Из-за книжного стеллажа доносился интересный диалог.

— Даша, ты обязана мне объяснить, для чего я это делаю?

— Марк, тебе надо выходить из зоны комфорта, так не может больше продолжаться.

— Начиталась современной литературы про зоны комфорта и выходы из них? Брайан Трейси, Уорен Баффет, Корнеги? Так вот, на меня это не действует, иммунитет, я этим переболел в твоём возрасте.

— Значит рано переболел! Сколько ты написал за последний месяц? Пол года? Год?

— Я работаю, собираю материал! Ты просто не знакома с моей системой сбора данных.

— Кажется знакома… Там всего два контакта, ты и алкоголь, стоит только тебе смочить глотку, как начинается светопреставление!

— Моя дочь считает меня алкоголиком, надо же…

В тени книжных полок сидели два человека. Девушка лет шестнадцати, вьющиеся локоны цвета эспрессо, смуглое лицо, густые аккуратно подведённые брови, миндалевидные тёмные омуты глаз, от неё так и веяло жгучим западным ветром.

Мужчина, напротив, был классическим европейцем, немного нордические черты лица, белоснежная шевелюра, нос с небольшой горбинкой от частых смещений. Парочку скрывающихся людей с большой натяжкой можно было назвать дочерью и отцом, единственное общее в их облике – это скулы, именно их получила в наследство от отца симпатичная девушка, что придавало ей весьма необычный облик, обещая сделать к годам двадцати ослепительной красавицей.

Я в который раз вынырнул из глубин собственного разума, он неосознанно начал подмечать яркие детали, опутывая их плющом подходящих слов. Даша немного обиделась, девочка сидела чуточку нахмурившись, в пол оборота ко мне, всем своим видом демонстрируя своё отношение.

Чёрт дёрнул меня прийти в этот книжный магазин, в который раз сожалея о кратковременной слабости встал перед дочерью. Нужно было срочно выпить и желательно что-то крепче сорока градусов.

— Идём же вымогательница, я выступлю перед этими ханжами.

— Й-е-е-с!

Так и знал, что меня разводят. Дочь уже через секунду после моих слов стала сиять, как начищенный медный чайник, всем видом показывая своё превосходство. Мы выбрались из своего укрытия, Даша тут же растворилась в ровных линиях обители книг, в поисках своей подруги.

Я пригладил растрёпанные волосы, осмотрел себя на предмет пригодности к лекции в этом чудесном заведении. Немного мятые джинсы, потёртые броги, купленные пару лет назад в Голландии, простая белая футболка со следами чего-то подозрительно похожего на соус от чизбургера, которым мы завтракали пол часа назад, тёмно синий пиджак.

Выругавшись, снова перебрался за полку, быстро снял пиджак и футболку, поменяв местами зад и перед, осмотрел дело своих рук, результат вполне устраивает, немного упирается в горло, но ничего потерплю.

Даша каким-то образом сговорилась с управлением магазина, устроив мне презентацию моего последнего романа. Книга вышла месяц назад, сейчас было уже весьма поздно для помпезного представления своего детища, но ради дочери следовало постараться.

Я уселся в кресло между книжными полками в общем отделе, мельком пробежал взглядом по обложкам рядом стоящих журналов. Чтобы реанимировать мой читательский аппарат следовало прочесть хоть что-то, но глаза устремились на чудом оказавшийся тут журнал Плей Бой. Подтянутая девица с обложки устремила взгляд прямо в сердце завладев вниманием.

Уединение было прервано, как раз в середине, когда пошли самые сочные картинки, а в штанах стало возрастать неудобство. Немолодая женщина с дочкой сели прямо напротив, увлечённо беседуя.

Дамочка восторженно описывала всю глубину раннего Фицджеральда, буквально закатывая глаза от восторга. Видимо поэтому она не замечала, что дочурка давно поплыла от странных объяснений и взгляд её стал бегать по сторонам, пока не зафиксировался на мне.

