— Звёзды сказали? — не сдержала улыбки Хьюга. Ирука покачал головой:

— Какаши. Когда мы наедине, он совсем не умеет врать. Только подробности мне неизвестны.

— Тогда …

Хината подняла руку и вывела «Одал».

— Руна судьбы **, — после минутной паузы прошептал Ирука. Хината негромко рассмеялась:

— Похоже, Ирука — сан, Вы меня обошли по всем фронтам! Во всяком случае, с вязанием у меня выходит хуже, чем у Вас с гаданием!

Ирука улыбнулся так искренне и широко, что тёмные, почти чёрные глаза этого молодого омеги словно засветились изнутри, будто их хозяин взял за правило жить так, чтобы делиться этим светом с окружающими.

— Как я хотела бы, чтобы Вы были моим старшим братом, — невольно вырвалось у Хинаты, и девушка испуганно прижала обе ладони ко рту, поспешно зажмурившись, чтобы не выдать своего испуга.

Но Ирука оказался не только добрым, но и очень деликатным человеком. Осторожно взяв ладони младшей Хьюга, он чуть подул на них, делясь своим теплом, и тихо заметил:

— Ты ведь просто неточно выразила свою мысль, Хината — тян. Ты хотела сказать, что была бы не против ещё одного старшего брата, подобного мне?

На кончиках ресниц задрожали непролитые слёзы, но Хината, улыбнувшись, согласно кивнула головой:

— Конечно, я была бы не против …

Замолчав, Хината ясно представила себе холодные глаза Неджи. И вспомнила свой разговор с Наруто. Впрочем … омега о нём так и не смогла забыть. Права ли она была, когда просила своего друга уступить её нии — сану? Впервые девушка задумалась о том, что она судила о Наруто слишком поверхностно, боялась за него, и не понимала, что перед ней совершенно другой человек. Может … Может, внутри это остался всё тот же ранимый Наруто, скрывающий свою боль за жизнерадостной маской оптимиста, который никогда не позволит судьбе свалить его с ног … Но то, что у нынешнего Наруто появился стержень, Хината увидела тоже. А потому и переживала, что, стремясь оградить друга детства, возможно, сделала ещё хуже. И вообще … возможно, тут необходим взгляд со стороны? Чуть прищурив свои красивые фиалковые глаза, Хината принялась обдумывать, как поделикатнее задать свой вопрос. И только решилась, и даже открыла рот, как в дверь принялись стучать. Хината встревоженно повернулась в сторону полукруглой прихожей, соединённой аркой с гостиной, в которой сидели омеги. Успокаивающе подняв руку, Ирука направился ко входу, приговаривая на ходу:

— Наверное, Какаши, как всегда, забыл ключи, а звонок у нас не работает. Я всё говорю ему …

Его прервал вскрик Хинаты. Да он и сам потерял дар речи, едва справился с дверным замком.

Облепленный снегом, злой Наруто буквально ввалился в прихожую, крепко прижимая к себе довольно увесистый свёрток. Когда двухметровый альфа прошёл в гостиную, Хината второй раз поспешила приложить ладони ко рту, чтобы сдержать неуместный вскрик. За Наруто тянулся кровавый след.

— Это не моя кровь! — пояснил Наруто хриплым голосом, ногой захлопывая за собой дверь.

Щурясь от яркого света ламп, он снова огляделся.

— Наруто … — позвала Хината, — что случилось?

На миг Наруто покачнулся. И тут до Ируки дошло, чт̀о ему показалось в облике молодого человека, странным, как только светловолосый альфа переступил порог гостиной дома Хатаке и Умино. От него пахло не только чужой кровью. От него пахло схваткой … Очнувшись от задумчивости, Умино решительно взял бразды правления в свои руки, мгновенно показав, кто главенствует в семье Хатаке. Завязав высокий хвост, Ирука достал из шкафчика передник и кивнул Хинате, пока повязывал:

— Хината — чан, убавь свет, но оставь в центре.

Хината, спохватившись, щёлкнула выключателем. Высокий реечный потолок персикового цвета с помощью матовых точечных светильников, утопленных в гнёзда, осветился ровно по центру, как и сказал Ирука, осветив полукругом огромный приземистый стол, за которым супруг Хатаке недавно рисовал свои таблицы.

А затем Ирука тихо попросил:

— Ты можешь довериться нам, Наруто.

И только тогда до Хинаты дошло, что Наруто, стоявший на пороге гостиной, всё ещё не знал, на что решиться. Пришёл потому, что не знал, куда идти. Но всё ещё сомневался. Судя по крепко сжатой челюсти, готовый уйти в ночь в любую секунду. Прижав к груди руки, девушка попросила:

— Прости меня за те слова …

Она искренне хотела извиниться, но Наруто покачал головой, прерывая её:

— Оставим разговоры на потом.

