Мне приходится констатировать неприятный факт.

— Оказывается, я всё это время рисковала, чтобы прокормить убийцу.

Мирта никак не реагирует на этот выпад. Её молчание меня тяготит. Обращаюсь к ней:

— Ничего мне не хочешь сказать?

Она с грустью произносит:

— Это Игры, так заведено. Лучше скажи спасибо, что я избавилась от одной помехи на пути к дому.

Я усмехаюсь.

— Теперь, когда у тебя появились силы, ты можешь и от меня избавиться или не можешь, потому что в одиночку сложно прокормиться? Ты знаешь, что твои дружки охотятся за тобой, чтобы убить тебя?

Раз она просто так убила Рейчел, то же самое может приключиться и со мной.

— Знаю, — безжизненно соглашается она, — слышала вчера, как Диадема планировала убить меня. Финч, Рейчел нам никто. Ты волнуешься за себя? Но ты же знаешь, что я никогда не осмелилась бы тронуть тебя.

Врёт Мирта потрясающе и делает вид, что глядит на меня безучастно, словно ей уже нет дела до происходящего. Она притворяется. Она притворяется? Я в замешательстве. Зачем она говорит подобное? Что ты со мной творишь? Нашлась ещё причина, по которой я буду дольше думать об отсрочке твоего убийства.

========== Глава 24: Катон ==========

Азора заметила, что с той стороны соснового леса валит густой дым. Я не понимаю, какой незадачливый трибут мог бы совершить такую оплошность. Может, холод толкает людей на необдуманные поступки? Хотя мне этого не понять, куда же зажравшемуся капитолийскому щенку. Благодаря стараниям Энобарии и Брута мне страдать особо и не приходится.

У меня есть всё. Палатка, готовая защитить меня от любой непогоды, махровый свитер и тёплая шапка помогают сконцентрироваться на одной задаче — проложить себе путь до финала. Оба моих ментора верят, что я обязан не просто войти в тройку лучших, но и помочь землячке случайно не подохнуть на арене.

Если честно, не представляю, как Мирта ещё держится. Ни тебе нормальной еды, ни пристанища. Хоть радует, что не одна. Однако все-таки настораживает, что в союзницы она выбрала Гроссу. Девушку хитрую и изворотливую. Хотя, учитывая, что Мирта страдает алогичностью поступков и импульсивностью, прямо как я, выбор у неё так себе. Но я не смею её осуждать, потому что мои союзники тоже не ахти. Азора хоть и неплохой боец, но у неё нет инициативности и воли к победе. Брик умеет лишь храбриться, а Марвел всегда сомневается в правильности моих действий, в то время как от Диадемы я ничего даже не ожидаю.

Мирта почему-то всегда твердила мне, что в первую очередь нужно избавиться от Диадемы. Что она и есть олицетворение смертельной опасности, прячущееся за легкомысленным кокетством. Только вот шанса у меня вовсе не появлялось и не появляется. Потому, чтобы скоротать время и развлечь зрителей, я отдаю приказ двигаться к источнику дыма. По правде говоря, мне всё равно. Убийства не вызывают у меня эмоций. Методичная тренировка выбила из меня всю эту дурь ненужной драмы. Вижу трибута. Устраняю его. Может, Эвердин — исключение?

За этими мыслями я даже не замечаю, как мы добираемся до потушенного костра. Азора стыдливо опускает голову, стараясь не вызвать мой гнев. С чего мне злиться, ведь, в принципе, этого и следовало ожидать? Рассерженный Катон был выгоден для тренировок, но арене нужен хладнокровный трибут, потому я не трачу силы на ненужные разборки.

— Полагаю, трибуту повезло, — невозмутимо комментирую я неприятное зрелище, — вернёмся в лагерь и, отдохнув, снова выйдем на охоту. В этот раз на длительную и ночную. Как смотрите? — я это предлагаю лишь для формальности и в надежде, что хоть у одного из них хватит смелости перечить или предложить мне что-то более перспективное. Но куда мне, время показывает, что я зря надеялся. Снова подаёт голос Диадема.

— Не могу дождаться, когда смогу перерезать твоей подружке сонную артерию, — хищно говорит белокурая бестия.

— Даже не старайся, Ди. Слишком быстрая смерть. Неинтересно убивать обессиленного трибута, — парирую я. Чего она прицепилась к моей напарнице? Может, я планирую убийство Мирты, но не настолько же ею одержим, чтобы брать её на постоянную мушку.

