— Говорят, — непоследовательно заметил он, тяжело ступая по снегу, — что ночью там бегают псы из питомника. То ли выбракованные, то ли специально выращенные. И ещё поговаривают, с ними проводят какие-то опыты. Не хотелось бы узнать, какие. Возможно, твари, на которых мы охотились … водятся не только за пределами Долины.

— Нуу… — Канкуро тоже оглянулся на ограду. Потом перевёл взгляд на брата. Нет, с тем явно что-то творилось. Во всяком случае, обычно задорный, молодой альфа выглядел не столь уверенно, как несколько дней, да что там, часов, назад. И Канкуро эти перемены в кузене были реально словно кость в горле. Он не мог знать о звонке Кибы Хинате **, но видел, что тот ведёт себя как-то странно. Неправильно истолковав слова брата, Канкуро решительно произнёс:

— Если тебя так задело то, что мы ничего не сказали Наруто … вспомни, что случилось в нашей семье. В конце концов, Наруто не какая-нибудь чувствительная барышня, а мы охотимся на …

— Можешь не уточнять.

Киба на ходу перепрыгнул через небольшой овражек и, подождав брата, пояснил:

— Хината однажды стала свидетелем деловой встречи старших Хьюга и того учёного. Поэтому она боится за Наруто. И поэтому Минато-сан увёз его отсюда.

— Что?!

Со всего размаху врезавшись в Какаши, Киба замер на одной ноге. Канкуро закатил глаза. За что небеса наградили его семью подобным болваном?

— Киба-тян, — тон Хатаке Какаши не сулил ничего хорошего тому, к кому был направлен, — скрывать подобное не слишком правильно, не только от друзей, но, главное, от своего командира … ты не находишь?

— Ам … — Киба в растерянности огляделся, ища замеревшего Канкуро и сигналя о помощи, — Но мы же в Отряде … недавно и потом … насчёт Наруто … Разве можно домыслы приписать подлинному? То есть … Я хочу сказать …

Прежде чем Инудзука сумел связно окончить свою путаную речь, Какаши с силой оттолкнул его в сторону, да так, что парень полностью погрузился в сугроб, продавив снег всем своим весом. Замахав руками, вынырнул, рывком вытянув себя наружу. Принялся отфыркиваться, энергично взмахивая руками в разные стороны. И только разлепив веки, на которые попало слишком много снега, догадался, что произошло.

Канкуро наклонился над барахтающимся в снегу кузеном, несильно пихнул того в плечо, шепнул:

— Везунчик. Бракованные собачки, говоришь? До какой степени?

— Похоже, оно выбралось из-за ограды, — растерянно дёрнулся Киба, наблюдая, как поблескивает огромная дыра. Собственно, в эту самую дыру и убралось нечто, едва не отправившее наследника Инудзука к праотцам.

Чтобы скрыть, что ему тоже не по себе, Собаку но решительно протянул руку:

— Долго собираешься прохлаждаться в сугробе? Или ты, на манер нашего общего друга, внезапно полюбил «снежные процедуры»?

Сказал и осёкся. Образ смеющегося, весёлого Наруто, танцующего в снегу, встал перед мысленным взором так явственно, что Канкуро неожиданно осознал, что всё это время пытался убедить себя, что они с братом всё сделали правильно. Раз их приняли в Лесной отряд. И что всё, что есть, включая непонятное поведение Кибы — это его собственные подозрения. Что он знает, отчего тот мается. Потому что самому тошно. И, видимо, что-то такое было в выражении глаз Канкуро, что Киба, с немой благодарностью приняв «руку помощи» и встав, наконец, на ноги, негромко открылся:

— Мне не нравилось решение Какаши-сана устроить облаву на «детей леса». Не таких, как та тварь, что растворилась в жидкости, которую достал Ибики-сан. А тех … кого принято называть Защитники. Или … Хранители.

— Ты тоже в курсе? — встрепенулся Канкуро. И поспешно заозирался. С облегчением выдохнул, когда убедился, что они, с неуклюжей везучестью Инудзуки, немного отстали от товарищей. Киба с силой прикусил губу. Чуть ли не до крови:

— Знаешь … Хината-тян говорила мне … что снежных барсов … таких, как этот зверь … называют «ирбис». Но не просто «ирбис». Иррациональная биологическая сущность. Вот как. То есть это из области того, что не поддаётся объяснению. Хината-тян так говорит.

