— Мои информаторы доложили мне, что вы отдыхали в одном из ночных ресторанов … а именно «Лепестки дракона». И ещё …
Здоровый глаз безошибочно нашёл Инудзуку. Просканировал и опасно блеснул:
— Ещё двое безбашенных ребят перед этим совершили вылазку в подвал магазина, среди местных дураков снискавшего опасную славу. Я про магазин уважаемого гражданина нашего города, некоего китайца Цу Ти Ооноки.
— Ппочему безбашенных? — ошеломлённый Киба почему-то выцепил именно эти слова, — Этто было так, из любопытства …
Канкуро хлопнул по лбу, прикрывая глаза. И вздрогнул, услышав, как повысил голос Какаши, явно находящийся на взводе и с трудом удерживающий себя в рамках приличия. Ну да. В «Лесной отряд» других и не брали.
— Потому что у вас были ясные инструкции, удерживать молодого Намикадзе от подобного! Он должен был нанести парочку — тройку визитов вежливости и убраться обратно домой!
— В таком случае, Какаши — сан, следовало уточнить наши полномочия. Может, следовало усыпить Наруто и посадить назад в самолёт? Отправить безгласной посылкой назад, так сказать, к папочке? — язвительно возразил Канкуро, выпав из роли вежливого, почтительного к слову старшего, парня.
— Разумеется, нет. Хотя теперь я думаю, так надо было и поступить, как только Наруто сошёл по трапу. Как только приехал в Долину.
Какаши покачал головой, кадык дрогнул. По лицу прошла судорога. Парни молчали, давая ему возможность остыть и сказать то, что, по-видимому, он и собирался сказать. Не зря же, всё бросив, примчался сюда. И бывший «Лесной» их не разочаровал.
— Вы слышали новости про убитого парня? — вместо предисловия спросил Какаши.
Канкуро и Киба переглянулись. Ну да … в самом конце их «ресторанных посиделок», когда они пережили почти, с натягом, вежливую грызню между Хьюга и Намикадзе, поднялась шумиха.
— Кого-то убили на улице, — медленно припомнил Канкуро, — наш друг Шии, когда уходил, сказал, что вездесущие журналюги успели отснять сюжет, и, вроде, уже включили в сетку утренних новостей.
Какаши тяжело вздохнул, и Канкуро тотчас замолчал. Он и Киба снова переглянулись, и глаза обоих альф уже не скрывали страха, медленно наполнявшего их сердца с того момента, когда они узнали, что Наруто, уехавший на встречу с Хинатой Хьюга, так до неё и не добрался. Если вообще был с ней. И что они тоже надеялись на что-то … Что-то, что, похоже, сейчас будет окончательно разбито на множество осколков вот этим альфой. Один вид которого говорил о том, что это они во всём виноваты, хотя это не так! Не так же?
Киба в бессилии сжал зубы так, что едва не раскрошил эмаль к чёрту. Канкуро свирепо дышал, провалившись в безвременье, снова вспомнив пропавшего младшего брата. Хатаке вздохнул.
Не дожидаясь, пока молодежь соберётся с мыслями, сообщил:
— Убитый очень похож на Наруто. Просто копия. Даже одет был в излюбленную парку Наруто.
— Ох и ни фига себе! — присвистнул шокированный Киба, открыв рот. Нахмурился тут же, припоминая что-то:
— Двойник?
— Наруто и вправду родился под счастливой звездой … — хрипло прошептал Канкуро, не замечая, что неловко крестится. Делая «неправильный» крест, чуть развёрнутый в сторону солнца. Хатаке нахмурился. Наследие предков …
— Это не главное.
— Что может быть главнее смерти, которую ты избежал?!
Вскочив, Киба принялся нервно расхаживать взад — вперёд, наплевав на промахнувшегося Канкуро, пальцы которого схватили воздух. Оскалившись, зло заметил:
— Все эти тайны не стоят и йены, уж простите, Хатаке — сан, за откровенность! Ах, да! Как раз её Наруто и не додали, и вот пожалуйста. Что?!
— Жизнь, которая всё ещё в опасности, — зло заметил Канкуро, — если до тебя ещё не дошла эта простая истина! Сядь!
