– Это… была… ты?.. – выдавливаю ошарашено, хотя не понимаю, я ли говорю. Лицо онемевает, губы не слушаются, да и звуки больше смахивают на хрипы. Впрочем, всё неважно! Злобы не испытываю, обуревает счастье – не Алберита… Это не она сделала!

– Да, милый, – сахарно щебечет Лилит, с большим пылом лаская восставшее либидо, которое всё ощутимее. – Так хотелось мести, что не сдержалась. Прости… – жарко облизывает, прикусывает. Уже ни черта не соображаю. Границы реальности искажаются… Стираются. Ангенесса действует изощрённей. Очертания красотки окончательно расплываются. От волнительных поцелуев, игр – кружится голова. Я в полной темноте, покачивающейся, сгущающейся. Зависаю… Отдаюсь в объятия. Мгла окутывает теплотой, мрачностью, неизведанностью. Мыслей нуль, эмоций тоже, но мрак, убаюкав нежностью, спешно обращается в безжалостно-ослепляющий свет. Волна тошноты стремительно поднимается к горлу, но выблевать не успеваю – точно перекрывают клапан. Моим ртом завладеют чувственные губы. Силюсь рассмотреть, кто госпожа. Часто-часто моргаю и едва не стону от счастья. Витка, сидя на мне, обвивает руками за шею. Дарит пылкие поцелуи на грани лишить рассудка через экстаз. Сгребаю Ивакину в страхе, что ускользнёт. Отвечаю с пылом.

– Вит… Как?.. Это ты?.. – задыхаюсь чувствами. Совсем голова кругом идёт. Встаю, не выпуская из рук Иванкину, и тотчас падаю на упругую мягкость. Витка берёт бразды правления в свои руки – опять на мне. Игриво улыбается, реснички трепещут, взгляд с поволокой. Сжимает бёдрами мои. Нетерпеливо ёрзает, ловко насаживаясь на мою уже болезненно восставшую плоть. Как жарко, влажно, но… не так тесно, как до этого. Ещё, в движениях опытность и проворность искусной любовницы. Раньше была более робка. Краснела через слово, прикусывала нижнюю губу, несмело воздевала глаза с немым вопросом: а можно?.. «Дурёха!» – едва сдерживался от возгласа. – «Не можно, а нужно и даже больше – я твой, делай, что захочешь!» Она смущалась, но изучала.

Сейчас, вопящее от возбуждения либидо требует успокоения, именно через получение удовольствия. Не думаю, что самое время для секса, но если Витка хочет, уже на мне, то почему бы и нет?!. К тому же, как отказать, когда так убеждают в неуёмном желании?

Бесстыжие поцелуи, наглый язык, точно змеиный, описывающий невероятные танцы с моим. Не помнится, чтобы Ивакина имела в своём арсенале подобное умение, но ускоряющиеся покачивания, неумолимо подводят на грань выплеска похоти. Выбрасываю пустые мысли из головы – экстаз накатывает всё сильнее. Сжимаю упругие ягодицы, помогаю наезднице не сбиться с ритма, насаживаю резче. Уже жаркий ком стремительно ползёт по животу, перетекает в пах… Подрагиваю в предчувствие катарсиса. Плоть каменеет, вот-вот выплюнет страсть – словно шланг под напором воды, но с перекрытым краном. Хрупкое тело в руках дрожит, закончив скачку раньше меня. Вскрикивает протяжно, томно, до омерзения смутно-знакомо. Успеваю отметить, что голос не Ивакиной, она не так стонет, но не в силах больше сдерживаться, проникаю как можно глубже и разрежаюсь.

Дыхание рваное, ритм сердца бешеный. Прижимаю тело крепче, утыкаюсь в макушку. Вдыхаю аромат… опять отмечая, что и запах не Виткин. Более сладкий, приторный. Память нехотя возвращается, а с ней и жуткая догадка ехидно нашептывает: «А ту любовницу имел-то?» Открыть глаза решаюсь не сразу. Нежное дыхание щекочет шею, вот только неприятно, скорее отвратительно и тошно. Совесть колет, разум вопит об измене. Негодуя, рывком отклоняю… Лилит. Распутница удовлетворённо улыбается, в глазах довольные искры.

Вот же сучка!

Брезгливо сбрасываю её на ложе и пару секунд оглядываюсь. Комната незнакомая. Цветочки на стенах, розовые, красные тона в дизайне, разбросанная повсюду дамской одежда, говорят о том, что мы в женской спальне. Предполагаю, в особняке ангенессы. Наслышан от братьев и сестер. Лилит к себе изредка таскает демонов, ведь сюда проникнуть просто так, никому не дано – только с ней. Ад Адом, но жители нижнего мира не в силах передвигаться по нему, как вздумается.

