Наруто сузил глаза. Пристально посмотрел:

— Мне кажется или ты чего-то не договариваешь? Если ты мой соулмейт, я могу прочесть то, что ты пытаешься скрыть … не надо, Гаара.

— Мне жаль, — прошептал Гаара. Маска равнодушия, которую он носил всё это время, трещала по швам, и он не знал, хорошо это или плохо. Но наблюдать, как явно страдает единственный небезразличный тебе человек? Это было действительно тяжело, и Гаара разозлился.

— Мне жаль! Но для твоего Саске лучше было бы умереть со своим народом.

Наруто зарычал и замахнулся, в последнюю секунду опомнившись и отведя удар.

Нахмурившись, Гаара коснулся небольшой царапины. Взбешённый альфа всё-таки немного зацепил. Забавно, ведь в детских потасовках побеждал всегда он … Но это не детские игры. И от его решения зависит одна жизнь. А он … он не хочет, чтобы зло получило новую пищу. Зажмурившись, Гаара быстро произнёс:

— Его отдали туда, где всё это время держали меня.

Наруто почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Со всего размаху. Со всей силы. Чтобы сбилось дыхание, а перед глазами вспыхнули кровавые всполохи. Или это потому, что глаза внезапно стали красными? Наруто неуверенно провёл по ним, моргнул и только тогда осознал, что стал видеть чётче, но как-то … иначе. Впрочем, для него внезапно стало неважным всё, что связано лично с ним. Связи трещали по швам и обрывались, оставляя только одну. Ту, что вела за грань, грозясь исчезнуть, раствориться в вечности. Прежде чем вселенная перестала вертеться, он услышал свой голос. До ужаса спокойный, на грани шёпота, но наполненный такой осязаемой злобой, что стыла кровь в жилах.

— Объясни, как пройти туда. И дай слово, что уйдёшь. Немедленно.

Помедлив, Гаара кивнул. Ему не надо было лишних слов, чтобы уяснить, о чём его просят и что приказывают. И мешать своему соулмейту он не собирался. Даже если тот шёл на смерть. Даже если не ради него. Ирония ситуации была в том, что он, Гаара из Клана Собаку но, втайне считал Наруто из Клана Намикадзе, своим альфой. И судьба распорядилась именно так, послав свой драгоценный дар. А звёзды решили иначе. И он прочитал в ослепительно синих глазах всё то, что предназначалось не для него. И, тем не менее, он, омега, мог быть полезен для альфы не только как «навигатор».

Ледяной ветер сорвал повязку, растрепал волосы омеги. Упрямо нахмурившись, Гаара мотнул головой, отбрасывая чёлку назад. Позвал Наруто, шагнувшего в сторону ограды после объяснений:

— Наруто!

Обернувшись, Наруто поймал один из клинков Гаары.

А потом он сорвался с места, чтобы хоть как-то унять то страшное чувство, занозой зацепившееся за зияющую дыру под названием «сердце». Беспокойство. Нетерпение. Злоба. Страх за чужую жизнь. Странный коктейль. Особенно если учесть, что самая дикая мысль, терзавшая альфу, была одна. Приправленная горьким осадком вины. Терпким послевкусием сожаления. Острым осознанием, что, возможно, он опоздал. Именно тогда, когда бросился спасать зверя, оставив омегу в руках врага, тогда, когда … Незамеченный прут, выломанный кем-то, едва не пропорол насквозь грудь, когда Наруто со всего размаха врезался в припорошенную часть ограды. Только врожденный инстинкт альфы спас ему жизнь. Опомнившись, Наруто в последнюю секунду изогнулся под невиданным углом, едва не впечатываясь носом в металл.

— Блять!

Ругаясь сквозь зубы, альфа выпрямился и внимательно осмотрелся. Бесы, терзавшие его несколько минут назад во время сумасшедшего бега, отнюдь не утихли, только, умудрившись избежать участи быть нанизанным на обыкновенную железку, словно рождественская птица в семье какого-нибудь гайдзина, он взял эмоции под контроль. Облачко от постепенно выравнивающегося дыхания осело на искрящихся в причудливом свете первых звёзд ячейках ограды.

— Ну что ж …

Укрепив меч так, чтобы он не смог выпасть, Наруто с силой оттолкнулся от заледеневшей земли и полез вверх.

