— Я, кажется, знаю, кто они такие, — сказала Королева. — Мерле, вспомни-ка, что ты нашла в покинутом палаточном лагере в самом пекле. Прежде чем появились лилимы и все разрушили.

Мерле понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, к чему клонит Королева.

— Куриные когти?

— Да. У тебя они с собой?

— В рюкзаке.

— Скажи Юнипе, пусть достанет.

Секундой позже Юнипа уже рылась в ее рюкзаке.

— Кто вы такие? — еще раз спросил Фермитракс и сделал угрожающий шаг им навстречу.

Сет из предосторожности отступил в сторону, вероятно понимая, что его фантомы уступают когтям и зубам льва.

— Шпионы, — сказал лже-мумия.

Юнипа выудила куриные когти на кожаном шнурке из рюкзака Мерле.

Воин сразу же узнал их, как будто Мерле сделала ему условный знак горящим факелом.

— Шпионы Царевой страны, — сказал он, улыбаясь.

Серафин стоял перед круглым иллюминатором и смотрел, как за стеклом проплывают чудеса морских глубин. Косяки рыб искрились в полумраке. Он видел причудливые подводные заросли и странных существ, полузверей-полурастения.

Подводная лодка, взявшая их на борт по приказу морской ведьмы, подобно скату, плыла в морской глубине, сопровождаемая десятками огненных пузырей. Полыхающие шары окружали лодку справа и слева, как стая комет, и покрывали морское дно орнаментом из темных и светлых пятен.

Дарио подошел к Серафину.

— Удивительно, да?

Серафину показалось, что его внезапно разбудили.

— Этот корабль? Да… да, точно.

— Похоже, ты не в восторге.

— Ты видел команду? И этого сумасшедшего, который называет себя капитаном?

Дарио усмехнулся. — А ты еще не понял?

— Чего я не понял?

— Это пираты.

— Пираты? — ахнул Серафин. — Откуда ты знаешь?

— Один из них мне рассказал, пока ты тут бездельничал и хандрил.

— Я думал о Мерле, — тихо сказал Серафин. — Настоящие пираты?

Дарио кивнул и ухмыльнулся еще шире. Интересно, подумал Серафин, чему он так радуется? Мы же попали в руки грабителей и убийц. Наслушался, наверное, романтических историй о благородных разбойниках, гордо бороздящих океанские просторы и не уважающих власть.

Впрочем, Серафин не слишком удивился. Сообщение Дарио вполне вписывалось в общую картину. Кого еще могла дать им в провожатые морская ведьма? Капитан Кальвино держал команду в ежовых рукавицах, его строгость граничила с жестокостью. А сами матросы? Мрачные лохматые парни, исполосованные шрамами, в грязных робах. Сразу видно, живодеры.

Великолепно! Просто замечательно! Из огня да в полымя.

— Ведьма их прикрывает, они расплачиваются с ней трупами, — мечтательно произнес Дарио.

Серафин разозлился.

— Мало мы видели трупов?

Дарио вздрогнул. Воспоминания о бегстве из Венеции и смерти Боро были еще свежи в его памяти. Серафин тоже пожалел о своем резком выпаде. Воодушевление, с каким Дарио говорил о пиратах, было только маской. На самом деле, как и все остальные, он тяжело переживал случившееся.

Серафин положил ему руку на плечо.

— Извини.

Дарио вымученно улыбнулся.

— Я сам виноват.

— Расскажи мне, что еще ты узнал, — сказал Серафин. И самокритично добавил: — Хорошо, хоть у тебя хватило ума расспросить о наших новых приятелях. Ты молодец, а я сидел и тупо пялился в окно.

Дарио кивнул, он больше не ухмылялся. Подойдя к иллюминатору, он тоже прижал нос к стеклу.

— Они собирают трупы своих жертв в каком-то помещении на корме. Честно говоря, я не уверен, остались ли еще корабли, которыми пираты могли бы поживиться, К боевым галерам египтян они, естественно, не рискуют подступиться, а торговля на Средиземном море с начала войны почти не ведется.

Серафин кивнул. Империя перекрыла все торговые пути. В опустевших портовых городах больше не было ни купцов, ни покупателей. Как и все прочие, купцы и команды их судов оказались рабами на фабриках по производству мумий.

