Тогда я пойму, что хоть кому-то не насрать на то, что я делаю.

Благодарю за внимание.

И прошу прощения за этот акт общения.

Да, я обещал, что буду вставлять свои комментарии куда не попадя. Но сейчас, мне как-то не хочется этим заниматься. Сейчас мне хочется посмотреть на то, как сложиться судьба героев дальше. Поэтому я просто пишу. Просто доношу историю до тебя.

Ну всё!

Хватит уже зависать в этой главе!

Переходи к следующей! Там гораздо интереснее.

Наверное…

Это не точно…

Я сам пока не знаю…

Будем надеяться на лучшее.

Тэ-Че-Ка.

День хрен-знает какой с момента написания пролога.

Я перечитал предыдущую главу и понял, что это полный отстой. Хрен знает, что на меня нашло, но больше мне не хочет писать так. Забудь всё то, что я наговорил в четвёртой главе. Всё это полнейшая херня. Я не про сюжет. Сюжет идёт своим чередом. Я про то… в общем, про самый конец. Представь, что конца просто не было. Не знаю, буду ли я что-то исправлять. Но даже если и буду, то для меня это глава остаётся самой слабой на данный момент. Возможно, для кого-то она сильна, но не для меня.

Короче говоря.

День тридцать шестой с момента написания пролога (я ткнул на иконку документа, нажал «свойства», посмотрел на дату создания файла и посчитал – сделал это только ради тебя, хоть тебе и плевать).

Моя девушка начинает злиться из-за того, что я слишком много времени провожу за этой книгой. Я начинаю злиться из-за того, что она на меня злится. Она не понимает, что это не какая-то там выдумка. Она не понимает, что всё это реально. Макси, Шэд, Браун – все настоящие.

Кто сказал, что ты настоящий, а они нет? Есть у тебя какие-то доказательства? Кто сказал, что мы не чья-то выдумка? Мы настоящие только тогда, когда мы в это верим.

Ты веришь в бога? Я – нет. Но те, кто из вас верит, скажите – чем моя ситуация отличается от вашей? Мне кажется ничем.

Всё дело в вере.

Главное – верить.

Нет-нет, я вовсе не считаю себя каким-то там богом… А если всё же и считаю, то никому от этого хуже не становится. У меня есть свой мир (куча миров), чтобы творить свои божественные делишки. И в вашем «реальном» мире я вовсе не хочу ничего менять. Ваш реальный мир конечно хорош, но иногда мне просто надоедает всё, что в нём происходит. Начиная с каких-то глобальных проблем, заканчивая такой мелочью, как моё окружение.

Очень часто мне надоедает быть собой – обычным продавцом, не имеющим ничего за спиной. Никаких серьёзных достижений, огромных заработков и исполненных мечт. Но больше всего мне надоедает вежливо отвечать охамевшим покупателям. Порой хочется просто зарыться в этой реальности, найти в ней этого же человека (который нахамил) и пустить пулю ему в ногу. В живот. В лёгкое. В рот. Изрешетить до дыр. Чтобы свет проходил сквозь него сотнями лучей.

И

Примерно такая же картина поджидала роту Брауна и Пита, когда они доехали до места назначения.

Ночь окутала город. Но яркие прожекторы в Токийском порту светили на славу. Ни одному нелегалу ещё не удалось от них спрятаться. Эти светящие хреновины растянули по всей береговой линии. Питались они от собственных генераторов из США, поэтому проблем с энергией не было.

Позиция, на которой должны были работать Форест с Питом, располагалась на территории круизного порта. Огромные лайнеры один за одним причаливали к пирсу и спускали на берег сотни-тысячи человек. У них был чёткий график – не больше получаса на высадку. Если время превышало обозначенные армией США нормы, солдаты заходили на борт и силой выталкивали беженцев на берег. Ну, не в том смысле, что они их прям выталкивали. Просто кричали, чтобы те поторапливались. И угрожали автоматами.

