотик, – сразу переходит к делу доктор. – Возможно, ей его подсыпали. Сейчас девушке нужно немного отдохнуть, думаю, к вечеру можно будет уже забрать её домой.

– Я вас понял. Мне нужно отъехать, охрана останется здесь.

– Да-да, это не проблема, – соглашается доктор, но Доминик уже набирает кого-то по телефону, не слушая его.

– Машину мне, срочно! Нет, никого не надо, я один справлюсь. Всё, отбой.

Меня немного подташнивало и кружилась голова, но в целом чувствовала себя неплохо. Непонятно как, но я оказалась в больнице. Терпеть не могу их. Несёт мертвечиной. Бр-р-р. Лежу под капельницей. Вот уже почти два часа, как я пришла в себя. «Сколько ещё мне здесь лежать?» Ещё через час в палату заходит взрослый дяденька в колпаке и больничном халате.

– Ну, здравствуйте, Полина Сергеевна. Как вы себя чувствуете? – он кладёт руку на мой лоб, затем удовлетворительно кивает головой и начинает считать пульс.

– Голова кружится немного, – признаюсь я. – Скажите, а что собственно случилось, почему я здесь?

– Хм, такое бывает, я имею в виду частичную потерю памяти. Вы приняли небольшую дозу наркотика.

– Что? – глаза расширились от услышанного. – Какой ещё наркотик?! Я в жизни ничего такого не употребляла!

– Успокойтесь, я ж не обвиняю вас в том, что вы его приняли. Скорее всего, вам его подсыпали в еду, например, или напиток какой.

Я в шоке.

– И что теперь? У меня уже образовалась зависимость? – в страхе спрашиваю я.

Но доктор тихо рассмеялся и успокоил:

– Нет, ну что вы! Сейчас с помощью капельницы мы выводим эту дрянь из вас. К вечеру вернётесь домой и забудете об этом. Никаких последствий быть не должно, – он успокаивающе сжал мою ладонь. – Отдыхайте, осталось совсем немного и медсестра придёт, чтобы убрать капельницу.

Доктор уходит, и я снова проваливаюсь в сон.

В следующий раз, когда я проснулась, иголки во мне не было. Странно, я даже не почувствовала, что ко мне в палату заходила медсестра. С радостью отметила, что больше не тошнит и успокоилась окончательно. «Сколько сейчас времени? И когда я смогу уехать домой?» Врач всё не приходил, а мне осточертело лежать. Откинув одеяло в сторону, я медленно встала с кровати. Слабость ещё сохранялась.

В этот момент дверь в палату открывается, и я вижу Игоря, того самого водителя, который утром отвозил меня в клинику.

– Полина Сергеевна, вам уже разрешили вставать? – спрашивает он.

– Понятия не имею, но оставаться здесь дольше положенного времени желания у меня нет. Я хочу поскорее уехать.

– Присядьте, а я пока переговорю с врачом, – Игорь выходит из палаты и вскоре возвращается с выпиской.

– Ну, всё, можем ехать. Как вы себя чувствуете?      – озабоченно спрашивает он и подставляет руку, чтобы я могла опереться на неё.

– Сносно, – смущённо улыбаюсь и всё же опираюсь на предложенную руку.

Мы выходим из больницы и едем домой. Домой к Доминику.

Игорь провожает меня до самых дверей, где его тут же сменяет Лизавета Петровна. Она суетливо пытается мне угодить, но я уверяю, что со мной уже всё в полном порядке. Я и правда чувствовала себя хорошо.

– Елизавета Петровна, а вы знаете, я уже соскучилась по вашей еде, не пролежав в клинике и целого дня, – признаюсь я.

Женщина расплывается в улыбке и, осмелев, приобнимает меня за плечи со словами:

– Тогда сейчас подам вам в комнату лёгкий ужин.

– Я бы хотела поужинать не в одиночестве, а с вами. Если вы не против, конечно, – обнимаю её в ответ.

Всё же она очень приятная женщина.

– Не думаю, что это понравится хозяину, – огорчённо говорит она.

– А мы ему ничего не скажем, – я озорно улыбнулась. – Ну, пожалуйста, Лизавета Петровна. Вы себе представить не можете, каково это сидеть взаперти почти всё время.

– Ну, полно вам, Полина Сергеевна. Пойдёмте скорее, пока он не вернулся.

Она ведёт меня на кухню и усаживает за стол, как маленького ребёнка.

– Зовите меня Полиной, а то как-то…

– Это будет наш секрет, договорились? – подмигивает мне она, и я с радостью киваю.

Женщина ставит на стол тарелки с запечённой сёмгой и диким рисом, и мы принимаемся с аппетитом уплетать еду.

– М-м-м, как вкусно! – от удовольствия я даже прикрыла глаза. – Я бы хотела попросить вас ещё об одной услуге. Хочу научиться готовить также вкусно, как вы. Поможете мне?

– Думаю, это возможно, дорогая.

– Здорово! – сияя улыбкой, отвечаю я.

С ужином покончено. Я ещё раз благодарю Елизавету Петровну и поднимаюсь к себе в спальню. Переодеваюсь в чистый халат, который заботливо сменили в моё отсутствие, ложусь на кровать и анализирую то, что произошло в ресторане. Неожиданная встреча с Григорием и ненависть во взгляде, когда его выводила охрана, внезапное появление Доминика.

«Кому понадобилось опаивать меня наркотиком? Неужели всё было подстроено Гришей заранее? В таком случае, что ему от меня надо? Что вообще случилось с моей жизнью? Я жила себе тихо и никого не трогала, и тут на… Всё кардинально изменилось за какие-то несколько дней. Мои чувства к Доминику… это вообще отдельная тема – там соприкасались ненависть и симпатия».

Чуть позже вспомнился наш разговор по телефону, когда меня везли в клинику. «И как мне окончить институт теперь?! Неужели моя жизнь только и будет зависеть от его ″можно″ или ″нельзя″?» Вот примерно с такими мыслями я провалилась в дрёму, а когда проснулась, время на часах показывало почти час ночи. «Интересно, а зверь уже вернулся?» Ведь зная, что он может меня наказать, я снова ищу с ним встречи. «Женщины глупые создания».

Крадучись, спускаюсь вниз и замечаю, что из-под двери его кабинета выбивается свет. На носочках подхожу к двери и прислушиваюсь. Я очень удивилась, обнаружив, что Доминик с кем-то разговаривает в такой поздний час. Но услышав, о чём идёт разговор, в ужасе прикрыла рот рукой.

– Проблему я устранил, теперь дело за тобой. Всё как обычно. Астафьев был мелкой сошкой, глубоко копать никто не будет. Это всего лишь несчастный случай. С официантом разберись не позднее завтрашнего вечера. Жду отчет. А теперь иди! – Я пришла в себя слишком поздно, когда дверь уже отворилась, и на меня с удивлением смотрел Игорь.

– Я… я… – горло парализовало. И тут из-за спины водителя появляется Доминик. Лицо словно каменное.

– Свободен, – спокойно произносит зверь.

Глаза свои от меня не отводит.

Игорь обходит меня и покидает дом. Слышу, как негромко хлопает входная дверь. Мне хочется закричать, чтобы он вернулся и не оставлял наедине с чудовищем. Ведь то, что я услышала, может сделать только самое настоящее чудовище. Безжалостный зверь. Убийца.