Дарио внимательно оглядел тесную каюту. На стенах бронзового цвета был искусно смонтирован целый лабиринт труб в виде орнамента из металла и дерева. Он выглядел как роскошная лепнина во дворцах Венеции. Уже не первый раз Серафин спрашивал себя, у кого капитан отобрал это судно. Кальвино не производил впечатления человека, умеющего ценить красоту. А эта подводная лодка при всей своей практичности была настоящим шедевром, Тот, кто ее построил, ценил искусство и разбирался в нем.

Кроме двух мальчиков в кабине находились еще двое матросов. Один лежал на койке и притворялся спящим, но наблюдал за Серафином и Дарио. Второй мужчина, сидя на верхней койке, вырезал из куска дерева фигурку русалки. Стружки падали вниз на одну из пустых коек. В каюте было восемь свободных спальных мест, а на корабле было полно таких кают. В одной из них капитан разместил Серафина и Дарио, в другой — Тициана и Аристида. Унка и Лалапея занимали двухместную каюту в конце коридора, проходившего через всю лодку наподобие позвоночника. Она располагалась рядом с капитанской.

Большинство членов команды в это время несли службу где-то в лабиринтах подводного судна. Было ясно, что соседи по каюте следят за пассажирами, хоть и стараются делать это незаметно. Никто не мешал мальчикам свободно разгуливать по лодке, и все же за каждым их шагом наблюдали. Капитан Кальвино мог быть бессовестным живодером, но он не был глупцом. И хотя приказ морской ведьмы доставить гостей в Египет не допускал возражений, это не мешало Кальвино открыто выказывать недовольство.

Дарио шепотом продолжал рассказ.

— Морская ведьма охраняет лодку, пока капитан Кальвино обеспечивает ее трупами. Они уже много лет собирают для нее утопленников по всему Средиземному морю. Ныряют под поля морских сражений и сетью вылавливают мертвецов. Приятная работенка, не правда ли? Ну вот, во всяком случае, то, что они делают, не очень-то похоже на пиратство. Никто, даже этот сумасшедший Кальвино не хочет связываться с египтянами. А когда он не выуживает трупы, то выполняет другие поручения ведьмы. Например, доставляет нас в Египет.

— Ты знаешь, откуда у них эта лодка?

— Один матрос рассказал мне, что Кальвино выиграл ее в кости, вместе с командой. Может, он и соврал, этот чертов матрос. Ты видел, как он глазел на Лалапею?

Серафин улыбнулся.

— Честно говоря, за нее я спокоен. Пусть Кальвино только попробует пригласить Лалапею в свою каюту. Приятно было бы увидеть выражение его лица, когда сфинкс примет свой истинный облик и выпустит львиные когти.

— Ты говорил с Тицианом и Аристидом? — спросил Серафин.

— Да. Они где-то бродят и суют свой нос во все, что их не касается.

Серафина замучили угрызения совести. Все сразу же попытались разузнать, что к чему на этой лодке. Только он терял драгоценное время, предаваясь унылым мыслям. Он не знал, что стало с Мерле, и эта неизвестность с каждым часом все сильнее терзала его. Но это не давало ему права упускать из виду самое главное: они должны выйти из этой истории целыми и невредимыми.

— Серафин!

— Ты ни за кого здесь не несешь ответственность. Перестань казниться.

— А я и не казнюсь.

— Как бы не так. Ты надул нас, когда мы проникли во Дворец Дожей. Но это уже позади, Здесь мы все… — он криво усмехнулся, — в одной лодке.

Серафин вздохнул, потом сдержанно улыбнулся.

— Пойдем на капитанский мостик. По мне, лучше видеть Кальвино, чем сидеть здесь и не знать, что он замышляет. Может, он как раз сейчас отдает приказ перерезать нам всем глотки.

Как только они вдвоем подошли к двери, Серафин крикнул обоим соседям по каюте:

— Мы тут исчезнем на пару минут, машины барахлят.

Матрос с ножом озадаченно посмотрел на своего товарища. Тот притворно зевнул, изображая пробуждение от глубокого сна.

Серафин и Дарио быстро шли по коридорам, встречая везде одну и ту же картину. Трубки и паропроводы, искусно встроенные в причудливо изукрашенные стены и потолок, были изъедены зеленью; восточные ковры истерты грубыми сапогами; занавеси на иллюминаторах заплесневели от сырости; люстры лишились хрустальных подвесок. От прежнего великолепия лодки почти ничего не осталось. Деревянные панели изрезаны ножами, а местами выломаны. Стеклянные двери шкафов выбиты. Потолок и пол в пятнах от вина и рома. На некоторых развешанных по стенам портретах пираты зачернили зубы и пририсовали усы.