— Как и сам Наруто, — пробормотал Канкуро, подталкивая брата, — ладно. Я вижу, что тебе совсем задурили голову …

Киба набрал в лёгкие побольше воздуха и храбро выдал:

— Я ей позвонил. То есть Хинате. Ну, такой вот компромисс.

— Кибаа …

— Что?! — агрессивно оскалился шатен, да так, что красные татушки в виде клыков угрожающе разъехались в разные стороны, — Мне надоело ощущать себя минимум заговорщиком! И, если уж на то пошло, я только позвонил Хинате … А что сделала она после этого, мне плевать!

Сглотнув, умоляющим тоном договорил:

— Судя по тому, что за всё это время были только мы и твари … Вот скажи что против!

Канкуро едва не зарычал. Воспоминание о том, что тот, кто произнёс эти слова, едва не погиб, вдруг заставило посмотреть на перепалку с совершенно другой стороны. И потом … Они ведь защищали Наруто! И старшие альфы тоже! Двойственность клятвы слегка охладила пыл. Канкуро решил, что прямого приказа молчать не было, как и доказательства того, что его импульсивный, влюблённый братец реально слил информацию Наруто. Сбавив обороты, примирительно заметил:

— Скажу, что твоя любовь вышибла из тебя все мозги.

Фыркнув, Киба нарочно обогнал Канкуро, показав характерный жест.

— Позёр!

Канкуро с неожиданной теплотой вдруг подумал, что пусть лучше «позёр», и пусть лучше «любовь» вышибает из его придурочного братца остаток мозгов, чем эти самые мозги растекаются по снегу от когтей одной из тварей … В памяти снова встало кровавое крошево. Всё, что осталось от Гаары … И, судя по тому, как посмурнел Киба, он вдруг вспомнил это тоже. Прибавив шаг, Канкуро примирительно проворчал:

— Ладно. Проехали. Я тебя не выдам. На свадьбу пригласи, если что.

Тем временем Какаши, дождавшись отмашки Морино, сурово повторил:

— Уходим. Быстро. Учитывая, что есть раненые, предлагаю выбрать самый короткий путь.

— Сторожка?

— Да, — кивнул Какаши, — там есть всё необходимое для оказания первой помощи. А утром отвезём Сина в больницу.

И, когда последний охотник скрылся за поворотом, с сожалением заметил:

— Плохо, что нет времени заделать дыру.

— Скажи лучше, что нет повода туда заглянуть, — возразил Морино и, придирчиво осмотрев свою «малышку», угрюмо припечатал:

— Никогда не любил людей науки. Когда этот субъект появился в Долине, поговаривали, что он мутит воду. Эта его пафосная программа, год назад я бы посмеялся, но теперь, сам знаешь …

Подошва сапога скрипнула, словно отчёркивая дорогу.

— Если то, что сказал Киба-кун, правда …

— Есть повод нарушить частную собственность?

Не услышав ответа, Морино тотчас настороженно посмотрел на своего командира и друга:

— Несмотря на увиденное, или поэтому?

— Я отвечаю за людей, — коротко заметил Какаши и тихо сказал:

— Кроме того, за нами следят.

Про таких, как Морино Ибики и его командир, принято было говорить « не робкого десятка». Сколько раз они были в передрягах, из которых вполне могли не вернуться живыми! А уж про то, что довелось альфам повидать на своём веку … сначала желторотыми юнцами, потом под началом Намикадзе Минато, сложилась легенда. И не одна. Но, возможно, слишком долго длилось это «междувременье», как между собой охотники называли время «без охоты». Покачав головой, седой, весь покрытый шрамами ветеран Лесного отряда, недоверчиво протянул:

— Но, если даже не брать во внимание то, что уже случилось … Может, это … одна из тех элитных собак, что, по слухам, охраняют территорию?

Какаши в ответ кинул такой красноречивый взгляд, что Ибики невольно отступил на шаг назад. Синхронно оглянувшись в сторону зловещей ограды, оба альфы прибавили шаг. Чувство, что за ними следят, усилилось.