Он не смог бы с точностью до секунды назвать, сколько времени заняло это странное «восхождение», просто упрямо хватался за сетку, не обращая внимания на содранные ладони и саднящую кожу. Поднявшийся ветер зло трепал порвавшуюся одежду, норовил сбросить альфу вниз, но ему не было до этого дела. Ни до чего. Кроме одного. Самого главного предназначения альфы.

У него, этого предназначения, были чёрные, невероятные, глаза. Колдовские, волшебные, как ночное небо. Дикое дитя гор. Чья сдержанная улыбка стоила сотни тысяч кокетливых, напоказ, улыбок городских омег. Милый и одновременно непокорный. Им хотелось обладать безраздельно и навсегда. И оберегать … Так, чтобы никакая грубость не коснулась этого грациозного существа. Не посмела разрушить чары. Не смогла причинить малейший вред. Почему, черт, почему должно быть иначе!

Тогда, когда состоялся их последний разговор, он и подумать не мог, что безжалостный часовщик начал свой отсчёт. Что чья-то бездушность и упрямство решат всё за них, всё перемолотят и поставят на кон самое дорогое, что Наруто приобрёл здесь, вернувшись в Долину. Он просто дал Саске время, не подозревая, что его у них уже нет.

Спрыгнув вниз, Наруто всмотрелся вдаль. Обветренные губы шевельнулись:

— Дождись меня, Саске. Пожалуйста, дождись. Я всё исправлю. Ты только дождись.

Недолго думая, он перемахнул через импровизированный ров, и уверенно пошёл вперёд, снова срываясь на быстрый шаг, больше похожий на недавний бег.

***

Здание «Центра исследований» выросло неожиданно, словно тот самый «пятнадцатый» камень *, вдруг решивший показаться на глаза, чтобы продемонстрировать всю безнадёжность задуманного. Остановившись, Наруто перевёл дыхание, чуть сбитое во время беспорядочного бега. Чтобы успокоиться. Несмотря на то, что внутри рвался и метался, рычал зверь, жаждущий разорвать на мелкие куски каждого, кто посмеет причинить его омеге вред. Пренебрежительная ухмылка на миг исказила черты лица. Он вспомнил передачу, которую толком не дала посмотреть Хината. Впрочем, девушка хотела как лучше. Они все хотели как лучше, когда пытались скрыть правду. Сквозь красную пелену очертания геометрически-неправильных изломов здания, со всеми его постройками, как ни странно, смотрелись чётко. А благодаря кратким и верным описаниям бывшего узника этого «замечательного места», глаза альфы мгновенно высмотрели главную цель. Туда, куда и следовало идти в первую очередь. Наруто нервно облизнул чуть удлинившиеся клыки, подавляя рвущееся наружу рычание, и шагнул вперёд, крепче и уверенней перехватывая меч Гаары. «Центр исследований!». На секунду ему стало невероятно горько оттого, что этот самый проклятый «Центр» оказался отнюдь не исключением, а только подтверждением того, что за подобными ему фасадами творятся отвратительные дела.

— Исследований…

Вспомнились высокопарные разглагольствования того скользкого типа с неприятными глазами жёлтого оттенка. Как у змеи. Про «высококачественные образцы» для исследований «во имя человечества». Или, точнее, он называл это «во благо»? Высококачественные образцы. Перед глазами встал Гаара. Гаара, практически не спящий ночью, чтобы безумие не поглотило его разум. Гаара, что встал между тварями и ним. Гаара, бросивший ему один из клинков. И Саске … Обхвативший ногами его спину во время секса, связавшего их навсегда. Саске … тот, что шёл тогда по снегу, уходя вглубь леса. Вслед за снежным барсом, всё время оказывающимся рядом, когда его жизни угрожала опасность. Саске. Ирбис. Сине-чёрный перелив бархатных, необъяснимо-притягательных глаз. Что-то царапнуло, едва ли не в сотый раз, напоминая, что он по-прежнему слеп. И не видит очевидного. Очевидного? Если только очевидно то, что он мечется, спасая одного и теряя другого … Ноздри дрогнули, улавливая едва слышный, знакомый запах, и все мысли вымело прочь. Наруто едва не замутило от ярости, когда он считал этот главный запах. Отбрасывая прочь все посторонние. Кроме одного. Того, что явственно пробивался сквозь запах химикатов. Один-единственный, приторно-сладкий, с привкусом металла. Запах свежей крови.