– Да что ж ты творишь! – вскричал Ракета и щелкнул зубами. Он заглянул под панель, надеясь найти провода. Ничего. Экран был напрямую подключен прямо к блоку питания корабля и черпал оттуда энергию Спиралита, которая, похоже, совсем не хотела ему поддаваться. «Очень жаль», – подумал он.

Отряд во все глаза наблюдал за тем, как Ракета пытается оживить черный экран. Он почувствовал, как в воздухе сгущается напряжение. Дракс уже начал скрежетать зубами (что он делал всегда, когда терял терпение), а этот звук сводил Ракету с ума, даже за обычным ужином, что уж говорить об этом чудесном моменте, когда все зависит только от него.

Сделав глубокий вдох и стараясь держать себя в руках, Ракета смотрел на отключенную панель управления и пытался вспомнить, видел ли когда-нибудь нечто подобное. Он знал, что если применит настойчивость и сохранит спокойствие, то сможет во всем разобраться.

Дракс скрипнул зубами.

Ракета издал гортанный вопль и вознес над головой крошечные кулачки:

– ДА ЧТО Ж ТЫ НЕ РАБОТАЕШЬ-ТО? Я ТЕБЕ ПОКАЖУ, КТО ЗДЕСЬ ГЛАВНЫЙ!

Он уже опустил было кулаки со всего размаху на панель, как вдруг его лапы обвило корнями. Грут поднял вырывающегося Ракету и поставил подальше от панели управления.

– Я есть Грут, – пристыдило его древо.

Ракета ткнул пальцем в сторону Дракса:

– Он опять зубами скрипит! Нет, ну ты слышишь? Скрежещет как ненормальный!

– О-хо-хо! – Дракс запрокинул голову и громко расхохотался. – Эй, ребята, посмейтесь над его шерсткой! Он такой нелепый! И милый!

Дракс продолжал заливаться смехом, кто-то поддержал веселье, разок скромно хохотнув. Ракета опустил глаза. И правда, не только шерсть на лапах, но и вся его серая шубка встала дыбом и распушилась куда сильнее, чем он мог стерпеть. Зрачки Ракеты злобно сузились, глаза побелели, и он бросился к Драксу, но Грут успел его остановить. Древесный гигант снова отодвинул Ракету назад. Дракс засмеялся еще сильнее.

– Ребята, ну вы что? – осадил их Звездный Лорд. – Раз уж нам надо лететь, так полетели! Ракета, нечего дуться, если не можешь справиться с кораблем. Дай я попробую.

– Постой, – сказала Гамора, в раздумье прищурив глаза. Она подошла к панели и провела над ней рукой. Затем девушка подошла к Ракете и Груту и показала им вставшие дыбом волосы на руке. – Статическое электричество.

– Да ладно? А без тебя мы не догадались! – рявкнул Ракета.

– Мы ведь ощущали то же самое, когда тандриды телепатически переговаривались? – спросила Гамора и показала на затылок. – Вот здесь?

– Ну да, – ответил Ракета. – И что?

– Так. Могу поспорить, что корабль ждет команды тандрида, – серьезным тоном продолжила Гамора. – Вряд ли мы на нем взлетим. По крайней мере, сами.

Джезэйр медленно закрыла глаза:

– Ты имеешь в виду...

– Да, – ответила Гамора. – Нам нужен заложник.

– Постойте-ка, – прищурился Ракета.

– Эй, Ракета, мы знаем, что если подпустим тебя к панели, ты ее всю излупишь, – сказал Звездный Лорд. – Гамора, согласен, нам нужен заложник. Может, нам стоит...

– Да погоди ты! Я кое-что придумал. Послушайте! – Ракета подошел к Джезэйр. – Вчера Грут только и болтал о том, что ты ему говорила. Про то, как все другие, не вы, воспринимают речь одновременно.

– Воспринимают речь одномерно, – поправила его Джезэйр.

– Так если ты можешь понимать и говорить по-другому... Может, переведешь с тандридского? – спросил Ракета. – Можешь разобрать, что хочет сказать нам корабль?

Джезэйр задумалась:

– Я никогда не пыталась разговаривать с кораблем. Мы не знаем, как функционирует его органическая ткань, и я не представляю, с чего начать. Чувствуется, что он питается энергией Спиралита, но кроме этого...

– Ты же сказала, что он живой? – напомнил Ракета.

– Да, но не разумный.

– Скоро мы все тут не будем уже ни живыми, ни разумными – вот только дождемся, пока гигантские тараканы доберутся сюда и найдут нас, – выпалил Ракета. – Давай ты хотя бы попробуешь?