— Да и не изящно, много крови будет, — добавляет свою лепту наш эстет из Первого.

— На связи парень, который в первый же день проткнул копьём внутренности остальных, — саркастически смеётся его напарница.

Только Азора молчит. Индивидуальности ноль. Впрочем, её мнение мало кого интересует. Немного постояв, мы двигаемся в обратном направлении. Должен признать, что этот путь нас изрядно изматывает. Потому по пути к Рогу Изобилия мы осматриваем местность, чтобы лучше ориентироваться и подмечать детали, а проще говоря — чтобы отвлечься от усталости. Когда проходим через реку, видим вдали Эвердин.

Я даю остальным условный знак, и мы пытаемся синхронно бежать в сторону нашей будущей жертвы. Только вот получается не очень, раз ей удаётся раньше нас залезть на дерево. Остальные потому и скалятся на Двенадцатую.

— Ну, как ваши дела? — бодро осведомляется она.

Эта девушка в ловушке, ещё смеет дерзить. Я ошарашен такой наглостью, но стараюсь оставаться безучастным.

— Нормально, — отзываюсь я и, как гласят нелепые правила этикета, задаю встречный вопрос: — А у тебя?

— Лично для меня было жарковато. Здесь, вверху, воздух чище. Подняться не желаете? — ироничным тоном смеётся она. Ясно, пытается нас спровоцировать.

Диадема уже готовится лезть на дерево, но я её останавливаю.

— Увы, придётся тебя расстроить, однако вряд ли это входит в наши планы, — отвечаю я ей устало.

— Катон, что ты делаешь? — шипит на меня Диадема раздражённо, — она ведь выставила нас идиотами.

— Диадема, Катон прав. Она легче нас на столько фунтов, потому может без опаски сидеть на проклятом дереве. Пока мы будем лезть туда, можем себе шею ненароком свернуть. Смекаешь? — вторит мне Марвел. Наконец-то этот парень вышел из спячки.

— Есть идея, — обращаюсь я ко всей группе шёпотом, — Азора, ты за хворостом, Ди, доставай спички. Подожжём дерево.

Мы оперативно начинаем осуществлять задумку. Пока Китнисс в задумчивости смотрит на нас и слушает гимн, я кладу стрелы в сумку от греха подальше. Да кто знает, какие у неё могут появиться перспективы, если сможет отобрать у нас серебряные стрелы и метательные ножи, припасенные для моей напарницы.

Только вот поздно мы догадались, что наверху была и ещё одна шпионка, которая указала Китнисс на гнездо ос-убийц. Не повезло, что у девчонки был кусок стекла, которым она смогла подпилить пристанище смертоносных насекомых. Но пока мы этого не знали, мы были подвержены глупой эйфории, и я даже позволил себе непозволительную глупость — проявить эмоцию.

— Эй, Эвердин. Ты же у нас огненная? Так и получай же порцию своего огня, — восклицаю я и поджигаю дерево. Я — идиот.

В эту же секунду Эвердин отчаянно перепрыгивает на другое дерево, пока на нас с шумом падает гнездо разъяренных ос. Только после укуса в руку соображаю, что пора делать ноги, и нехотя поднимаю с земли упавшего Марвела.

— К реке! — ору я от неожиданности. — Вода должна нас защитить от них.

Безостановочно убираюсь от того несчастного дерева. За непрерывным жужжанием слышу, как истошно кричит Диадема. Вот и появился шанс её смерти. Мирта бы обрадовалась, если бы не знала, кто является автором этого массированного нападения. Первая надрывно визжит, призывая нас на помощь. Марвел хочет возвратиться за ней, но я успеваю его отговорить:

— Мы не можем, Марв. Выбирай себя.

Меня жалят осы. Ещё раз. Под глаз. Взгляд мутнеет, но я бегу, потому что от этого зависит моя жизнь. Я обещал Бруту и Энобарии не упустить шанс на победу столь бездарным способом и добить землячку лично. Гремит пушка. Потом ещё раз. Только сейчас замечаю, что исчезла и Азора. Вот так вот Эвердин сузила наш круг профи до юношей.

Мы, обессиленные и злые, добираемся до лагеря через несколько часов. Брик, не спавший всю ночь, обеспокоенно подходит к нам.