— Не меньше твоего переживаю за него, — тотчас огрызнулся Киба, пиная всё подряд, — если бы знал, если бы знал …
— Пошёл бы следом? — грустно уточнил Канкуро и вздохнул ещё раз, когда Киба принялся шёпотом материться, видимо, все разумные слова разом закончились, как иногда заканчивается воздух. А вздохнуть хотелось. Смертельно хотелось, чтобы всё оказалось неправдой, и чтобы распахнулась дверь и показалась блондинистая вихрастая макушка, чтобы засияла улыбка, и они услышали недоуменное «что застыли, черти? Что за похоронный вид?». От ассоциации с похоронами Канкуро передёрнуло. Он вспомнил, как их заставили устроить похороны Гааре, и как кричала какая-то дальняя родственница … Плечи передёрнуло, когда он вдруг представил себе восковое лицо Гаары, если бы он действительно лежал в том чёртовом гробу. Но лицо младшего брата вдруг покрылось рябью, заволновалось и неожиданно «перетекло» в лицо Наруто. Но Наруто жив! Он не может умереть!
— Твою мать! — вырвалось у него, и Канкуро в бессилии ударил по стулу, подражая Кибе, который к тому времени выдохся, и зачем-то разбросал всё, что можно, оставив в покое только Какаши — сана, естественно, и этот стул. С негромким треском ножки полетели в разные стороны.
— Дерьмо, — резюмировал Канкуро, — а меня уверяли, что качественная вещь!
Какаши покачал головой. Молодёжь … Решив, что можно продолжать, он договорил:
— По всей видимости, того, кого приняли за нашего Наруто … Сначала пытались захватить, а когда поняли ошибку …
— Устранили?
— Если бы всё было так просто!
Какаши сел и потёр один из шрамов.
— Предупредили.
— Чёрт! — заорал Киба, не выдержав, — Твою мать … Какого … Да где же ты, Наруто!!!
* Одно из лучших сортов пива крепостью 5 градусов. Отличает ярко-золотистый цвет и устойчивая мелкозернистая пена. Аромат традиционный солодовый. Вкус мягкий, освежающий и чистый. В нем прекрасно сочетается едва заметная сладковатость и хмелевая горчинка. Абсолютно не для рекламных целей, потому как где он, этот Кирин)
** С точки зрения молодости.
========== Глава 10. ==========
Тихо загудев, снова заработал холодильник. Так странно, но сейчас он казался единственным родным существом. Практически сродни напольным часам, оказывается, сколько раз выказывалось недовольство их так и неразгаданной причудой бить в самое неподходящее время, сколько раз их бездушный механизм пытались отрегулировать, починить, заставить идти точно, без сбоев! А они … они продолжали жить своей жизнью. И только сейчас оказалось, что это … не помеха, не техническая неполадка, а просто черта усадьбы. Визитная карточка до боли родного отчего дома, так и встающего перед мысленным взором, стоит только подумать о нём. Близкое, созвучное. Как очертания далёких гор. Тихо падающий снег, пушистым слоем ложащийся на кроны деревьев леса, плотно подступившего к загородному дому. Звенящая тишина. Блеск звёзд. И страх. Как передаваемый из рода в род первобытный инстинкт. Инстинкт ужаса перед неведомым. Перед необъяснимым. Перед мощью природы.
Медленно повернув голову, он чуть поморщился, когда было подсохшая, чуть стянутая кожа треснула и выступила кровь, медленно стекая вниз. Поджав губы, совсем оторвал рукава рубашки, итак изорванной в клочья, будто по ней прошлись катком. Таким хорошим, с шипами. А он в это время был в этой самой рубашке. Закончив фиксировать самодельные повязки, снова поморщился, уже чисто рефлекторно. Опустил руки вниз, пристраивая их на коленях вытянутых вперёд ног.
Взгляд переместился в сторону аккуратно расставленных вдоль стены бело-голубых и изумрудно-зелёных пачек. Пахло химией и железом. Ноздри дрогнули, впитывая эти запахи. Мозг равнодушно, но педантично выдал информацию. Стиральный порошок. Совсем как тот, с хрусталиками льда. Кажется, Лайон «Голубой бриллиант». Теперь пол подвала был заставлен коробками с «New Beads». С ароматом розы и запахом сосны. И нежным, терпким ароматом морской свежести. Бриз. Или запах морозного леса … В ушах явственно хрустнул наст под мощными, пушистыми лапами. Сине-чёрные глаза смотрели, не мигая, на дне разгоралось синее пламя. Разбившееся на миллион осколков в один миг, утонув в нестерпимых криках, больше похожих на рык зверя, не получившего своё. Рык и визг. Тени снова дрожали, то вытягиваясь, то съеживаясь, как съежился сейчас он, сидящий на холодном бетонном полу в подвале. И он не помнил, как очутился здесь.