Грудь тут же перехватило, когда молодой человек вспомнил обстоятельства, при которых он произнёс — почти слово в слово — подобные же слова. «Всё … потом …». Так он сказал Саске. В ту одну — единственную ночь, когда они были одним целым. Чт̀о пытался донести до него омега? Чт̀о сказать? То, чего он боялся услышать? Или не захотел, наслаждаясь своим мнимым триумфом, что омега добровольно открыл ему сердце? Да и … открыл ли? Забирая взамен свои так и нераскрытые тайны? Наруто не знал … а потому решил сделать то, что по силам. Бережно придерживая свёрток, он шагнул вперёд и также осторожно развернул. Тихо попросил, чтобы не спугнуть:

— Ирука — сан. Вы можете ему помочь? Вы работали в ветеринарной клинике, так может …

— Вообще-то я там остался работать, просто отказался от ночных смен. Так мы договорились с Какаши, — улыбнулся Ирука и подошёл ближе. Тотчас темнея лицом и знаком показывая Хинате тоже подойти.

Огромный зверь лежал, чуть подрагивая пушистым хвостом. Лапы с изогнутыми когтями раскинулись вдоль вытянутого тела, свирепые глаза были подёрнуты дымкой боли. Казалось, хищник понимал, что ему не причинят вреда, и, доверившись, только наблюдал внимательно, борясь с подступающим забытьем. И девушка скоро разобралась, в чём причина. На теле прекрасного зверя зияла ужасная рана, полученная не в бою или в драке с другими хищниками за территорию или еду, это было дело рук человека. Тем временем Ирука набрал лекарство и тихо обратился к Наруто:

— Он доверяет только тебе. Это легкое снотворное, чтобы я смог тщательнее осмотреть и решить, как ему помочь.

Наруто кивнул и протянул руку за шприцем. Это было странно, но насторожённые глаза зверя ни разу, пока молодой человек аккуратно вводил обезболивающее, не наполнились злобой, даже несмотря на видимые страдания. Возможно, животное действительно настрадалось и инстинктивно потянулось за помощью к одному из своих врагов. Человеку. Доверилось именно ему. Наруто. В горле Хинаты, наблюдавшей за манипуляциями друзей, словно застрял тугой комок, не дающий сглотнуть. По щекам текли слёзы, но девушка машинально вытирала их и снова и снова думала, каким жестоким надо быть, чтобы так обойтись с этим прекрасным созданием.

— Хината — тян, — сурово обратился к омеге Ирука, — ты будешь рыдать или будешь ассистировать?

— Дда, — очнулась девушка и вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Сгорая от стыда, пробормотала, — я просто не могла представить себе, что есть кто-то, кто способен на подобное изуверство!

— Я думал, — задумчиво произнёс Ирука, терпеливо ожидая, когда Хината уберёт волосы под косынку и присоединится к нему, — этот вид истреблён.

— Как и волки, — с сарказмом пробормотал Наруто себе под нос. Не услышав, Ирука продолжил:

— У нас его называют «серебристый, или хрустальный ирбис». Из-за подшёрстка, видишь, здесь?

Рука в латексной перчатке осторожно дотронулась до живота, мягко перебралась на загривок и шею. Нахмурившись, Ирука шепотом велел Хинате подождать, и отошёл к шкафчику с лекарствами. Пока молодой мужчина искал мазь, которой недавно лечил одного любопытного шпица, опрокинувшего на себя кастрюлю с горячим супом, Хината принялась осторожно обмывать слипшуюся от крови шерсть. Потихоньку приближаясь к самому проблемному месту, от которого спящее животное страдало больше всего. Пользуясь тем, что Наруто слишком погрузился в свои мысли, Хината внимательно рассмотрела ожог. Фиолетовые глаза расширились, отказываясь верить увиденному. Но, если сердце всё ещё пыталось цепляться за эфемерную надежду, что этого просто не может быть, потому что это не так, просто освещение не такое яркое, мало ли померещилось … мозг равнодушно подсказал, что подобное «украшение» красуется на фасаде особняка Хьюга. И на всех официальных документах тоже. Как и на небольшом замочке ошейника, слишком туго застёгнутого на шее барса. Так, что, похоже, практически полоска кожи намертво сдавила её … Сдержав рвотный позыв, Хината сжала в ставших потными ладонями скальпель. Даже зная, что животное спит, она колебалась, боясь причинить ещё больший вред, чем уже принесён.