Джезэйр закрыла глаза. Ее губы растянулись в широкой улыбке.

– Хорошо. Я попробую.

Ракета вытянул лапы в сторону панели управления, приглашая Мятежную королеву пройти.

Та приблизилась к черной панели и остановилась. Подняв руки, Джезэйр поводила ими над панелью. Ощутила теплое поле статического электричества и зашевелила пальцами, будто вычерчивая в воздухе невидимые символы.

– О-о-о-о, – протянула Джезэйр и снова улыбнулась

Как только Ракета почувствовал знакомое жужжание в основании черепа, панель загорелась ярким голубым светом. На экране снова появилось двухмерное изображение разрушенных городов Инкарнадина, а затем – Джезэйр больше не улыбалась – загорелась карта планетной системы и полосы светящихся точек – дронов, которые поддерживали защитный барьер.

– Я так и знал! – воскликнул Ракета. – Да я чертов гений!

– Вообще-то гений – это Джезэйр, она проделала всю работу, – с гордой улыбкой произнес Дракс.

– Ты втрескался, что ли? – со смехом спросил Ракета. – Идея вообще-то была моя, здоровяк!

– Я никогда не стану трескать Джезэйр! – заревел Дракс. – Следи за языком, а то вдруг не заметишь, как его вырвали и прибили к этой органической неразумной стенке!

– Вы невыносимы! – Гамора встала между Ракетой и Драксом. – Ракета, да, идея была отличная. Успокойся. И да, Дракс, ты прав, без Джезэйр ничего бы не получилось. Так что прекратите орать на всю планету и дайте ей сосредоточиться!

Ракета кивнул, сверля Дракса злобным взглядом.

– Да. Хорошо. Но этому громиле лучше бы заткнуться. Я еще помню его дурацкие шутки про вздыбленную шерсть. Предупреждаю, я сейчас – бомба и вот-вот взорвусь! Дай мне только повод, Дракс. Дай только повод!

Дракс пожал плечами:

– Но у тебя и правда шерсть вздыбилась.

Ракета стиснул зубы.

Губы Джезэйр быстро, но бесшумно зашевелились, карта начала смещаться. Теперь в центре был Спиралит. Он приближался, и вот наконец показалась энергетическая башня. Голубого пламени на экране хватило, чтобы ярко осветить весь корабль.

– Ну что ж, – улыбнулась она, и тут корабль дернулся.

– Ха-ха! Поехали! – обрадовался Ракета и протянул лапу Драксу. Тот с подозрением глянул на друга, хохотнул и шлепнул по протянутой пятерне. Ракета издал победный вопль и радостно запрыгал. Его злости как не бывало. Ну и что с того, что ему немного вздыбило шерсть? Зато они взлетают, и теперь он доволен.

Когда, взяв курс на Спиралит, отряд принялся обсуждать план действий, Дракс махнул рукой, подзывая Ракету. Устроившись в другом конце корабля, здоровяк присел на одно колено и жестом попросил Ракету наклониться.

– Втрескаться... – проговорил Дракс. – Что это значит? Полюбить?

– Иногда да, иногда просто в штанах тесновато, – ответил Ракета. – Постой, ты это что... так тебе штаны жмут, как на Джезэйр посмотришь? Я-то просто издевался, не знал, что ты у нас такой жеребец!

– Нет, не жмут, – сказал ему Дракс. – Только волнуется что-то... в сердце.

– Что? Ты кто такой и куда ты девал нашего Дракса? – удивился Ракета. – Знаешь, если это она заставляет тебя так говорить, продолжай. Это уморительно.

– Я рассказываю тебе об этом, чтобы объяснить мое поведение, – объяснил Дракс. – Я стремлюсь... защищать ее честь. Прости за то, что пригрозил прибить твой язык к этой отвратительной стене.

– Да ладно, забудь. Давай-ка снесем эту проклятую башню, поправим дела на Боджае, получим деньги, выживем сами, а там ты уже сможешь поразить свою Мятежную королеву, – примирительно сказал Ракета. – Кстати, если ты вдруг запутался, это значит «произвести на нее впечатление».

Ракета и Дракс вернулись к остальному отряду, чтобы окончательно обговорить план. Ракета знал, какую роль ему отвели. Как только они сбросят скорость и окажутся в пределах досягаемости, Ракета высунется из корабля с ЭГССОРТПП-6000 наперевес и хорошенько пальнет несколько раз по башне. Они посмотрят, рухнул ли щит, и если да, рванут прочь без оглядки, чтобы избежать прямого столкновения. Если же нет, из суперпушки придется стрелять еще и по крепости З’Друта, а потом они вернутся на Инкарнадин и решат, как поступать дальше.