Кхм, чего не отнять – Лилит одарена создателем. Тело от побоев заживлено, я свободен от наручников ангелов, и уже в Царстве теней. Дрянь такая, ведь перетащила из Рая, и даже глазом не моргнула. Цена, конечно, меня долго будет угнетать, но… не убиваться же… Свой грех искуплю с троицей!

– Как смогла перенести?..

– Не думала, что получится, – морщится Лилит и потягивается точно сытая кошка: – Пробовала ангелов затащить в Ад и демонов в Рай. Не получилось. Расщеплялись по дороге, а ты… умудрился пережить перемещение и даже больше, – томно улыбается: – так увлёкся сексом, что и не заметил. Видимо, тебя спасло очеловечивание. Как жаль, – звучит искренне голос ангенессы, – мне нет хода на Землю, а так бы я развлеклась со смертными!

Откидывает выбившуюся из прически прядь и эротично ползёт ко мне:

– Может, продолжим? – надувает полные губы, будто обиженный ребёнок. – Тебя так давно не было, я немного соскучилась.

От навязчивой простоты Лилит опешиваю – она уже почти на мне. Вот же сука! Ведёт себя так, будто не понимает, что творила мерзости, гнусности, и уверена, что я это прощу. Мгновенно прихожу в себя. Ухватив ангенессу за руку, бесцеремонно снимаю ловушку и, оттолкнув развратную дрянь, надеваю часы себе на запястье:

– Где Вита? – рычу вкрадчиво, спрыгивая с ложа.

– Не скажу! – мгновенно от спокойствия переходит на возмущенное шипение Лилит, гневно сверкая глазами. – Я тебя специально сюда переправила. Мучайся неведением вечность… – уже повизгивает. Яростно швыряет в меня подушку. Уворачиваюсь:

– Я не зол, мне тебя искренне жаль. Существовать, сколько дано тебе и ни разу не познать сильных чувств – самое большое наказание. Уж лучше жизнь и смерть человека, чем вечное пребывание в Раю и Аду без любви.

– Ублюдок! – беснуется Лилит. – О любви вздумал говорить? Чувства чувствами, но ты трахался со мной, а не со своей полукровкой, и тебе понравилось!

– Глупая, это не изменит решения вернуть Виту. Она – моя! Часть… Половина, настолько важная, что до последнего буду бороться, чтобы её вернуть. И даже если останется секунда жизни, капля крови, глоток дыхания не отрекусь и потрачу их на поиски. А ты, как бы ни была красива и соблазнительна, не имеешь ничего ценного в душе. Прости, милая, но тебе придётся вечность перебиваться разовыми перепихами, и боюсь, всё чаще это будет случаться даже не по собственной воле партнера, а именно так, как случилось сейчас – с помощью зелья. Мне тебя жаль… Действительно, искренне!

Разворачиваюсь и спешу к выходу, по пути застегивая джинсы – закрепляю ремнём, заправляю футболку и запахиваю куртку.

– Идиот, – крик, переходящий в ультразвук, останавливает у порога. – Никогда не найдёшь свою девку. Сгниёшь по дороге!

– Пусть так, но я буду драться до последнего! Хочу убедиться, что её здесь нет, а если есть, – сглатываю, пытаясь унять резь во рту. – Сделаю всё, чтобы спасти. Если для этого потребуется добраться до самого Дьявола, что ж – так тому и быть…

– К нему дорого долгая, – задыхается ядом Лилит.– Баатор – мёртвая зона! Хочешь поиграть со смертью? – заливается истеричным смехом. – Слабак! Раньше ты хоть был демоном, а сейчас ты – ничто!

– Я это переживу… – захлопываю дверь и быстро бегу по длинному запутанному коридору.

Дело – хреново, но уже удача, что я здесь. В Царстве теней. Преодолеваю крутые ступени со второго на первый этаж, мчусь по огромному залу, распахиваю высоченные входные двери и вскакиваю наружу. На тёмных валунах угрюмо играют редкие блики вышедшей из-за платиновых туч красной звезды. Хорс! Он в Аду – и Солнце и Луна, только в зависимости от времени суток меняет цвет от жгуче-золотого до кроваво-янтарного. Запах серы удушливо бьёт в нос. Морщусь, но стиснув зубы, бегу дальше – по выжженной каменисто-земляной пустоши. Зной играет шутки со зрением – вокруг покачиваются миражи и рассеиваются, по мере приближения к ним. Сухие порывы жаркого ветра не остужают разгоряченную плоть, от духоты покрываюсь влагой, пот выедает глаза, во рту резь.