А дальше…

Дальше людей ждали сотни метров металлических заборов с колючей проволокой, ведущих к КПП. На КПП происходило вторичное отсеивание. Если вы не подходите по параметрам: «женщины, дети, старики» – отправляетесь в пассажирский терминал. А там внутри – условия не из лучших. Из терминала было вынесено всё, что могло помешать солдатам запихнуть туда пару-тройку лишних путешественников. Были убраны все лавочки, снесены ненужные перегородки и стены. О предметах декора вообще не стоит упоминать. Короче говоря, зал ожидания и всё прилегающие помещения превратились в некое подобие тюрьмы, в которой своей участи ожидали трусливые мужья, уловками и хитростью пробравшиеся на борт.

Браун и Пит вылезли из грузовика. Капитан уже ждал их снаружи.

– Быстрее, быстрее! – прокричал он в кузов, откуда только начинали выпрыгивать солдаты четвёртого взвода. – Построение через тридцать секунд! Шевелите задницами!

– Товарищ капитан, – перебил Пит, – как долго это будет продолжаться? – он кивнул в сторону причала, работа которого не прекращалась ни на секунду: люди спускались на землю, солдаты гнали их вперёд. Девушки с годовалыми детьми, еле шагающие старики, подростки, – десятки-сотни лиц без остановки мелькали перед уставшими военными.

– Хрен бы его знал. Наверное, пока всё население планеты не сбежит сюда. – капитан усмехнулся.

– Хреновая шутка, товарищ капитан, – вмешался Браун.

– Стройся! Быстрее! – снова крикнул командир роты, обращаясь ко всем.

Солдаты засуетились, начали вставать на свои места. Построились. Но Пит с Форестом вовсе не торопились в строй. Форест даже не смотрел в сторону роты – его внимание было приковано к пирсу, где, среди всех прочих, сорокалетний на вид мужчина, вел за собой подростка. Почему-то Фореста эта картина тут же разозлила. Он буквально возненавидел чёртового труса, спрятавшегося за спиной ребёнка. А вдруг это даже не его сын, подумал Браун. Вдруг он отобрал пацана у какой-нибудь семьи?

Капитан уже начал речь.

Он вводил роту в курс дела. Рассказывал, почему им пришлось ехать в Токио из другого города, почему нельзя было высадиться сразу в Токийском аэропорту. Если тебе это интересно, дорогой читатель, то я расскажу. Капитан обосновывал это так: Токийский аэропорт полностью забит самолётами с беженцами, поэтому японские власти разрешили армии США ступить на их землю только при условии, что высадятся они за несколько километров от города. Так же капитан уточнил, что в воздушном пространстве над Токио своей очереди ожидают ещё минимум три пассажирских самолёта, поэтому для армии США места нет. Сначала гражданские, а уже потом военные. Тем более, военные они на то и военные, что не пропадут без помощи.

Когда же капитан дошёл до обязанностей солдат, которые им предстояло выполнить, вся рота недовольно загудела. Солдаты узнали, что им предстоит оказаться в роли строителей.

Но ведь никто из них не нанимался в строительную роту.

– Ну-ка заткнулись! – крикнул капитан. – Ребята из аэропорта уже отстроили у себя целую цитадель: установили сторожевые вышки, пулемётные гнёзда, поставили бетонные стены, максимально укрепили КПП, установили громадные железные ворота на въезде в город! А у нас с вами – ничего, кроме вонючей проволочной ограды! Если вы думаете, что через неделю всё будет так же мирно, то хочу вас огорчить! Вы наверняка видели, что творится в городе! Скоро мест не останется совсем! Скоро все, по ту сторону моря, озвереют и начнут бежать сюда, несмотря ни на что! Их не остановят ваши вонючие пульки из автомата! Если они захотят, они затопчут количеством! Именно поэтому я призываю к вашей сознательности и надеюсь, что вы с честью выполните свою работу, какой бы грязной и никчёмной она бы вам не казалась!

Дальше последовали ещё несколько оправданий по типу: «вы должны строить потому, что все строители США заняты собственными делами на родине». Якобы они строят укрепления для тех мест, которые более-менее подходят для возможного проживания. А там, где всё совсем плохо, они копают бункеры и проектируют целые подземные города. Поэтому единственное, чем США может помочь бедной Японии (на которую указывают все специалисты по безопасности), это организация контроля.