Посмотрев на неё поверх журнала, я подмигнул, закатив глаза и сделав вид, что стреляю себе в висок. Она прыснула, но тут же сделала серьёзный вид, продолжая внимать. А что? Девица была, как раз в моём вкусе, хотя и совсем молодая, лет… восемнадцать. По крайней мере мне хотелось так думать, глядя на восхитительно красивую прелестницу. Она тоже оказалась не прочь пофлиртовать, жеманно поглядывая на меня сквозь опущенные ресницы. Проглядывался немалый для столь юного возраста опыт, девчонка делала столько вещей одновременно: слушала мать, подавала мне сигналы, следила за обстановкой и даже не забывала восхищённо вздыхать в те моменты, когда родительница описывала особенности ранних творений писателя.

Через минут десять мать девушки вышла из литературного оргазма, в ходе которого дыхание её участилось, глаза то и дело закатывались, обнажая белки, заполняющие всё пространство. Родительница поймала взгляд дочери, проследила траекторию и напоролась на меня. На развороте журнала была запечатлена обнажённая девушка, стоящая в очень привлекательной позе, но видимо женщина не оценила этого, решив нанести немного справедливости.

— Вы не могли бы убрать свой журнал?

— Он вам чем-то помешал?

— Такое нельзя читать в публичных местах, особенно при детях! — она выразительно скосила взгляд на дочь, от чего та возмущённо сверкнула глазами.

— Видимо магазин так не считает, — я кивнул на примостившийся рядом стеллаж с целым ворохом подобной порнографии в лощённой обёртке. — Можете написать отзыв.

— Я это сделаю, — гордо тряхнула гривой женщина. — А вам советую почитать что-то более подобающее.

— Фицджеральда например? — я иронично выгнул бровь.

— Думаю до такого вы ещё не доросли, — она покровительственно глянула на меня сверху вниз. — Но направление правильное, надеюсь, когда ни будь дорастёте.

— Да куда уж мне там, рылом не вышел.

— Рада, что вы не строите иллюзий, самокритика очень полезна.

Дамочка видимо любила оставлять за собой последнее слово, я милостиво разрешил ей закончить диалог, иначе чувствую — это имеет все шансы не закончится вообще. Парочка исчезла из вида, наверное, пошли искать администрацию магазина, а я всё продолжал ждать свою дочь.

Через минуту появилась и она.

— Ты чего сидишь? Презентация уже началась, все ждут тебя. — у-у-у-у, маленькая змейка, шипит прямо как взрослая, не скажешь, что детёнышу ещё только шестнадцать.

— Да иду я уже, иду.

Мы проследовали на второй этаж книжного, тут собиралась небольшая просветлённая тусовка. Магазинчик заранее анонсировал встречу с автором. Я всегда считал такие встречи унизительными, эта была второй на моей памяти. Впрочем, после первой я и стал считать презентации книг полной хернёй. Никогда не тешил своё эго таким изуверским способом, у меня попросту не было такого количества самомнений, видимо пока ещё не дорос. Моя позиция была проста, я пишу, читатели читают, это два разных мира, хоть я и позволяю им входить в выдуманный — это не значит, что надо лезть дальше на мою территорию.

Где-то впереди слышался женский голос, усиленный микрофоном.

— Сегодня нашему вниманию представлен свежий роман Марка Константиновича Вольского, без сомнения величайшего романиста нашего времени. Человека, который дал отпор западным авторам, на деле доказав, что русская проза самая живая на сегодняшний день. Его новый роман «Страхи Луны», является отличным произведением, показывающим, что у любого человека есть две стороны….

Бла-бла-бла, сколько подобных речей я уже слышал, каждый раз бросает в дрожь. Мне всегда казалось, что это происходит не со мной. Мои внутренние метания, моя история жизни, этот уникальный сплав прожитых миллионами людей ситуаций вдруг стал всем интересен. Мерещилось, что вот-вот все встанут и покажут на меня пальцем, сказав, «Мошенник!», — выйдут прочь, оставив меня одного, наедине со своими демонами.

Осознал я себя стоящим перед людьми. Все с удобством расселись вокруг, в зале повисла тишина, из-за стеллажа появился непонимающий ничего покупатель, уставившись на собрание, как баран на новые ворота.